Онлайн книга «Олигарх с Большой Медведицы»
|
– Тем не менее она приехала на твой участок, и ее там убили. Следов никаких нет. Непонятно даже, на чем и когда она приехала или пришла. Правильно? Лиза опять кивнула. – Второе тоже очень странное. Муж твоей сестры, который то ли ее уже бросил, то ли вот-вот бросит, никогда не бывал в Рощине и вдруг тоже туда едет. Зачем? – Я не знаю. Даже предположить ничего не могу. – Вот именно. Между прочим, он тоже не оставляет никаких следов, этот самый муж. Если он приезжал на твою дачу, остались бы какие-то следы, ну, хоть от колес! Никаких следов и никаких колес. Или он машину бросил где-то, а сам шел пешком? Почему? – Для конспирации? – Лиза, или он и есть наш профессиональный киллер, – сказал Белоключевский нетерпеливо, – или нет. Если он киллер, значит, он приезжал нас убивать. Только непонятно, где у него были вторая машина и напарник? Который сегодня ночью в овраге сгорел! Или он ждал где-то? Непонятно, зачем так сложно? Одна машина, другая, причем «Хонда» – его собственная. То есть легальная и зарегистрированная. Киллеры не ездят на дело в собственных машинах. Это… нелогично. Они помолчали. Грязная вода пополам с только что выпавшим снегом летела из-под колес, заливала тротуары и бока других машин. Было сумрачно и уже почти совсем темно. Вот и день прошел. Куда делся? Или не было его вовсе? Лиза вытащила из кармана телефонную трубку и задумчиво посмотрела на панель. На ней цвели голубые и розовые цветы. Красота. Она набрала Дунькин номер и приложила трубку к уху. Из нее громко и равномерно гудело – ра-аз, два-а, три-и. – Дима, она не подходит к телефону! Белоключевский взглянул на Лизу и опять уставился на дорогу. – Подожди. Перезвони через пять минут. – Да так не бывает, что она трубку не берет! – Лиза, бывает все, что угодно. Не слышит. За рулем. Шеф вызвал. – Она уехала с работы! – крикнула Лиза. Ей вдруг стало очень страшно. Было не слишком страшно, пока дело не касалось ее близких, Дуньки или Димы. Как только коснулось, она запаниковала так, что даже руки задрожали. – Она уехала с работы и сказала мне, что поедет к Фионе! Лиза приложила к щекам растопыренные пальцы. Щеки горели. – А если там Вадим? – Где? – У матери! И они вдвоем с ней что-нибудь сделали?! – Не выдумывай, – буркнул Белоключевский. – Дима, давай сначала заедем в галерею. Пожалуйста. – В какую галерею? – У Фионы галерея. Она у нас покровительница искусств, императрица Екатерина Вторая. Это в центре. Я тебе покажу. Он посмотрел на нее. Она все прижимала пальцы к щекам. – Дима, мне страшно. Дунька взбежала по гранитным ступенькам и дернула на себя дверь. Почему-то она была совершенно уверена, что дверь откроется, но та не открылась, и Дунька моментально клюнула носом чистое стекло. Потерла нос и посмотрела. Что такое?.. Закрыто? Быть этого не может! Громадные стеклянные двери отражали чистый снег и две елочки у подъезда, совершенно одинаковые и прекрасные в своей городской одинаковости. В лесу родилась елочка, в лесу она росла. В лесу никаких таких елочек родиться не могло. За тонированным стеклом, в глубине просторного холла, сияла цепочка крохотных сильных ламп и простирался чистый ковер. Даже с улицы было видно, что он громадный и очень уютный. Черная табличка со строгими буквами строго и элегантно сообщала о том, что здесь находится «художественная галерея Клери». Клери, черт побери, это фамилия такая. У Фионы и ее сыночка, любителя цветного стекла, фамилия Клери. Дунька тоже чуть было не заделалась Клери, но вовремя спохватилась и осталась Арсеньевой. Дунька приезжала сюда считаное количество раз за всю жизнь. Раза три, наверное. «Четверги» не посещала, картинами и скульптурами не восхищалась и вообще вела себя кое-как. Иногда она даже жалела Фиону, которой так не повезло с невесткой. Дунька потопала ногами, отряхивая с ботинок налипший снег, поглядела по сторонам, мельком улыбнулась в черный глазок камеры и нажала блестящую кнопочку. Ответили тут же – видно, охранник давно за ней наблюдал. – Здравствуйте. – Здрасти, – выпалила Дунька. – Я к Фионе Ксаверьевне. – У вас назначена встреча? – Я ее невестка. Показать паспорт? Молчание было ей ответом, и, выхватив из сумочки паспорт, она быстро листнула его – до той страницы, где был загсовский штамп. Это был ярко выраженный «акт гражданского мужества». Или «гражданского неповиновения», кому как больше нравится. Потом в замке что-то щелкнуло, и стеклянная дверь не открылась, но как будто ослабла. – Проходите, пожалуйста. Ах, как сладко было войти с мороза и сырости в сухое, душистое и ровное тепло, залитое приятным и легким светом, пропитанное ароматом кофе, духами и еще тем неповторимым запахом, которым пахнут картины, написанные маслом. От радости бытия, которое внезапно поразило Дуньку, она даже поежилась. Все будет хорошо. А разве может быть иначе, когда так ярко горят лампы, когда так чист ковер и так упоительно пахнет кофе? Все будет хорошо, даже если сейчас, временно, все плохо. – Евдокия?.. Здравствуй. Как ты здесь оказалась?! Свекровь неслышными шагами шла к ней по ковру – сверкали очки и бриллианты, вид не слишком довольный. Она не любила сюрпризов, ее обязательно нужно заранее предупреждать «о визитах», долго согласовывать сроки, звонить всесильной Вере Федоровне и вообще осуществлять множество различных телодвижений. Лиза называла это «полный пердимонокль» – неизвестно почему. Свекровь приблизилась и слегка поцеловала Дуньку, раз и два, по-европейски. Дунька вытянула шею и сложила губы трубочкой – тоже как будто поцеловала. – Почему ты без звонка, Евдокия? – Я на одну минуту, Фиона Ксаверьевна. Мне очень нужно с вами поговорить. – А если бы ты меня не застала? – спросила свекровь таким тоном, словно спрашивала, что было бы, если бы в момент Дунькиного приезда грянула мировая война. – Тогда я позвонила бы вам, и мы бы договорились, где встретимся, – тоном первой ученицы доложила Дунька. – Прощу прощения, Фиона Ксаверьевна, мне правда очень нужно с вами поговорить. |