Онлайн книга «Грани Обсидиана»
– А потом к Обсидиану пришли остальные… Остальные – это мы. Те, кто позже Волков сообразил, что надо уходить с Проклятых земель, чтобы выжить. И тут перед нами встала преграда в виде древнего, позабытого колдовства и древнего, как мы считали, вымершего народа – народа Волков. Позади – смерть медленная, вымирание, впереди – смерть мгновенная, живая… – Оборотни пытались с ними договориться, но… Я впервые слышала рассказ о происходящем из уст Волков – вернее, Волчьей женщины. Их глазами я видела, как перебравшаяся через Обсидиан звериная лавина прошла по правобережью, оставляя за собой опустошенную землю, обглоданные кости животных и людей, вытоптанные и выеденные посевы и поля… Видела, как опомнившиеся Волки, даже те из них, кто поначалу призывал к миру с дальними родичами, бились яростно, не щадя ни себя, ни своих людей-союзников, ни противников… после той, самой большой, Волны клан изрядно поредел и с тех пор никак не мог восстановить свою прежнюю численность. А после всех Волн переселения пришла моя семья – вернее, то, что от нее осталось… Я слушала, веря и не веря. Это был взгляд с другой стороны, и для них он являлся правдой. Но была и правда моя – правда слабых, очутившихся, как говорят люди, между молотом и наковальней. Во мне поднимались гнев и горечь, и желание спорить и желание убеждать, донести до них то, о чем они даже не думали, да и представить, наверное, не могли… Хорошо, что леди Инта произнесла вовремя: – Оборотни принесли с собой старые знания, старую письменность, и эти руны, вышитые тобою, – часть их наследия. Как и моего! – Так скажи, Лисса, откуда ты родом? Я выдавила: – Вы думаете, мы можем быть… в родстве? Бэрин, уже сидевший на шкуре, пожал плечами: – А почему нет? Правда, в очень и очень дальнем. – Он смотрел на меня внимательно. – Это тебя тоже страшит? Быть в родстве с чудовищами, которыми нас пугали в детстве? С теми, кто вступил в сговор с людьми, предав другую половину своей крови? Конечно, Волк, я просто счастлива и горда! Но я вспомнила еще об одном чудовище, Зихарде, который вовсе не был Волком. Леди Инта быстро дотронулась до моей руки – наверное, это было проявлением сочувствия, но я дернулась, как от удара. Они все тут то и дело касаются друг друга: то для поддержки, то для выражения приязни, то просто потому, что это им приятно… Я решила сказать полуправду. – Мать говорила, мы с севера – оттуда, где истоки Обсидиана. – С гор? Вы пришли из Сунгана? Я неопределенно шевельнула рукой. – Да. Может быть… Я не знаю. Мать называла их просто Горы. Мы жили там… потом двинулись в путь… сколько помню, мы шли и шли и шли… теряли своих… и снова шли. Сюда добрались только мы с братом. Вот так. Я не соврала, но и не сказала правду – ту, которую они хотели услышать. Женщина поглядела на Бэрина. Тот вновь пожал плечами. – Все может быть. Кто-то ушел еще раньше, и позже, и дальше нас… Среди них были и просто люди. Странно, но они даже не подозревали во мне не-человека. Неужели Волки настолько свыклись с мыслью, что кроме них больше оборотней не осталось? Или… они просто не умеют, как я, видеть, понимать – кто перед ними? Значит, не так уж они сильны и всеведущи? Странно, что эта мысль пришла ко мне лишь сейчас – до этого я жила в постоянном страхе разоблачения. – А что… что эти, как вы говорите, старые руны значат? Бэрин взял с колен леди Инты перчатку. – В таком бестолковом сочетании – ничего. Одна нейтрализует другую. Поглощает, обессмысливает… – Он помолчал. – А может, изначально так и было задумано – сохранить руны хотя бы в памяти мастериц, но одновременно не причинить никому вреда? – Ну вот… хотя бы эта? – Я указала на самую большую на тыльной стороне перчаток – там, где люди обычно вывязывают снежинку или цветок. – В абсолютном значении – Щит. Здесь, видимо, она играет роль оберега. Но, как я говорил, такое дикое сочетание… Да и сама руна без приложенной к ней Силы все равно что мертва… или спит непроявленной. Что же я вывязала на его рукавицах? Уж точно не щит… пальцы тогда просто двигались сами, и узор я не выбирала. Сила… а можно ли считать Силой мои недобрые мысли? – Ты говорила, что пришла сюда с братом? Где он? Приводи в замок и его. – Он… в безопасном месте… – Если бы так! – Может быть, потом, позже… Бэрин широко зевнул и поднялся одним длинным слитным движением. – Ну что ж, леди, я иду спать. Инта, Лисса… – Я тоже… – Останься! – неожиданно приказал Бэрин. Добавил, улыбнувшись: – Составь компанию леди Инте на сегодняшний вечер. Я забеспокоилась. Я не заметила взглядов или знаков, которыми они обменялись, но Бэрин ушел явно по приказу хозяйки. – Знаешь, Лисса, – начала женщина, не откладывая, – я тоже опасалась оборотней. Да, да, я очень боялась их, когда мы прибыли сюда, вернее, даже раньше, когда я узнала о жребии моей сестры Эйлин. Я последовала за ней, поклявшись беречь и защищать ее от этих чудовищ. – Она помолчала, с легкой улыбкой вглядываясь в огонь камина, точно видя там свое прошлое. – Никто не знал, что так странно и удивительно сложатся наши судьбы. Эйлин замужем за добрым лордом, у нее двое детей. А я… я стала леди Фэрлин. Вместо ожидаемого ужаса я нашла то, чего не ждала встретить здесь, да и где-либо еще, – доброту и любовь. Так что я хотела сказать тебе: не бойся. Или хотя бы на время преодолей свой страх, приглядись, попробуй понять, вглядеться, вслушаться… Меня уговаривают забыть, что Волки – это Волки? Вот так вот запросто перелинять, отринуть страх и злобу, точно сбросить зимний пух со шкуры? Продолжение было еще неожиданнее – леди заговорила о Бэрине. – Он прекрасный парень. Сильный, умный, храбрый, выдержанный и справедливый… – И нравится женщинам, – поддакнула я. Леди Инта улыбнулась. – Конечно! Но если он встретит девушку, которую полюбит… думаю, с легкостью расстанется со своими подругами. Поверь мне, оборотни – хорошие семьянины. Они всегда готовы защищать свою женщину, своих детей, свою семью. – Не они одни. – Я не понимала, к чему эти речи, но тут леди Инта посмотрела на меня серыми проницательными глазами: – А как ты относишься к Бэрину, Лисса? * * * Неизвестно, из-за чего началась ссора. Когда я, привлеченная шумом и криками, выглянула во двор, по снегу катались стиснутые крепкими объятиями дерущиеся: наверху оказывался то один, то другой, взлетала рука, раздавались невнятные возгласы, ругательства, злобное рычание. Молодые парни, толпившиеся вокруг, восторженно вопили, улюлюкали, подзуживали; женщины кричали, призывая прекратить драку; собаки метались вокруг и лаяли, пытаясь цапнуть дерущихся и отбегая… |