Книга Убийство в старом доме, страница 32 – Энн Грэнджер

— Он… убийца… ее зарезал? — Девочка посмотрела на меня в упор.

— Зарезал? — ошеломленно переспросила я.

— Ну да… перерезал ей горло. Или задушил, или разбил ей голову… или что?

— Не знаю, — негромко ответила я, убирая руку.

— Значит, ее убили после того, как она от нас ушла? Она ушла отсюда и встретила его? — спрашивала Бесси, все больше волнуясь.

— Рано или поздно все непременно выяснится. Кажется, сегодня к нам придут полицейские. Они станут расспрашивать слуг, видели ли они что-нибудь в тот день, когда ушла мисс Хексем, и не знает ли кто-нибудь что-нибудь о ней.

— Я ничего не знаю! — тут же воскликнула Бесси. — Я ничего не сделала!

Она подхватила кувшин и выбежала прочь, оставив меня в задумчивости.

К моему удивлению, Фрэнк в то утро встал рано — хотя, может быть, он вовсе не ложился спать. Выглядел он слегка помятым, порезался при бритье, но, когда я спустилась к завтраку, он уже сидел за столом. Ел он не так жадно, как накануне, рассеянно вертя в руках чашку с остывшим кофе, и мрачно смотрел на подставку для гренков.

Когда я заняла свое место, он кивнул мне в знак приветствия. Вошел Симмс и молча поставил на блюдце рядом с локтем Фрэнка стакан со странной жидкостью желтовато-коричневого цвета.

Дворецкий, как всегда, был невозмутим; невозможно было понять, что он чувствует. Он осведомился, хочу ли я горячее; услышав, что не хочу, он молча удалился.

— Вы заметили? — хрипловатым голосом спросил Фрэнк, когда дворецкий вышел. — Старина Симмс, кажется, умеет плавать по суше. Его ноги ступают по ковру совершенно бесшумно! — Он взял желтовато-коричневый напиток, бросил на него опасливый взгляд, выпил его одним глотком и крякнул: — О господи…

— Что там такое? — поинтересовалась я.

— Взбитое сырое яйцо и херес. Так Симмс лечит… головную боль.

— Вы вчера много выпили, — заметила я. — Я слышала, как вы вернулись.

— Всякий бы напился после того, что мне пришлось сделать! — запальчиво ответил Фрэнк.

Я тоже не испытывала голода. Намазала маслом тост, но на вкус он показался мне куском картона.

— Что вам пришлось сделать? — тихо спросила я, хотя, как мне показалось, я догадалась. Если я права, бедняге Фрэнку пришлось несладко.

— Этот проклятый инспектор Росс потащил меня в… короче говоря, он потребовал, чтобы я пошел с ним и взглянул на нее. Понадобилось подтвердить ее личность.

— Мне очень жаль, — сказала я. — Представляю, как вам пришлось тяжело.

— Да уж! — ответил Фрэнк, немного успокаиваясь. — Что ж, с этим покончено. Теперь мы знаем, что с ней случилось. Хотя… все-таки не знаем. Нам известно только, что какой-то злодей до смерти избил ее чем-то тяжелым.

— Значит, вот как она умерла? — с трудом спросила я.

— Видимо, да. Рану они прикрыли. Спасибо, что хоть от такого зрелища меня избавили…

— Ее нашли в Агартауне, — сказала я. — Не в бывшем ли владении тети Парри?

— Понятия не имею, — надулся Фрэнк.

— Когда вы рассказывали, что у вашей тетушки были там дома, вы умолчали о том, что это трущобы.

Фрэнк впервые посмотрел на меня в упор налитыми кровью глазами.

— Да уж, там были не дворцы. Но беднякам тоже надо где-то жить, и у их жилья должен быть владелец. Плату за проживание с них спрашивали грошовую, так что многого им ждать не приходилось… И все-таки у них была крыша над головой. По-моему, в других условиях эти люди жить просто не смогли бы.

Я открыла было рот, собираясь возразить, но передумала. Фрэнк был не в том состоянии, чтобы с ним спорить. Пришлось сделать вид, будто я не заметила, с каким презрением Фрэнк отзывается о несчастных обитателях Агартауна. Ему пришлось пройти через ужасное испытание; бесполезно ожидать от него сочувствия к жильцам бывших домов тети Парри.

— Вчера Тиббет ужинал здесь? — спросил Фрэнк. — Наверное, был. Воображаю, как он тут разглагольствовал! Оказался в своей стихии…

— Нет, вчера он не приходил, — ответила я. — Ему послали письмо с приглашением, но оказалось, что его нет дома.

— Значит, явится сегодня после обеда — вот увидите, — буркнул Фрэнк. — Кстати, сегодня четверг; по четвергам он всегда ужинает у тети. Ну, я пошел на работу. Надеюсь, начальство не подумает обо мне плохо… хотя, наверное, подумает. Правительство ее величества не любит, когда с мелкими сошками случаются такие происшествия!

В столовую снова вплыл Симмс и остановился у стула Фрэнка.

— Должен сообщить, сэр, что пришли двое полицейских, сержант и констебль. Они спустились на кухню и хотят допросить прислугу. Боюсь, их расспросы помешают нам работать, вести хозяйство…

— Ну и ладно. Меня здесь не будет, и я ничего не почувствую, — отрывисто ответил Фрэнк. — А миссис Парри, скорее всего, не спустится до полудня, как обычно. Они ведь не хотят повидаться с ней?

— Нет, сэр. Насколько я понял, их интересуют только слуги.

— Скажите, пожалуйста, как к произошедшему отнеслась миссис Симмс? — спросила я у дворецкого. — И Уилкинс, и… другая девушка? — Я чуть не назвала ее «Ложкинс», но вовремя сообразила, что каламбуры Фрэнка сейчас неуместны, и осведомилась у Симмса, как фамилия второй служанки.

— Эллис, мисс. Миссис Симмс справляется неплохо, спасибо. И Эстер Ньюджент тоже. Ну а Уилкинс и Эллис… — Дворецкий неодобрительно поджал губы, и мне показалось, что сквозь ледяную оболочку вот-вот пробьется что-то человеческое. — К сожалению, мисс, две молодые особы, о которых вы спрашиваете, очень рады всему происходящему.

— Вот видите? — обратился ко мне Фрэнк. — Как говорится, не бывает худа без добра… — Внезапно он с горечью рассмеялся, а потом резко встал, отодвинув стул. — Ну, я пойду. Мне еще предстоит убедить свое министерское начальство, что я не пользуюсь дурной репутацией и представительницы слабого пола, живущие со мной под одной крышей, не умрут при сомнительных обстоятельствах. Если среди слуг начнется паника и они поднимут бунт, придется вам, Лиззи, разбираться с ними самой. До вечера!

Я не могла припомнить, чтобы разрешала Фрэнку столь фамильярно обращаться ко мне. Мне было приятно, когда так меня называл инспектор Росс, ведь он помнил меня девочкой. Но в устах Фрэнка такое обращение звучало проявлением его всегдашнего высокомерия. Бесси он называл просто «грибом», уверял, что Уилкинс и Ложкине — самые подходящие фамилии для служанок. Да и компаньонки, хотя и не относились к числу слуг, неизменно звались уменьшительными именами. Что с того, что я жила в доме почти на положении родственницы? Мэдди Хексем. Лиззи Мартин… В общем, я выразительно посмотрела на него, но при Симмсе воздержалась от замечаний.

Однако оказалось, что Симмса его слова тоже задели.

— Сэр, если на кухне возникнут какие-либо беспорядки, я со всем разберусь, — заверил он.