Онлайн книга «Пирамиды»
|
– Никогда там не был. Ясно одно: там обязательно правит какой-нибудь тиран. – Надеюсь, мы с ним не встретимся. Теппик покачал головой. – Вот это навряд ли. Новый тиран появляется у них каждые пять лет. Они что-то такое делают и… – Теппик подумал. – Кажется, они его эле… эле… электируют, – нерешительно закончил он. – Это вроде того, что делают с котами и бычками, да? – Ну… – Чтобы они не дрались и были совсем ручные. Теппик поморщился. – Честно сказать, не уверен. Но думаю, что нет. У них есть такая специальная штука – домкратия, то есть каждый житель страны имеет право назвать нового тирана. То есть каждому по… – Он запнулся. Уроки политической истории остались в далеком прошлом, кроме того на них говорили о таких понятиях, о которых ни в Анк-Морпорке, ни в Джелибейби слыхом не слыхивали. Хотя в свое время Теппик получил зачет по этому предмету. – Каждому по голосу, от каждого по тирану. – Это нужно для электорации? Теппик пожал плечами. Может, так, а может, нет. – Суть в том, что называть тирана может каждый. И жители очень этим гордятся. У каждого есть… – Он снова замялся, чувствуя, что слова его окончательно подводят. – …Голос. Исключая, разумеется, женщин, детей, преступников, рабов, инородцев, ненормальных и людей, по той или иной причине, м-м, сомнительных. А также многих других. Все остальные могут называть. Очень развитая цивилизация. Птраси задумалась. – Это и есть домкратия? – Да, ее придумали в Эфебе, – ответил Теппик, инстинктивно чувствуя, что почему-то должен отстаивать идеалы данной политики. – Готова поспорить, им будет нелегко экспортировать ее, – решительно произнесла Птраси. * * * Солнце уже не было пылающим навозным шаром, который катит по небу огромный жук. Оно было еще и кораблем. Все зависело от точки зрения. Со светом творилось что-то неладное. Он был пресный, как вода, несколько недель простоявшая в графине. И такой же безрадостный. Он освещал землю, но как-то безжизненно, скорее напоминая яркий свет луны. Но Птаклюспа гораздо больше заботило то, что произошло с его сыном. – Хоть ты понимаешь, что с ним такое? – спросил он. Второй близнец молча покусывал тростинку, вид у него был жалкий. Болела рука: он попробовал дотронуться до брата, но раздался сухой треск, как при электрическом разряде, и пальцы обожгло. – Попробую разобраться, – пообещал он неуверенно. – Сможешь вылечить? – Сомневаюсь. – Эк его… – Видишь ли, папа, когда мы были там, наверху… ну, когда она никак не могла зажечься… я думаю, все перевернулось… понимаешь, время – это совсем другое измерение… Птаклюсп закатил глаза. – Хватит с меня архитектурных разговоров, мой мальчик. Я тебя джельским языком спрашиваю: что с ним такое? – Мне кажется, папа, он пространственно смещен. Время и пространство у него перепутались. Вот почему он все время ходит вокруг да около. Птаклюсп 2-б попытался выдавить из себя бодрую улыбку. – Он всегда ходил вокруг да около, – заметил Птаклюсп. – Да, папа, – со вздохом ответил сын. – Но это было нормально. Все бухгалтеры такие. Однако теперь его постоянно заносит, потому что он перемещается не в пространстве, а во времени. Птаклюсп нахмурился. Пусть заносит, в конце концов, это его проблемы. Но Птаклюсп 2-а к тому же стал плоским. Не как фотокарточка, у которой есть лицевая и оборотная сторона, края, а плоским со всех сторон. – Точь-в-точь как на фреске, – нахмурился он. – Куда же подевался его объем, или как там это у вас называется? – Я думаю, все дело во Времени… – безнадежно произнес Птаклюсп 2-б. Птаклюсп обошел вокруг сына, но плоскость так и осталась плоскостью. Он поскреб подбородок. – Значит, он может перемещаться во времени? – задумчиво спросил он. – Вполне вероятно. – А как тебе кажется, может, попросить его вернуться на несколько месяцев назад и попробовать уговорить нас, чтобы мы отказались строить эту чертову пирамиду? – Вряд ли мы сможем до него докричаться, пап. – Хоть здесь он не изменился. Птаклюсп сел на камень, обхватив голову руками. Вот ведь до чего дошло. Один сын – нормальный, но дурак, а другой – плоский, что твоя тень. Какая ж будет жизнь у этого плоского бедолаги? На что он теперь годится – дома грабить, вытирать снег с ветрового стекла да спать за бесплатно в гостиницах на прищепках для брюк? [23] Прямо скажем, умение пробираться под закрытые двери и читать книги, не открывая, – недостаточная компенсация за такой недостаток. Птаклюсп 2-а плавно дрейфовал из стороны в сторону – плоский контур на фоне окружающего пейзажа. – Можно сделать хоть что-нибудь? – спросил Птаклюсп. – Свернуть его аккуратненько, что ли… 2-б пожал плечами: – Можно поставить перед ним какую-нибудь преграду. Кстати, неплохая идея. Это помешает тому, чтобы с ним случилось что-нибудь похуже. Он не сможет двигаться, значит, и время привстанет. Я думаю так. Отец с сыном передвинули согбенное изваяние Шляпа, Ястребиноглавого Бога, так что оно перегородило дорогу приплюснутому Птаклюспу 2-а. Через пару минут тот, плавно колыхаясь, въехал в статую. Сноп синих искр частично оплавил бога, но движение прекратилось. – А искры откуда? – удивился Птаклюсп. – Наверное, просто световая вспышка. Птаклюсп подумал, что до сегодняшнего дня… нет, поправил он сам себя, – до вчерашней ночи он из всякой, даже из самой неправдоподобной ситуации умудрялся извлекать выгоду. – Ну что ж, по крайней мере сэкономит на одежде, – произнес он задумчиво. – Будем время от времени перекрашивать его, и все. – Пап, мне кажется, ты не до конца все понял… – устало перебил Птаклюсп 2-б. Усевшись рядом с отцом, он стал разглядывать видневшийся на другом берегу дворец. – Что-то там случилось, – констатировал Птаклюсп. – Думаешь, они заметили, что произошло с пирамидой? – Не удивлюсь, если так. Она раскачивалась, как колокол. Птаклюсп оглянулся и медленно кивнул. – Забавно, – промолвил он. – Я бы сказал, имела место некоторая структурная нестабильность. – Папа, это же пирамида! Мы должны были зажечь ее! Я ведь тебе говорил! Возникшие силы были слишком… |