Онлайн книга «Олигарх с Большой Медведицы»
|
Свекровь помедлила минутку. – Ну что ж, проходи. – Как будто рублем одарила! Глядя в узкую аристократическую спину, Дунька двинулась в изысканную глубину галерейного рая. – Вера Федоровна, моя невестка заехала, чтобы поговорить со мной. Вы не могли бы приготовить нам чай? Веру Федоровну Дунька недолюбливала и слегка побаивалась – та всегда очень явно давала понять, что почетное место жены Вадима должна была занять именно ее дочь. А по недоразумению заняла Дунька. – Здравствуйте, Евдокия. – Здравствуйте. За круглым плечом Веры Федоровны маялся очкастый мужчинка, узкий, длинный, в помятом пиджаке и с папочкой, прижатой к груди. Рука, прижимавшая папочку, была вся заросшая светлыми волосами, с синими веревками перекрученных вен. – Наш новый сотрудник, – представила Фиона, проследив за Дунькиным взглядом. – Федор Малютин. Это Евдокия, моя невестка. Федор Петрович быстро отвел глаза от Дунькиного шарфика, еще утром «с умыслом» пристроенного ею на грудь, и затосковал. – Добрый день, Евдокия, очень, очень приятно и вообще… Рад знакомству и… – Федя! По винтовой чугунной лестничке в углу уютного зала простучали каблучки, метнулись длинные распущенные пряди, широкие рукава и кисти салонных одежд. – Федя, вы обещали мне помочь с каталогом! Я совсем запуталась и не знаю, куда мне отнести Бориса Брауна, к новейшему авангарду или… Ой! – Александра остановилась на последней ступеньке, быстро глянула на Дуньку, взялась рукой за чугунный столбик лестницы и насупилась, несколько театрально. – Здравствуй, Евдокия. – Привет, Саш. Дунька, единственная из всех, называла так Александру. – Евдокия, проходи в кабинет. Вера Федоровна, проследите, чтобы нас не беспокоили, и позвоните Евгению Семеновичу, предупредите, чтобы задержался, потому что у меня незапланированная встреча. Федор Петрович, я надеюсь, вам все ясно? Всю правую стену нужно переделать – у нас галерея, а не сельский клуб! То, что вы сделали, – ужасно! У Дуньки моментально зачесалась спина – она всегда у нее чесалась в присутствии свекрови, да так сильно, что приходилось даже дергать лопатками, чтобы как-нибудь унять зуд. – Тогда давайте уж в книжном магазине купим «Девятый вал» и копию Шишкина и развесим их по стенам! Я разочарована. Я очень разочарована. – Простите, Фиона Ксаверьевна. – Дело не в моем прощении, а в том, что вы работаете хуже, чем я ожидала. Можно подумать, что у вас нет никакого художественного вкуса или специального образования! – Простите, Фиона Ксаверьевна. – Вера Федоровна, проследите за тем, чтобы к вечеру все было исправлено! Александрии, вас это тоже касается. В конце концов, мы все делаем общее дело. Александра неловким движением заложила за ухо длинную прядь, стрельнула глазами в Федора Петровича. Тот ответил ей таким же быстрым взглядом заговорщика, и Дунька подумала с удивлением, что между этими двоими явно что-то происходит. Трудно было себе представить, что между ними может происходить нечто романтическое – во всяком случае, Дунька никак не могла представить себе ничего романтического, связанного с Федором Петровичем! Не только толстовский Константин Левин мог любить исключительно «загадочных и прекрасных женщин», но и Дуня Арсеньева «признавала» только интересных и привлекательных мужчин. Федор Петрович привлекательностью явно не страдал. – Евдокия, у меня очень мало времени. И где, в конце концов, мой сын? Я так и не смогла ему дозвониться! Вся компания как-то одновременно пришла в движение – Вера Федоровна двинулась в одну сторону, Фиона в другую, Александра шагнула с лестницы, Федор Петрович кинулся ее поддержать, толкнул, толстый ежедневник вывалился у нее из руки и хлопнулся на пол, прямо Дуньке под ноги. Хлопнулся, распластался, из него полезли какие-то клочки бумаги. – Как я неловок, – пробормотал новый сотрудник Федор Петрович, ринулся поднимать бумаги и зацепился брючиной за какой-то штырь, торчавший из лестницы. Брючина подозрительно затрещала. И в этот миг с осла упали его модные брюки, и все увидели обыкновенный ослиный хвост! Чтобы не засмеяться в голос, Дунька ущипнула себя за круглое бедро. – Господи, Федор!.. – Федор Петрович, что это вы делаете?! Держите себя в руках! – Я… держу, Фиона Ксаверьевна! – Да что вы ползаете, встаньте немедленно!.. – Я… собираю. – Что вы там собираете! Федор Петрович, ползая по полу, уже подбирался к лакированным Фиониным туфлям. Та отступала. Ежедневник он сжимал в руке и, передвигаясь, неловко возил им по ковру. Вот чучело огородное, подумала Дунька. Выгонит его Фиона, это уж точно. Какая-то бумажка валялась прямо у нее под ногами, она наклонилась, подняла и подала ее Александре. – Позвольте! – Федор Петрович проворно выхватил у нее бумажку, очевидно, с целью поместить ее туда, где она прежде была, в ежедневник, и совершенно случайно Дунька увидела, что именно на ней написано. Рощино, улица Академическая, дом три. Это был адрес Дунькиного дома. То есть Лизиного. То есть их с Лизой дома, в котором сестру вчера чуть не убили. В горле у Дуньки стало холодно и тесно, как будто туда вбили сосульку, в самую середину. – Евдокия, я должна тебе напомнить, что у меня очень мало времени. Александра выхватила у Федора Петровича ежедневник и сунула под мышку. Дуньке показалось, что она сильно рассержена. – Вера Федоровна, мы ждем наш чай. От высокой белой двери Дунька еще раз оглянулась на Александру – та прижимала блокнот к груди и горящим взглядом смотрела на Федора Петровича. В ее взгляде была натуральная, неподдельная, первоклассная злоба. Потом она посмотрела на Дуньку, и та, никогда ни перед кем не пасовавшая, ничего не боявшаяся, уверенная в том, что она-то и есть центр вселенной и с ней никогда не может случиться ничего плохого, вдруг испугалась. Так испугалась, что шмыгнула за узкую Фионину спину, а потом в кабинет, скорее, скорее!.. Ей очень хотелось, чтобы высокие белые двери закрылись поплотнее и побыстрее. Видела Александрина или нет?.. И если видела, то догадалась или нет, что Дунька прочитала то, что там было написано?! И если видела и догадалась, то что теперь делать?! |