Онлайн книга «Джузеппе Бальзамо. Том 1»
|
– Он собирается подслушивать? – Да, он уже прижался ухом к двери… Он нас подслушивает! – Вас это смущает? – Да, потому что он может услышать, о чем мы говорим. – Он из тех, кто может этим воспользоваться даже во вред той, которую любит? – Да, забывшись в гневе или в порыве ревности… В такие минуты он способен на все! – В таком случае давайте от него избавимся! – предложил Бальзамо. Он решительно направился к двери, громко топая. Очевидно, Жильбер еще был не готов к атаке: услышав шаги Бальзамо и опасаясь быть застигнутым врасплох, он бросился к перилам и торопливо съехал вниз. Андре в ужасе вскрикнула. – Не смотрите туда, – подходя к Андре, приказал Бальзамо. – Расскажите лучше о бароне де Таверне. – Как вам будет угодно, – вздохнув, отвечала Андре. – Он в самом деле беден? – Очень! – Настолько беден, что не способен предоставить вам никаких развлечений? – Да. – Так вы здесь скучаете? – Смертельно! – Быть может, вы тщеславны? – Нисколько. – Вы любите своего отца? – Да… – поколебавшись, ответила она. – Вчера мне показалось, что есть нечто, омрачающее вашу любовь к отцу, – продолжал с усмешкой Бальзамо. – Я не могу ему простить, что он пустил по ветру состояние моей матери. Теперь Мезон-Руж прозябает в гарнизоне и не может с достоинством носить имя своей семьи. – Кто это Мезон-Руж? – Мой брат Филипп. – Почему вы зовете его Мезон-Ружем? – Так называется, вернее, когда-то называлось наше имение. Старший сын носил имя Мезон-Руж вплоть до кончины своего отца, потом присоединил имя Таверне. – Вы любите брата? – Очень. – Больше всех? – Больше всех на свете! – А как объяснить, что вы так горячо любите своего брата, а отца только терпите? – У брата благородное сердце, он жизнь готов за меня отдать! – А отец? Андре потупилась. – Почему вы молчите? – Не хочу отвечать. Бальзамо и не собирался принуждать ее к ответу. Вероятно, он и так уже знал о бароне все, что хотел. – Где сейчас шевалье де Мезон-Руж? – Вы спрашиваете у меня, где Филипп? – Да. – В своем гарнизоне в Страсбурге. – Вы его видите? – Где? – В Страсбурге. – Не вижу. – Вы хорошо знаете Страсбург? – Нет. – Зато я знаю. Давайте поищем вместе, вы ничего не имеете против? – С удовольствием! – Он в театре? – Нет. – Нет ли его в кафе Ла-Пласс среди офицеров? – Нет. – Может быть, он в своей комнате? Взгляните туда, где он живет. – Я ничего не вижу! Мне кажется, его нет в Страсбурге. – Вам знакома дорога? – Нет. – Неважно, я знаю ее хорошо. Давайте проследим его возможный путь. Нет ли его в Саверне? – Нет. – Может, он в Саарбрюкке? – Нет. – А в Нанси? – Погодите-ка! Девушка попыталась сосредоточиться; сердце ее отчаянно билось. – Вижу, вижу! – обрадовалась она. – Филипп, дорогой! Какое счастье! – Что такое? – Дорогой Филипп! – сияя, повторяла Андре. – Где он? – Он проезжает город, который хорошо мне знаком. – Какой же это город? – Нанси! Нанси! Там мой монастырь. – Вы уверены, что это ваш брат? – Да, конечно: его лицо хорошо видно при свете факелов. – Каких факелов? – удивился Бальзамо. – Откуда там факелы? – Он едет верхом, сопровождая чудесную золоченую карету! – Ага! – удовлетворенно воскликнул Бальзамо. – Кто в карете? – Молодая дама… О, как она величественна! Как грациозна! Боже, до чего хороша! Странно: мне кажется, я ее где-то видела… Нет, нет, просто у нее есть что-то общее с Николь. – Николь похожа на эту даму – столь гордую, величественную, красивую? – Да, но только отчасти – как жасмин похож на лилию – Так… Что сейчас происходит в Нанси? – Молодая дама выглянула из кареты и знаком приказала Филиппу приблизиться… Он повиновался… Вот он подъехал, почтительно склонился. – Вы слышите, о чем они говорят? – Сейчас, сейчас! – Андре жестом остановила Бальзамо, словно умоляя его замолчать и не мешать ей. – Я слышу! – прошептала она. – Что говорит молодая дама? – С нежной улыбкой на устах приказывает пришпорить коней. Говорит, что эскорт должен быть готов завтра к шести утра, так как днем она хотела бы сделать остановку. – Где? – Об этом как раз спрашивает мой брат… О Господи! Она собирается остановиться в Таверне! Хочет познакомиться с моим отцом… Столь знатная особа остановится в нашем убогом доме?.. Что же нам делать? Нет ни столового серебра, ни белья… – Успокойтесь! Я об этом позабочусь! – Да что вы… Привстав, девушка снова в изнеможении рухнула в кресло, тяжело дыша. Бальзамо бросился к ней и, несколько раз взмахнув руками, заставил ее крепко уснуть. Она уронила прелестную головку на бурно вздымавшуюся грудь. Вскоре она успокоилась. – Наберись сил, – проговорил Бальзамо, пожирая ее восторженным взглядом. – Мне еще понадобится твое ясновидение. О знание! – продолжал он в сильнейшем возбуждении. – Ты одно никогда не подведешь! Человек всем готов жертвовать ради тебя! Господи, до чего хороша эта женщина! Она – ангел чистоты! И ты знаешь об этом, потому что именно ты способен создавать и женщин, и ангелов. Но что значит для тебя красота? Чего стоит невинность? Что могут мне дать красота и невинность сами по себе? Да пусть умрет эта женщина, столь чистая и такая прекрасная, лишь бы уста ее продолжали вещать! Пусть исчезнут все наслаждения бытия: любовь, страсть, восторг, лишь бы я мог продолжать свой путь к знанию! А теперь, моя дорогая, благодаря силе моей воли несколько минут сна восстановили твои силы так, словно ты спала двадцать лет! Проснись! Точнее, вернись к своему ясновидению. Мне еще кое-что нужно от тебя узнать. |