Книга Про Иону, страница 28 – Маргарита Хемлин

Из встречи с ними я вынесла главную мысль обвинения: я довела Фиму, бросила сына на произвол с третьим мужем, сама нигде не работаю и люблю только себя, свою фигуру и свое лицо.

Но сейчас не об этом.

Миша вел себя мужественно. Утешал Фаню и Блюму. Опекал Фиму.

Похоронили Гилю на старом еврейском кладбище. Неожиданно для меня молитву прочитал Миша. Мама, Блюма и Фима повторяли за ним. Миша торжественно раскачивался взад-вперед, как будто читал кадиш всю жизнь без перерыва. И никто не удивился. Кроме меня.

В поезде мы молчали. Миша смотрел в окно. Он только сказал:

— Летом поеду в Киев. К отцу. Потом к бабушке.

Я не перечила, хоть лето предназначалось для подготовки к экзаменам в институт. Как я думала и считала.

Причем надо отметить, что Миша не спросил у меня, по какому адресу надо ехать к Мирославу в Киев. Я поняла, что он знал без меня. И, может быть, бывал летом без моего ведома. Теперь из Остра ходит автобус, и попуток хоть отбавляй. Не говоря про речной транспорт.

Больше мы к вопросу не возвращались.

Дома я закрутилась. Эллочка в садике часто болела и больше сидела со мной дома. Моя мечта пойти работать по специальности снова не могла осуществиться.

Я выписывала «Учительскую газету», «Литературную газету», журнал «Советский экран», другие важные на тот момент издания. Находилась в курсе проблем страны и мира. Ни на минуту внутренне не замыкалась в тесном семейном кругу. Марику это нравилось. Он и сам любил читать литературу, смотреть телевизор. Особенно КВН. Несмотря на то что плохо чувствовал юмор.

По возможности мы ходили гулять не слишком далеко — чтобы пешком — в Нескучный сад, с Мариком и с Эллочкой. Гуляли на воздухе, сидели на скамейке возле самой воды Москвы-реки.

Мишенька после возвращения из Остра живо заинтересовался занятиями Марика. Марик был счастлив таким поворотом. Объяснял, показывал, доверял некоторые операции с первой минуты Мишенькиного интереса. Говорил, что Миша очень способный в часовом направлении.

Мишенька просиживал над интересными случаями ночи напролет. У Марика в его комнате образовалась с самого первого нашего дня проживания мастерская, он всегда закрывал дверь, чтобы Эллочка туда не проникла и не схватила что-нибудь опасное. И не произошло ни одного несчастного случая, что вообще-то редкость, когда в доме маленький ребенок.

Миша же тащил часы на кухню и там занимался починкой. Эллочка в возрасте даже шести лет проявляла ужасающее легкомыслие. Это, конечно, понятно. Она у меня не сходила с рук, я сдувала с нее каждую пылинку и буквально следила за каждым ее шажком. Взросление проходило медленно, и понятие опасности застилалось уверенностью, что мама оградит во что бы то ни стало.

В общем, Миша, когда ушел в школу, не убрал детальки в специальную коробку. Эллочка за чем-то зашла одна на кухню. По причине детского любопытства схватила колесико с зазубринками и стала с ним играть. Оно было блестящее и красивое, поэтому привлекло внимание девочки, и от восторга она уже не знала, что с ним делать. Эллочка сунула колесико в рот, как леденец.

Я заметила неладное, когда Эллочка стала задыхаться. Понятно, что горло поцарапалось острыми краями колесика и начало кровить наружу. Не знаю, каким образом, но материнский инстинкт помог мне сохранить жизнь моей доченьки. Я извлекла колесико и потом так крепко сжала его в кулаке, что и себе глубоко поранила ладонь.

Пришел из школы Миша, быстро поел. Потом он уселся за часы.

Я вошла к нему на кухню, положила колесико перед его глазами.

Нарочно не вытерла его от крови: и моей, и Эллочкиной.

— Вот. Полюбуйся. Твоя сестра чуть не погибла.

Миша взял колесико, повертел на все стороны, осмотрел зазубринки на свет. Может, проверял, не искривлено ли что. И не отреагировал. Даже не стер при мне кровь.

Я рассказала Марику случившееся в лицах. Он расстроился поведением Миши, но делать разбирательство отказался.

— Всякое бывает. Думаю, после такого Миша будет убирать. Еще лучше — попрошу его заниматься с часами только в моей комнате. Строго попрошу. Главное — он не специально.

Да. Марик тоже правильно выделил основное: «не специально».

Учебный год приближался к концу. Разговоры о поступлении в вуз со стороны Миши не велись. Он и раньше говорил о своих планах с большой темнотой, но теперь совсем замкнулся и просиживал с часами вместо учебы. Часто пропускал школу, ссылался на плохое самочувствие, потерял аппетит.

Я решила, что ему пришла пора испытать первое светлое чувство влюбленности. Ждала, что это как-то проявится в домашнем быту. Но нет. На свидания Мишенька явно не ходил, по телефону девочкам не звонил, одевался неаккуратно. По учебе Мишенька съехал на сплошные тройки, что меня особенно трогало в отрицательном смысле.

Будущее Мишеньки оставалось для меня тайной. Такими темпами впереди была только армия. Сомневаться, что его не возьмут, не приходилось, так как здоровье и внешний вид не давали к тому надежды.

Как-то я намекнула Мише насчет усиленной подготовки к вузу. Может, его бы взял на буксир хороший репетитор или несколько. Миша ответил, чтобы я не тратила сил на свои нервы. Высшее образование — не главное, он убежден. Специальность он выбрал буквально благодаря Марику. Часы — вот его интерес и склонность. А тут его главный репетитор — Марик.

Я смирилась. Если бы Мишенька хоть к чему-то в своей прежней жизни проявлял длительный интерес, тягу к знаниям, усидчивость. Но нет, такого не было. Повзрослеет и изберет себе специальность по душе. Таково было мое святое убеждение, основанное на наблюдениях за характером сына.

После нашего разговора у меня с души упал камень. Я сделала все, что могла. Предупредила, объяснила значение образования. Миша — взрослый человек, и если чего-то не осознает, то впоследствии осознает. Это закон. Принуждение никогда ни к чему положительному не приводит.

Выпускные экзамены он сдал на четверки и тройки. Помог природный ум. Назавтра после получения аттестата зрелости уехал. Как сказал: сначала в Киев, потом в Остер на все лето.

Восемнадцати Мише еще на тот момент не исполнилось, но я выдала ему на руки сберкнижку с алиментами Мирослава.

Сказала:

— Покажи отцу, он с меня обещал стребовать четкие объяснения, куда и как я тратила все годы его деньги. Пусть видит, что ничего отсюда не взято с условленного срока. И сам ознакомься. Если хочешь, сейчас же снимем всю сумму, и ты распорядишься. Как знаешь. Не думаю, что надо быть в этом вопросе формалистами.

Миша секундочку подумал и попросил снять все деньги, чтобы он их взял с собой. Да. За шесть лет накопилось немало.

Вместе с тем я вручила Мише некоторую немалую сумму от имени Марика для материальной помощи маме.