Книга Олигарх с Большой Медведицы, страница 24 – Татьяна Устинова

Все было ясно и понятно, что же тут непонятного! Доверие оказалось ни при чем. Она может доверять или не доверять своим сотрудникам, друзьям или случайным попутчикам, вроде этого самого Игоря. Только к нему, Дмитрию Белоключевскому, это не имеет ровным счетом никакого отношения.

То есть совсем никакого. Решительно никакого.

Вряд ли она задумывается, доверяет или не доверяет собственным… легким. Или сердцу, к примеру. Или руке. Или ноге.

Он, как рука или нога, стал ее частью, и это невозможно изменить, что бы там ни происходило с доверием! Он и был ее частью, наверное, всегда, только теперь части стали на место, как будто головоломка сложилась.

Какое там слово нужно было сложить, подумал он и зевнул. Ах, да. Очень правильное слово.

Вечность.

– Димка, – сказала Лиза весело и поцеловала его в бедро, – мне так с тобой отлично, ты просто не представляешь! И секс у нас получился… с первого раза.

– Се-екс? – удивился Белоключевский. – Какой секс? Разве у нас получился секс?

Она моментально перепугалась, и он пожалел, что сказал это.

Бедная запуганная девочка.

– А что?.. Тебе было… плохо? Неинтересно?

О, боже, боже. Где там апостолы Петр и Павел? Отвлеклись на время?

– Мне было очень интересно, – уверил Белоключевский, рывком сел и обнял ее, очень большой, теплый и голый. – Только мы не сексом занимались, а любовью. Это две большие разницы, как говорят у нас в Одессе. Секса у нас как раз не получилось никакого.

– Дима?!

– Давай мы потом обсудим, а? – быстро сказал он. И вправду, зря он затеял все эти разговоры! – Когда все уладится. Хорошо?

Лиза кивнула. На этот раз она рассматривала его ухо, которое тоже ей очень нравилось, рассматривала близко-близко, примеривалась, не поцеловать ли, и долго не могла понять, что именно должно «улаживаться».

А когда поняла, мир изменился в очередной раз за эту ночь. Все, что было важным и нужным только что, перестало быть таким.

В них стреляли и чуть не убили. Вернее, стреляли в нее, а его чуть не убили просто за компанию. Она так непозволительно расслабилась, что почти позабыла об этом, а это как раз самое главное!

Она должна спастись сама и как-то спасти Белоключевского, угодившего в ее жизнь, как кур в ощип. Она должна объяснить ему, что с ней опасно. И нужно немедленно позвонить в милицию и Максу Громову, который подскажет, что делать дальше. Телефон… Где ее телефон?! Она выбралась из его объятий, таких утешающих и таких надежных, и стала быстро собирать с пола разбросанную одежду.

Внезапно она сильно застеснялась, потому что он по-прежнему сидел на диване, даже на спинку откинулся и руки за голову заложил, и смотрел на нее с интересом. Застеснявшись, она прижала к себе ком барахла и стала двигаться так, чтобы не повернуться к нему спиной. Под руку попались его джинсы, и она осторожно положила их Белоключевскому на колени. Пробралась в темный угол и стала там торопливо одеваться, по-крысиному громко шурша тряпками.

– Ты спешишь? – догадался он. – Премьера в Большом театре?

– Дима, мне надо идти. – Куда?!

– Домой. У меня там телефон. И утро скоро.

– Минуточку, – сказал Белоключевский, встал и тоже начал одеваться. – При чем здесь утро? И зачем тебе именно сейчас телефон?! У меня тоже есть телефон.

– Мне нужно позвонить. Максу. Я думаю, он на меня не обидится, если я его разбужу. Господи, я от шока все позабыла!

Она позабыла не от шока, а от того, что занималась любовью.

Он прав, секс у них действительно не получился.

– Зачем тебе будить Макса, даже если он не обидится? Или он сейчас же приедет и проведет следствие вместе с экспертизой?

– С какой… экспертизой?

– Баллистической, – сказал Белоключевский хладнокровно и застегнул джинсы. – Чтобы установить, из какого оружия стреляли, где, когда и на кого оно было зарегистрировано. Впрочем, киллерское оружие никто не регистрирует.

– Мне наплевать на экспертизу. Мне нужно, чтобы Макс мне помог. А тебе, наверное, лучше уехать. Мало ли что может случиться! Может… дать тебе денег?

– Лиза. – Он подошел и взял ее за руку. – Остановись. О чем ты?

Она отвела глаза.

– Ну, может, у тебя нет денег, чтобы на время переехать в Москву.

– У меня есть деньги, и я не собираюсь никуда переезжать.

– Дима, здесь творится непонятно что.

– Вот именно.

– Мы даже не знаем, когда они явятся в следующий раз.

– Не знаем.

– Я не понимаю, что им нужно и почему они за мной охотятся!

– И я не понимаю. Тут Лиза вспылила:

– Перестань повторять за мной!

– А ты перестань говорить всякую чушь, – отрезал он. – Если не хочешь оставаться, уходи, но я не советую тебе никому звонить и ничего выяснять. Ты все равно ничего не выяснишь.

– Почему?

– Потому, что это мои проблемы, а не твои.

– Но стреляли в меня! В меня, а не в тебя! Белоключевский посмотрел на нее.

– Лиза, у нас две загадки. Первая – это труп твоей сотрудницы. Вторая – стрельба. То, что они следуют одна за другой, не означает, что они как-то связаны. Скорее всего нет.

– Как?!

Белоключевский внезапно ушел на кухню и после некоторой паузы сказал оттуда с громкой досадой:

– Черт, вся вода выкипела!..

Потом что-то загрохотало, полилось, и запахло кофе. Этот запах всегда действовал на Лизу успокаивающе, как будто она ненадолго возвращалась домой, в воскресное утро, мама варила кофе, а отец жарил свою любимую яичницу с колбасой, огромную, как луна.

Не запах, а старый друг.

Она торопливо забежала в ванную, наспех причесалась в темноте и выскочила на кухню.

– Садись. – Он поставил перед ней кружку с кофе, а себе налил виски в бывший подсвечник. Сосулька в тарелке с незабудками растаяла, и в холодной воде плавали сосновые иголки.

– Я нашла в гараже Свету, – начала Лиза. – Я даже не знаю, зачем она приехала ко мне и как попала в гараж! И следов на снегу никаких не было, никто не приходил, мы же с тобой все осмотрели! И машина никакая не подъезжала!

Белоключевский покрутил в руке бывший подсвечник.