Книга Таймлесс. Сапфировая книга, страница 34 – Керстин Гир

— Со мной ведь останется Химериус, — я кивнула на парту у окна, на которой действительно сидел Химериус и со скучающим видом покусывал кончик своего хвоста.

Лесли сдалась.

— Ну ладно! Только позволь научить тебя сегодня чему-нибудь полезному! То, что ты умеешь размахивать указкой миссис Каунтер, тебе не поможет! А если тебя кто-нибудь застанет за этим занятием, то скоро ты окажешься в психушке, так и знай!

— Ну иди же поскорей! — сказала я и вытолкнула её за дверь, сквозь которую как раз проскользнул Джеймс.

Джеймс очень обрадовался, что на этот раз мы остались одни.

— Эта веснушчатая девчонка заставляет меня нервничать, она так и норовит вмешаться со своими глупейшими комментариями. Она совершенно со мной не считается.

— Она просто… а, не важно.

— Итак, чем я могу быть полезен сегодня?

— Я подумала, что ты мог бы рассказать мне, как на званом ужине в восемнадцатом веке говорят «Привет».

— «Привет»?

— Ну да. Привет, здорово, добрый вечер, ну ты понимаешь, обычное приветствие, когда сталкиваешься с каким-нибудь человеком лицом к лицу. Ну так что там у вас было принято: рукопожатие, поцелуй ручки, поклон, реверанс, светлость, сиятельство, высочество… Всё это так сложно, можно ошибиться в два счёта.

Джеймс приосанился и выпятил грудь колесом.

— Не ошибёшься, если сделаешь всё так, как я тебе скажу. Сперва я научу тебя, как дама должна присесть в реверансе перед кавалером, который принадлежит к тому же сословию, что и она.

— Супер, — сказал Химериус, — только как Гвендолин вообще узнает, к какому сословию принадлежит этот кавалер?

Джеймс выпучил на него глаза.

— Это ещё что такое? Кыш, кыш отсюда! Поди вон, кошка!

Химериус недоверчиво фыркнул:

— Что за дела?

— Ах, Джеймс! — сказала я. — Присмотрись повнимательнее! Это Химериус, мой друг… э-э-э… демон с водосточного жёлоба. Химериус, это Джеймс, тоже мой друг.

Джеймс вытащил из рукава носовой платок, и в нос мне ударил запах ландышей.

— Что оно такое мне безразлично, пускай уходит! Оно напоминает мне о том, что я всё ещё нахожусь в этом кошмарном болезненном бреду, и в этом бреду я должен преподавать невоспитанным девчонкам урок хороших манер.

Я вздохнула.

— Джеймс, ты не бредишь, всё здесь — реальность, когда ты, наконец, сможешь с этим примириться? Лет двести назад ты, наверное, действительно лежал в бреду, но затем ты… Ну, в общем, вы с Химериусом, вы оба… вы…

— Умерли, — сказал Химериус. — Если называть вещи своими именами. Он склонил головку. — Такова правда. Что тут ещё рассусоливать?

Джеймс помахал носовым платком.

— Ничего не хочу слышать! Кошки разговаривать не умеют!

— Я что, похож на кошку, глупое ты привидение? — крикнул Химериус.

— Есть немного, — сказал Джеймс, даже не посмотрев в его сторону, — может, разве что уши у тебя не кошачьи. И рога. И крылья. И этот странный хвост. Ах, как же я ненавижу эти бредовые фантазии!

Химериус встал прямо перед носом Джеймса, широко расставив лапки и разъярённо помахивая хвостом.

— Никакая я тебе не фантазия. Я — демон, — сказал он и от возбуждения выплеснул на пол целую лужицу воды. — Я — могущественный демон. Маги и зодчие в одиннадцатом веке нашли заклинание, которое сделало из меня фигурку, украшающую церковную башню. Но сегодня всё изменилось. Песчаник, из которого я был высечен, через несколько столетий рассыпался, и от меня осталось только то, что вы видите сейчас — только бледная тень моего прежнего естества. Я обречён вечно блуждать по этой земле, пока она не исчезнет. А этого события придётся ждать пару миллионов лет, никак не меньше.

— Ла-ла-ла, ничего не желаю слышать, — сказал Джеймс.

— Ты просто жалкий трусишка, — сказал Химериус. — В отличие от тебя у меня просто нет другого выхода — один маг проклял меня на вечное пребывание здесь. Но ты ведь можешь прекратить своё ужасное призрачное существование в любой момент, и отправиться туда, куда уходят люди, когда им суждено умереть.

— Но я не умер, ты, глупая кошка! — крикнул Джеймс. — Я просто болен, я лежу в кровати и брежу. И если мы сейчас же не сменим тему разговора, я просто развернусь и уйду!

— Ладно вам, — сказала я, растирая губкой для доски лужицу, которую наплевал Химериус. — Давайте лучше сосредоточимся на деле. Реверанс перед кавалером, который принадлежит к тому же сословию…

Химериус покачал головой, покружил над нами и зацепился за косяк двери.

— Ладно, я тогда постою на вахте. Не хотелось бы, чтобы кто-то увидел, как ты тут упражняешься в приседании.

Большая перемена оказалась слишком короткой, её никак не хватало на то, чтобы научиться всем премудростям, которые хотел преподать мне Джеймс. Но к концу перемены я уже умела делать реверанс тремя разными способами и подавать ручку для поцелуя. (Как всё-таки хорошо, что некоторые обычаи, такие, как этот, давно забыты.) Когда в кабинет вернулись мои одноклассники, мы с Джеймсом поклонились друг другу на прощание, и я даже успела поблагодарить его быстрым шёпотом.

— Ну как? — спросила Лесли.

— Джеймс решил, что Химериус — это какая-то странная кошка из его бредовых фантазий, — сообщила я. — Остаётся только надеяться, что всё, чему он меня научил — это тоже не плод его больного воображения. Если всё-таки нет — то я теперь знаю, как вести себя, когда меня представят герцогу Девонширскому.

— Вот и хорошо, — сказала Лесли. — И как же?

— Присесть в глубоком медленном реверансе, — сказала я. — Почти таком же почтительном, как перед королём, но менее почтительном, чем перед маркизом или графом. В общем-то, ничего сложного. А в остальных случай — знай себе подавай ручку для поцелуев и улыбайся.

— Вот это да, Джеймс хоть на что-то сгодился, кто бы мог подумать, — Лесли огляделась вокруг. — Они там в своём восемнадцатом веке будут от тебя просто в шоке.

— Надеюсь, — сказала я. До конца занятий ничто не могло омрачить моего хорошего настроения.

Шарлотта и противный губошлёп ужасно удивятся, когда я им скажу, что усвоила разницу между светлостью и высочеством. Хотя они и старались, как могли, объяснить мне это как можно более запутанно.

— У меня тут появилась версия насчёт магии ворона, — сказала Лесли после уроков, пока мы шли по коридору к кабинету с нашими портфелями. — Она настолько проста, что никто до неё не додумался. Встретимся завтра у вас, принесу с собой все материалы, всё, что я смогла найти. Если только мама снова не решит устроить генеральную уборку, и мне не придётся целый день ходить в резиновых перчатках.

— Гвенни! — Синтия хлопнула меня по спине. — Помнишь Регину Кёртиз, она раньше ходила в один класс с моей сестрой, а потом ушла. Она сейчас в больнице, лечится от дистрофии. Ты что, тоже решила составить ей компанию?