Книга Слезы луны, страница 24 – Нора Робертс

— Мне никогда не приходило в голову сделать так. — Длинными ловкими пальцами он обхватил ее шею, приблизился вплотную, пристально глядя в ее глаза. — А теперь только об этом и думаю.

Его губы, дразнящие, шепчущие, обезоруживающие, замерли у самого ее рта.

Она должна была знать, что он целуется неспешно и нежно, так, что все мысли вылетают из головы, а тело словно тает. Пальцы на ее шее чуть сжимались и расслаблялись, сжимались и расслаблялись в такт с биением ее сердца. Теплая волна накрыла ее, лишая дыхания. Ноги подкосились, и она качнулась к нему.

Она дрожала. Бренна О'Тул дрожала в его руках, и, потрясенный, он готов был впитывать это наслаждение снова и снова, но отступил, когда она уперлась рукой в его плечо.

— Когда ты поцеловала меня на прошлой неделе, я растерялся от неожиданности, — произнес Шон, глядя в ее затуманившиеся глаза. — Кажется, сейчас я захватил врасплох тебя.

«Ну-ка, девушка, возьми себя в руки, — приказала себе Бренна. — Иначе с этим парнем не справиться».

— Значит, мы квиты.

Шон прищурился.

— Мы соревнуемся, Бренна?

Обида, которую она различила в его голосе, была ей гораздо привычнее нежности и обольщения.

— Ты угадал, но секс тем и хорош, что мы оба могли бы выиграть. Мне пора на рабочее место.

Она решительно покинула кухню, унося на своих губах вкус его губ.

— Может быть, — прошептал Шон, — только вряд ли я стану играть по твоим правилам, милаямоя Бренна.

Довольный собой, он вернулся к плите, чтобы доставить радость немецким туристам.

В воскресенье погода сменила гнев на милость, и солнце ярко засияло на безоблачном голубом небе. Судя по серой дымке на горизонте, буря бушевала на востоке, над Англией, и к ночи могла добраться до Ардмора, но пока ясный прохладный день располагал к прогулке по холмам.

Шон подумал, что, если пройтись до дома О'Тулов, его непременно пригласят на чай. Любопытно посмотреть на реакцию Бренны, если после вчерашнего он с комфортом расположится на ее кухне.

Кажется, он понимает, как работает ее голова. Она любит все доводить до конца — по-своему. Шаг за шагом, ловко и последовательно. По какой-то причине она выбрала его, и ему это начинало нравиться, очень даже нравиться, если подумать.

Но и он не любит жить под чью-то диктовку. Совершенно не обязательно шагать напрямик, лично он предпочитает извилистый путь. Когда шагаешь напролом, пропускаешь столько милых мелочей, происходящих вокруг, а он привык дорожить мелочами — такими, как звонкая перекличка сорок или солнечные лучи, скользящие по траве. Для него это не менее ценно, чем, например, морские волны, бесконечно разбивающиеся о непреклонные скалы.

Чудесно бродить по окрестностям, погрузившись в свои мысли и мечты, и пусть многие снисходительно улыбаются, полагая, будто в эти часы он бездельничает. Ничего подобного. Он успевает очень много. Размышляет, вспоминает, наблюдает…

Витая в облаках, Шон заметил Мэри Кейт, лишь когда она, окликнув его, побежала ему навстречу, и на всякий случай сунул руки в карманы.

— Чудесный день для прогулки, Мэри Кейт.

— Давно не было так тепло. — Мэри Кейт пригладила растрепавшиеся волосы. — Я иду к твоему коттеджу, а ты тут как тут.

— К моему коттеджу? — Шон заметил новый свитер и сережки, и яркую губную помаду, уловил аромат духов — все те маленькие уловки, которыми пользуются женщины, — и с ужасом понял, что Бренна была права.

— Решила поймать тебя на слове. Помнишь, что ты сказал вчера?

— Вчера?

— Ну, что я могу в любое время послушать твою музыку. Обожаю слушать, как ты играешь свои мелодии.

— А я иду к вам, мне нужно поговорить с Бренной.

— Ее нет дома. — Решив, что Шон нуждается в поощрении, Мэри Кейт подхватила его под руку. — Морин попросила что-то починить, и Бренна пошла к ней, и мама с Пэтти тоже.

— Тогда с твоим папой…

— А его тоже нет дома. Он пошел с Эллис Мей на пляж искать раковины. Но я тебе всегда рада.

Прекрасно сознавая свою дерзость, она провела свободной рукой по его руке от локтя до плеча и обратно и разволновалась от ощущения мужских — не мальчишеских — бицепсов. — Я с удовольствием напою тебя чаем, накормлю чем-нибудь.

— Очень любезно, спасибо тебе. — Если он немедленно что-то не придумает, ему конец. С вершины холма уже виднелся дом О'Тулов и, хотя над крышей вился дымок, выглядел сиротливо. Ни грузовика Бренны у забора, ни собаки. Даже Бетти не придет на помощь в трудную минуту, так что придется спасаться самому, и единственный путь — стремительное и трусливое отступление.

— Господи, до чего же я рассеянный! — Шон резко остановился и хлопнул себя по лбу. — Я же обещал помочь Эйдану в доме. Совсем выскочило из головы. — Не дав Мэри Кейт опомниться, он осторожно высвободился и отвел ее руку, будто дрессировал несмышленого щенка и приказывал: сидеть, девочка. — Вечно я обо всем забываю, так что вряд ли Эйдан удивится моему опозданию.

— Ну, раз уж ты все равно опоздал… — Мэри Кейт прильнула, вернее, почти прилипла к нему, и даже такой недогадливый тип, как он, не мог не распознать явное соблазнение.

— Он будет меня искать. — На этот раз Шон погладил ее по голове, как ребенка, и заметил надутые губки. Поняла, слава богу. — Я как-нибудь загляну к вам на чай. Обязательно. Передай от меня привет своим, хорошо?

Он осмелился вздохнуть с облегчением, только когда был шагах в двадцати от нее. И что это вдруг нашло на девчонок О'Тул? Прощай, спокойная воскресная прогулка, чашка чая на кухне у друзей, одинокие часы в коттедже за пианино. Теперь он вынужден тащиться обратно в деревню и выдумывать, чем занять себя у Эйдана.

— Ты откуда? — удивился Эйдан.

— История моя длинна и печальна. — Шон огляделся по сторонам. — Джуд дома?

— Наверху с Дарси. Наша сестрица никак не может решить, во что вырядиться, чтобы свести с ума несчастного дублинца.

— Значит, сколько-то времени у нас есть, хорошо. Я по горло сыт женским обществом, — пояснил Шон в ответ на вопросительный взгляд Эйдана. — Здравствуй, красавец. — Он наклонился почесать Финна. — Быстро же ты растешь.

— Он стал совсем взрослым и добродушным, правда? — подхватил Эйдан.

Финн с обожанием уставился на хозяина, а его длинный хвост заметался между ногами Шона и столиком у двери.

— Еще немного, и он начнет сбивать лампы со столов. Пивом не угостишь?

— Угощу и себе возьму. Пошли на кухню. И, раз уж мы завели разговор о женщинах, вечно у тебя с ними сложности, а все из-за твоей неотразимой физиономии.

Пока Эйдан доставал из холодильника и открывал две бутылки «Харпа», повеселевший Шон уселся за стол и рассеянно погладил ткнувшегося в его руку Финна.