Онлайн книга «Олигарх с Большой Медведицы»
|
– Лиза расскажет. – В нее стреляли! – выпалила Дунька. – В нее кто-то… стрелял? – переспросил Громов. – Боюсь, что так, – сказал Белоключевский. – Дикость какая-то, – вставила Дунька быстро. – Хотя Дима думает, что стреляли в него. – В вас? Почему? Белоключевский пожал плечами. Ему не хотелось ничего объяснять. – А вы знаете, что у нас… сотрудница погибла и именно у Лизы в гараже? Совсем недавно. Белоключевский кивнул. Очень хотелось курить, но в этом стильном кабинете с гобеленовым диваном и необыкновенными светильниками курить было невозможно, хотя везде стояли пепельницы – тоже очень стильные. За каким чертом люди украшают свои кабинеты стильными пепельницами?! Ну, какая разница, стильная пепельница или нет?! В конце концов у нее единственное предназначение – тушить окурки! – Вы не думаете, что смерть нашей сотрудницы и стрельба как-то связаны между собой? Белоключевский отрицательно покачал головой, потом подумал и пожал плечами. Дух противоречия овладевал им все сильнее. – Макс, дай мне сигарету, – попросила Дунька. – У меня кончились. Я курю целый день. Громов вытащил пачку и положил перед ней. Сигарету не достал и прикурить не дал – видимо, знал, что Дунька тоже не станет прикуривать от чужой зажигалки, как и Лиза. Белоключевский несколько раз пробовал поднести Лизе зажигалку, и всегда это кончалось скверно – она отталкивала его руку, косилась и выуживала из кармана свою. Дунька прикурила и поморщилась: – Ужас, какие крепкие! Как вы такие курите?! Белоключевский посмотрел. Опять «Данхилл». Фиона курит «Данхилл», и этот тоже! Сговорились все, что ли! Права была Лиза, окурки – никакое не вещественное доказательство. Можно смело выбрасывать пузырек из-под но-шпы в помойку. – Я спрашивал у своих ребят, что там с этим трупом в гараже, – сообщил Громов доверительно, – но пока ничего не известно. Главное, как ее занесло-то туда! Я понятия не имел, что Лиза на даче живет, я все время думал, что в Москве, а Светка, выходит, знала! – Выходит, знала, – согласился Белоключевский. – И следов никаких, – продолжал Громов. – Мне сказали, что так и не нашли следов-то! – Так и не нашли, – согласился Белоключевский. – Впрочем, я точно не знаю. – И мотивов никаких, – продолжил Громов задумчиво. – Кому надо было ее убивать? Зачем? – А экспертизу, – спросил бывший олигарх, – делали? – Наверняка делали. – А результаты? Не знаете? Громов пожал плечами: – Нет. Я только сегодня звонил, мне сказали, подожди, у нас в морге очередь. Очередь в морге, представляете себе?! Дунька как-то не очень весело фыркнула и опять потянула к себе журнал – ей не нравились разговоры про морг. Распахнулась дверь, и влетела Лиза. За ней осторожно поспешала Мила с подносом в руках, на котором был сервирован роскошный «кофей», даже спиртовка горела под маленьким никелированным кофейничком! Белоключевскому невыносимо захотелось есть. Именно есть – жареного мяса или кусок огнедышащей курицы, и огурца с проступившими капельками росы на свежем срезе, и черного хлеба с солью. В желудке все сжалось в кулак. Что он там утром поел? Лизину яичницу? Впрочем, от яичницы он бы сейчас тоже не отказался. Примерно из пяти яиц. – Ребята, ну как? Макс, что ты думаешь по этому поводу? Дим, ты рассказал ему? Слушай, это так страшно, когда в тебя стреляют! – Еще бы! – отозвался Громов. – Уж я-то знаю. Секретарша водрузила поднос на стол для переговоров, и Лиза сразу схватила яблоко. – Я сейчас от голода умру. Господи, почему трубку никто не положил?! – Какую трубку? – Телефонную, Дуня! Макс, положи трубку, пожалуйста. Белоключевский взглянул на трубку, которая боком лежала на столе, забытая Лизой, потом посмотрел на свою руку, сжатую в кулак, и понял наконец, в чем дело. Дело оказалось в ревности, а вовсе не в том, что он устал, или проголодался, или в том, что Лизина деловая активность его раздражает. Просто в ее офисе, в этом шикарном кабинете, да еще в присутствии начальника охраны он моментально ощутил себя… ненужным. Забытым. Некомпетентным. Он ей не нужен. Она отлично справляется и без него, и в том, с чем она не справляется, ей помогает Макс Громов. Именно на него и только на него она рассчитывает, именно с ним советуется, именно в его профессионализм верит, как во второй закон Ньютона – незыблемую истину. «При чем тут я?..» Громов потянулся со своего места и пристроил трубку на аппарат. – А теперь, – сказал он решительно, – пусть кто-нибудь толком мне расскажет, что именно произошло. И когда, по минутам и по секундам. – Дунька, наливай всем кофе, – скомандовала Лиза. – Дим, сгущенки нет, придется с молоком. Сколько тебе сахару? Восемь ложек или двенадцать? – Тридцать шесть, – ответило за него его раздражение. – Лиза, я пойду покурю. Она посмотрела на него с изумлением и беспокойством. С ним что-то было не так, а что именно, она пока не могла понять. От чего это он взбесился?.. Вроде бы все хорошо, и они наконец добрались до Макса, который сию минуту все им растолкует и, главное, научит, как спастись. Все хорошо. И тут вдруг Белоключевский увидел телефон. Молоток в виске замер на миг и ударил так, что на секунду ему показалось, что он сейчас упадет в обморок, постыдный дамский обморок – прямо на глазах у Лизы, и ее язвительной сестры, и этого мужика, начальника службы безопасности, которого явно никакими обмороками не проймешь. Белоключевский даже представил себе на миг, какое у него будет лицо, когда он придет в себя, а Макс Громов поднесет к его губам стакан с водой!.. Телефон, господи Иисусе! Шнур от телефона. Белоключевский снова схватился было за голову, но отдернул руку – нельзя, чтобы заметила Лиза, никак нельзя! – Я все-таки выйду покурить, – сказал он хрипло. – Что-то у меня голова побаливает. – Голова? – весело удивился Громов. – Как же она может побаливать, когда она – кость? Белоключевский не слушал его. – Дима? – Все в порядке, Лиза. Я на лестнице покурю и… |