Книга Барышня и хулиган, страница 63 – Татьяна Полякова

— А где же Илья? — спросила я шепотом.

— Спроси что-нибудь полегче. — Мы тревожно огляделись. — Илья, — крикнул Шальнов, в тишине его голос прозвучал тревожно. — Илья, Дружинин. — Разумеется, никто не откликнулся. — Выходит, «Опель» ему не привиделся, — хмуро заметил Мишка.

— Что будем делать? — испугалась я.

— Позвоним ему домой. Если он дома — все в порядке, если нет — пусть его жена ломает голову, что делать.

Мы вернулись в бар и попросили разрешения позвонить, Мишка набрал номер, послушал гудки, а потом имел счастье пообщаться с автоответчиком.

— Возможно, он еще не добрался до своего дома.

— На чем он, по-твоему, добирается? — разозлилась я. — Его машина стоит здесь. Миша, с Ильей что-то случилось.

— А чего это ты так испугалась? — неожиданно рассвирепел Шальнов.

— Ты же слышал, что он сказал: ему известен убийца. Я звоню в милицию.

— С ума сошла. Да они нас в гроб вгонят своими вопросами.

— Ну и пусть, это лучше, чем я сама вгоню себя в гроб угрызениями совести. — Легонько оттолкнув Мишку от телефона, я набрала 02 и буквально через несколько минут смогла убедиться, что Шальнов был прав. Перво-наперво сонный дежурный не мог взять в толк, что я от него хочу. Пропал парень, машина его стоит, ну и что? Поищите своего дружка как следует. С чего вы вообще взяли, будто с ним что-то случилось? Милиционер злился, я тоже. В конце концов нам предложили приехать и подробно все изложить дежурному. — Почему бы вам самим не приехать сюда? — возмутилась я. — Заодно осмотрели бы здесь все как следует…

Тут выяснилось, что в наличии ни одной свободной машины нет, потому что буквально все кому не лень звонят в милицию среди ночи со всякими глупостями, вместо того, чтобы спокойненько себе спать и не тревожить людей… Короче говоря, ночка для нас с Мишкой выдалась на редкость паршивой, а главное, в нашем ночном бдении не было никакого толку: Илью не нашли, дома он не появился, и родную милицию это вовсе не тревожило.

Рано утром мы отправились домой, отчаявшись добиться хоть каких-то разумных решений. Я была так измучена, что по дороге уснула. Мишка внес меня в спальню на руках, за что я ему была очень благодарна, ибо просто не смогла бы сделать ни шагу. Шальнов тоже повалился рядом и заснул, даже не раздеваясь.

В полдень нас в очередной раз поднял телефонный звонок.

— Михаила Степановича, пожалуйста, — услышала я женский голос.

— А кто его спрашивает? — недовольно осведомилась я.

— Эмма Станиславовна. Что с моим мужем? — рявкнула она так, что у меня, должно быть, лопнули перепонки, я торопливо передала трубку проснувшемуся Мишке. Он поднялся и обреченно сказал:

— Слушаю… — Их разговор с Эммой Станиславовной был долгим и эмоциональным, а еще через полчаса она лично пожаловала к нам, правда, испросив на это Мишкино согласие.

Лишь только она появилась в доме, как мне стало ясно: городская милиция уже поднята по тревоге, а вчерашний сонный лейтенант успел лишиться погон. Лицо Эммы Станиславовны пылало таким гневом и такой решимостью, что я на всякий случай удалилась из гостиной под предлогом необходимости привести себя в порядок. Когда я вернулась, Дружинина сидела в кресле и горько плакала, а Мишка с потерянным видом стоял рядом, держа в руках стакан с водой.

— Илья Петрович еще не вернулся? — рискнула я задать вопрос. Шальнов покачал головой и вздохнул. Пока я отсутствовала, Мишка дал подробный отчет Дружининой о событиях прошедшей ночи. О том, чем занимался вчера Илья Петрович и с кем мог встречаться, Эмма не имела понятия, так как уезжала по делам в Москву и вернулась лишь сегодня. Домработница сообщила ей о звонках, и она обратилась в милицию за разъяснениями, там ее еще больше запутали, и тогда она явилась к нам.

— А у Ильи Петровича был сотовый? — снова задала я вопрос, когда мы понемногу во всем разобрались. Дело в том, что звонок Ильи из бара меня почему-то беспокоил, хотя толково объяснить причину беспокойства я бы ни в жизнь не смогла.

— Конечно, — удивилась Эмма и тут же нахмурилась:

— Но он где-то потерял трубку. Позавчера, по-моему. Илья еще очень расстроился.

— То есть вчера у него сотового не было?

— Это можно узнать, — заявила она. Мишка протянул ей телефон, Эмма кашлянула, немного успокоилась и позвонила. — Номер отключен, — сообщила она. — Объясните, какое это имеет значение?

— По крайней мере, ясно, почему он звонил из кафе, — вздохнула я. — Он ехал к нам, заметил «Опель», испугался, завернул в кафе и оттуда позвонил. Жаль, что мы не успели вовремя, бармен сказал, за десять минут до нашего прихода в бар вошли двое парней, видимо, они увели Илью с собой.

— И он не пытался сопротивляться, позвать на помощь?

— У них наверняка было оружие.

— Что же теперь делать? — беспомощно спросила Эмма Станиславовна, а я пожала плечами. — Вы утверждаете, он говорил о каком-то убийстве? — задала она очередной вопрос.

— Да, он имел в виду Юрия Павловича, то есть он считал, что его скорее всего убили, и Илья будто бы знает, кто убийца, точнее, догадывается.

— Но вы-то здесь при чем? Почему он обратился к вам, а не в милицию?

Мы с Мишкой переглянулись и дружно вздохнули.

— Должно быть, из-за того разговора, помните? Когда вы приехали сюда вместе с ним. Он считал, что мы продолжаем подозревать его, и хотел оправдаться.

— А Юрий Павлович здесь при чем?

— Юрия Павловича несколько дней не могут найти…

— А теперь и Илья пропал, — вздохнула Дружинина, посмотрела на нас и заявила:

— Если окажется, что это ваших рук дело, что вы как-то замешаны в его исчезновении, я вас… — Она резко поднялась и пошла к двери, а Мишка только развел руками:

— Вот и делай людям добро… Помалкивали бы мы об этом звонке, не нажили бы себе неприятностей. — Эта мудрая мысль адресовалась, конечно, мне, и я загрустила.

Весь день мы сидели дома, несколько раз звонили хозяину «Понтиака», но он, как видно, еще не вернулся из Праги.