Книга Пока был жив покойник, страница 46 – Ксения Любимова

– И как ты думаешь, что переборет?

– Скорее всего, второе. У Голубева сильно развито чувство справедливости. Он и сейчас уже себя изгрыз по поводу того, что Ира осталась здесь, а не находится по соседству с Мальцевым. Спасибо Эрику, он убедил его, что Ира никуда не денется, а беременной женщине в камере придется непросто.

– Спасибо Эрику! Не зря я сегодня столько всего наготовила. Слушай, а может, Голубева не кормить, если он такой противный?

Мариша хихикнула.

– Мы ему на это уже намекали. Решили пошутить. Так он обиделся – жуть! Нет, его надо покормить, может, он будет посговорчивее. А то мужик весь день просидел на сухомятке и теперь злой как черт. Я думаю, он сейчас сидит и, глотая слюнки, думает, что ему подадут.

– Ну раз ты так считаешь…

– А кроме того, мы с Эриком полдороги мотали ему нервы, рассуждая о том, что бы мы сейчас съели! Голубев потихоньку слопал две таблетки, а значит, желудочный сок у него уже начал выделяться.

– Ладно, уговорила, – кивнула Настя. – Пойдемте к столу.

Все присутствующие уже расположились в гостиной и оживленно рассуждали о пользе тех или иных продуктов.

– Мясо, несомненно, очень полезно, – громко вещал Эрик. – Оно дарит белок, а значит, силу и энергию. Особенно запеченное в фольге, с чесночком и зеленью!

Голубев сглотнул.

– А еще лучше, чтобы оно подавалось с картошечкой и солеными огурцами! – подхватил Антон. – Люблю простую пищу! Правда, хороший кусок лосося был бы неплохим дополнением.

Голубев сглотнул еще раз. Настя, начавшая выкладывать тарелки на стол, тихонько толкнула Маришу в бок, и девушки хихикнули.

– А я люблю итальянскую кухню, – продолжил тему Скориков. – Особенно пиццу! Ну и пасту, конечно, тоже.

Голубев потихоньку залез в карман и проглотил еще пару таблеток. Девушки снова прыснули.

– Пожалуйста, угощайтесь! – провозгласила Настя, расставив на столе все закуски.

Гости с азартом схватились за ложки.

– Ой, простите, – извинилась Настя, обращаясь к Голубеву, – я не поставила вам тарелку.

Она подвинула приборы к следователю и снова хихикнула.

– Это ты завел гастрономическую тему? – тихонько поинтересовалась Мариша у Эрика, усаживаясь рядом с ним.

– Ага, – кивнул тот. – Мне захотелось его позлить.

– Бедняга и так проглотил уже целую горсть таблеток!

– Так ему и надо! Нужно заботиться о своем здоровье и принимать пищу вовремя!

– Но это было смешно!

– Голубев слишком много думает не о том, что действительно важно в этой жизни! – поучительно произнес Эрик.

– А самое важное – это как следует поесть! – подхватила Мариша.

– Конечно! Это даже не обсуждается. Только регулярный прием пищи заставляет мозги трудиться! А если питаться так, как Голубев, то в голову будут лезть не те мысли.

– А какие мысли должны лезть?

– О том, кто же настоящий преступник.

– А разве ты сомневаешься, что это Ира?

– Я всегда во всем сомневаюсь, пока не собраны все улики. А они – не собраны.

– Ты имеешь в виду пистолет?

– И не только его! Меня больше всего сейчас волнует Иванов. Почему его не могут найти? Вероятно, он многое мог бы рассказать.

– Да, но, боюсь, это не пойдет на пользу убийце.

– Это точно! – кивнул Эрик. – Ладно, подождем до завтра, и, если он так и не объявится, я приму меры, чтобы найти его как можно скорее.

– Я думаю, завтра он точно объявится. В конце концов, должен же он прийти домой!

– Должен. Только на это я и надеюсь.

– Ира, а ты что не идешь ужинать? – послышался голос Насти, и Мариша оглянулась назад.

Ирина по-прежнему сидела в кресле с безучастным видом.

– Не хочется, – кисло ответила она.

– Но тебе необходимо поесть!

– Потом, не обращайте на меня внимание.

– Ну, смотри.

Мариша вздохнула. Ире действительно было очень плохо.

«Как бы это не сказалось на ребенке, – пролетело у нее в голове. – Да еще Голубев вытянет из нее все соки».

Она покосилась на следователя. Тот с абсолютно счастливым лицом поглощал пищу. На его тарелке было всего понемножку, но из-за обилия блюд это «чуть-чуть» практически вываливалось на стол.

«Похоже, ему опять придется пить таблетки, – пронеслось у нее в голове. – На этот раз от несварения желудка. В конце концов, вредно сразу столько всего наваливать в желудок после целого дня вынужденного голодания».

– Посмотри на Голубева, – толкнула Мариша Эрика в бок.

– Когда-нибудь он себя угробит, – заметил детектив. – Но это будет не сегодня. Сегодня он нам нужен живым и в хорошем настроении. Самое главное, чтобы Ира произвела на него положительное впечатление, тогда он пока не будет к ней привязываться.

– Я думаю, у нее это получится. Смотри, она и так еле держится. А что еще нужно следователю от подозреваемой?

– Именно это. Тогда он будет уверен, что сможет вытянуть из нее все.

– Не лопнул бы! – хихикнула Мариша, глядя, как Голубев запихивает в себя остатки пищи.

– Алексей, оставь место для десерта, – не выдержала она.

– А что, еще что-то будет? – удивился он, с трудом выговаривая слова.

– Конечно, у нас все по правилам. А тебе нужно было сказать словами из мультика про Винни-Пуха: «А что, разве еще что-то осталось?»

– Я вовсе не такой прожорливый, – обиделся Голубев. – Просто проголодался!

– Вы кушайте, кушайте, – вмешалась Настя, – и не надо никого слушать. Мариша сама уплетает в три горла.

– Знаешь, какой аппетит вызывает такая работа? – ответила та, принимаясь за фрукты.

– Не знаю, – покачала головой Настя, – но судя по тебе – зверский!

– Точно!

Когда с основной пищей было покончено, Настя принесла чай и пирожные.

– Сама пекла, – похвасталась она, красиво раскладывая их на столе.

– Здорово! – похвалила Мариша. – Алексей, набрасывайся!

Тот, недовольно поглядывая на Маришу, взял несколько штук и положил на тарелку. Затем тихонько поглядел на остальных. Все присутствующие разбирали десерт, и Голубев успокоился. Эрик с видом знатока осторожно откусывал пирожные небольшими кусочками и блаженно щурил глаза. Голубев, подражая детективу, тоже откусил совсем чуть-чуть. Волшебная сдоба растаяла на языке, оставив непередаваемый сливочный вкус. Следователь хотел откусить еще чуть-чуть, но не выдержал и запихал сдобу полностью. Кое-как проглотив пирожное, он схватил следующее и снова засунул его в рот целиком. Алексей не смог остановиться, пока последнее пирожное не оказалось у него в животе. А на блюде между тем оставалось еще немало вкуснятины. Голубев посмотрел на него жадными глазами, но места в желудке уже не осталось.