Онлайн книга «Атаман»
Ватажники опять разделились, одни – во главе с Антипом, отправились к галицкому купцу Истоме Котлову, другие же навестили Михайлу Острожца, новгородского торгового гостя, по слухам, человека богатого, но чрезвычайно осторожного и хитрого. – Вот мы хитрость-то его и проверим, – сквозь зубы шептал Вожников, именно ему атаман доверил эту часть операции. – Сначала – предложим, он, конечно, откажется, а потом… потом думать будем. Новгородец Михайло Острожец внешностью своей никак не походил на купца, а, наоборот, был самого что ни на есть мужицкого вида: кряжистый, большерукий, с грубым, словно вырубленным топором неумелого плотника, лицом и чуть кривоватыми ногами. Нос картошкой, слегка оттопыренные уши, светлые, чуть навыкате глаза. Если б бороду да волосы с головы сбрить – совсем бы на Никиту Сергеевича Хрущева был похож! Наверное, такой же самодур… Подумав так, Егор не смог сдержать улыбку, так вот, с улыбкой, и поздоровался: – Наше вам, господине торговый гость. – И ты здоров будь. – Михайло поморгал и кивнул на лавку. – Садись, добрый молодец, кваску-то испей, а потом уж и говори, зачем пожаловал. Он сказал по-новгородски – «зацем», а не «зачем» – однако Вожников давно уже приноровился не обращать на такие мелочи внимания. Купец принял ватажников – точнее, одного Егора, остальные остались в просторной гостевой избе одного из местных бояр… быть может, и все того же Еремея Хватова, Вожников покуда не уточнял, да и какая разница, где гость торговый живет? Взял бы на службишку, платил бы. – Пей, пей. – Острожец самолично разлил по большим деревянным кружкам квас из объемистого кувшина. Отпив первым, крякнул: – Хорош! Егор тоже выкушал с удовольствием: – Да, квасок добрый. И сразу взял быка за рога – а чего тянуть-то? – Места здесь, господине торговый гость, неспокойные, сам про то ведаешь. А? – То так, – махнул бородой купец. – И товар твой, поди, пригляду требует, и возы, да скоро уже и реки вскроются, пути-дорожки подсохнут. Тогда ведь и в путь… А там уж тоже надежная сторожа требуется. Поставив кружку на стол, новгородец тихонько посмеялся, однако глаза его оставались серьезными, умными: – Ты что же, мил человек, полагаешь, у меня надежной сторожи нет? – Именно так и полагаю, – ничуть не смутился молодой человек. – Всего-то у тебя людей воинских полторы дюжины, может, две. Для серьезных-то дел маловато будет. Михайло хмыкнул: – А я и не собираюсь какой-нибудь там Жукотин на копье брать! И своего навару хватает. – Так охранять ведь нужно навар, людишек-то много есть, до чужого добра жадноватых. – То так, то так… – Купец пристукнул ладонью по столу. – Однако чужих людей – вас – мне точно не надобно. Как-нибудь и своими обойдусь. – Это твое крайнее слово? – картинно нахмурясь, поинтересовался Егор. – Крайнее. Dixi et animam levavi! – Что-что? – Вожников удивленно вскинул брови. – Поговорка латынская, – пояснил купец. – Я сказал – и душу облегчил. Молодой человек неожиданно улыбнулся: – Латынь знаете? Вот уж не ожидал. – А ты, мил человек, какой иной речью владеешь? – осторожно полюбопытствовал торговый гость. – Английский в школе учил да еще немного французский знаю, – машинально отозвался Вожников. Потом спохватился, встал: – Значит, не договорились? – Нет. – Ну, тогда оревуар, господине Острожец, а лучше сказать – до скорой встречи! – Век бы тебя не видать, – выпроводив незваного гостя, буркнул себе под нос купчина. Постоял, посмотрел, как слуги закрывают ворота, да, поманив одного из них, приказал тотчас позвать приказчика Андрона, а уж ему – молодому, ликом неприметному парню со светлой, как выбеленный на жарком солнце лен, бородкой – строго наказал узнать все про ватажку Антипа Чугреева. – Насколько я понял – именно он у них атаман. И об этом вьюноше прытком – Егории – тоже узнай. Явился, ишь ты – наглый, как татарский сват! Пока торговец Михайло Острожец инструктировал своего приказчика, «прыткий вьюнош» Егор со своими людьми, срезав путь оврагами, направился к дальней корчме Одноглазого Нила – именно там была назначена встреча с атаманом и всеми прочими. Заодно Вожникову очень хотелось просто посидеть за столом с народом, попить свежесваренного пивка да послушать последние сплетни – говорят что-нибудь о нападении на людишек боярина Хватова или все путем, молчком? Очень интересно б про то узнать было. До корчмы, впрочем, ватажники не дошли – повстречали своих, обрадовались, хоть идущий впереди Антип казался довольно угрюмым. – Ну, как у вас? – первым спросил Егор. – Да никак, – отозвался за атамана Никита Купи Веник. – Этот Истома Котлов, чертов жадюга… Да я б его голыми руками порвал! – Вообще говорить отказался, – грустно подтвердил Окунев Линь. – Даже на порог не пустил. – Засада! – Вожников покачал головой. – У нас тож ничего. Чугреев зыркнул вокруг и сплюнул: – Прав ты был, Егорий – поначалу надо б припугнуть, а уж потом разговоры разговаривать. – Припугнуть и сейчас не поздно, – хмыкнув, Вожников неожиданно подмигнул ватажникам. – Ну, чего загрустили? Припугнем… Только сначала, думаю, посмотреть надо – кого ловчей пугануть. На всех-то сразу у нас силенок не хватит. – Ты верно сказал, – кивнул атаман. – Пока на денек-другой затаимся – посмотрим, поглядим. – Надо разделиться, людей за каждым купцом приставить, – заметил Егор. – Сделаем. – А что в корчме? – вдруг вспомнил Вожников. – Ничего такого не говорят? Антип ухмыльнулся: – Это ты про серебришко-то? Да глухо пока! Как мы и мыслили. Хватовские-то робятки не дураки, сбегли. Ищи их теперь. – Будут искать, – вставил свое слово Окунев Линь. – Боюсь, как бы на нас не вышли. – Не выйдут. – Чугреев скривился, почесав невидимый под одеждой шрам. – Мы к тому времени к какому-нибудь купчишке пристанем да, Бог даст, опосля и уйдем. – А куда мы уйдем, дядько Антипе? – вскинул глаза Федька. – Далеко, на Хлынов? – Зачем на Хлынов? – Атаман покачал головой и с неожиданной мечтательностью посмотрел на синее высокое небо с медленно плывущими облаками, похожими на клочья сахарной ваты. – Чай, и поближе ватажки удачливые найдутся. Вот к ним и пристанем. Сами оружны, хватки, сами себе – господа! – Это хорошо, когда сами себе… – тихо протянул Федька и тут же прошептал себе под нос: – Только защитить, ежели что случись, некому. На себя одних и надежа. |