Онлайн книга «Спящая кукла»
В ходе допроса следует помнить, что враг следователя не сам лжец, а его ложь. — Значит, — произнесла Дэнс дружелюбным тоном, откинувшись на спинку стула и таким образом выйдя из личной зоны Уотерса, — вполне возможно, что когда-то Пелл все-таки мог получить доступ к компьютеру? — Думаю, такое вполне могло случиться. Но наверняка я, конечно, не знаю. — Голова Уотерса опустилась еще ниже. Голос звучал тихо и вкрадчиво. — Ведь… ведь работа у нас тяжелая, сами знаете. А люди часто этого не понимают. Что такое быть надзиралой. — Уверена, что не понимают, — согласилась Дэнс. — Нам приходится быть учителями, копами и всем, чем угодно, одновременно. И, — он понизил голос до заговорщического шепота, — начальство всегда смотрит нам через плечо, говорит: делай то, делай это, поддерживай порядок, сообщай, если что-то не то происходит. — Очень похоже на родительские обязанности. Ведь за детьми тоже приходится постоянно наблюдать. — Вот именно, совершенно точно. Как с детьми. — Широко открытые глаза — выражение аффекта, проявление сильной эмоции. Дэнс кивнула: — Вне всякого сомнения, вы, Тони, проявляете о заключенных искреннюю заботу. И к своей работе относитесь сознательно. На соглашательском этапе допрашиваемые хотят, чтобы их успокоили и простили. — Это ведь сущая ерунда. То, что случилось. — Продолжайте, пожалуйста. — Я принял решение. — У вас нелегкая работа. Вам приходится принимать ответственные решения практически ежедневно. — Ха! Каждый час! — И какое вам пришлось принять решение? — Видите ли, Дэниэл был очень не похож на всех остальных заключенных. Дэнс сразу же обратила внимание на то, что Уотерс назвал Пелла по имени. Значит, Пелл заставил Уотерса поверить в то, что они могут быть друзьями, а затем воспользовался доверчивостью охранника. — Что вы имеете в виду? — У него была, как бы вам сказать… Ну, не знаю, какая-то власть над людьми, что ли. Он может пойти, куда захочет, и никто не способен ему помешать. До него я такого человека в местах заключения никогда не встречал. Окружающие готовы были выполнить любую его просьбу. Выкладывали ему все, что он желал от них узнать. — И он передавал вам информацию о других заключенных. Так? — И очень полезную информацию притом. Такое, что никаким другим способом узнать было нельзя. К примеру, то, что кто-то из надзирателей торгует денатуратом. И один из зэков опился им. Другим способом мы просто никогда бы не докопались до виновника. Мне просто все рассказал Пелл. — И это ведь спасло человеческие жизни. — О да, мадам. Ну, предположим, один зэк задумал разделаться с другим зэком. Выпустить ему кишки заточкой. Дэниэл мне обязательно сообщал о таких вещах. Дэнс пожала плечами. — И вы решили его вознаградить. Пропустили его в офис. — Да. Телевизор в офисе каблирован, и иногда ему хотелось посмотреть игры, которые больше никого не интересовали. Вот и все. Ничего серьезного. Офис, конечно, зона с высочайшей степенью безопасности. Оттуда он никуда сбежать не мог. Я совершал обход, а он смотрел игры. — И как часто? — Три или четыре раза. — Значит, он мог воспользоваться и компьютером? — Мог. — И когда это было в последний раз? — Вчера. — Хорошо, Тони. А теперь расскажите мне о телефонах. Дэнс вспомнила, что обратила внимание на стрессовую реакцию у Уотерса, когда он сказал ей, что Пелл звонил только своей тетке. Уотерс коснулся губ — блокирующий жест. Если допрашиваемый сознался в одном преступлении, то добиться от него признания во втором уже гораздо легче. — А еще Пелл был просто помешан на сексе. Он хотел сделать несколько сексуальных звонков, и я ему позволил. Дэнс сразу заметила отклонение от базового нейтрального поведения и предположила, что он признается в меньшем проступке, чтобы скрыть больший. Она вновь наклонилась поближе к Уотерсу и прямо спросила: — И как он расплачивался за них? Кредитной карточкой? Или как-то еще? Пауза. Уотерс явно не продумал свою ложь. Он забыл, что за секс по телефону надо платить. — Я вовсе не имел в виду звонки по тем номерам, которые печатают на последних страницах газет. Я просто неверно выразился. Дэниэл звонил какой-то знакомой женщине. Наверное, той, которая ему писала. Ведь он получал очень много писем. — Слабая улыбка. — Поклонницы. Могу себе представить. Такой мужчина! Дэнс наклонилась еще ближе. — Но когда вы слушали, вы ведь не услышали ничего о сексе? — Нет, я… — Должно быть, только сейчас он понял, что ничего не сказал о прослушивании звонков. Однако теперь лгать было уже поздно. — Нет. Они просто разговаривали. — И вы слышали обоих? — Да, я был на параллельной линии. — Когда это было? — В первый раз около месяца назад. Затем еще пару раз. Вчера. Когда он был в офисе. — Звонки оттуда регистрируются? — Нет. Местные не регистрируются. — Значит, только междугородные? Уотерс низко опустил голову. Он был готов сквозь землю провалиться. — Что случилось, Тони? — Я достал для него телефонную карточку. По которой вы набираете номер с восьмеркой, затем вводите код и нужный вам номер. Дэнс знала такие карточки. Звонки по ним невозможно отследить. — Вы должны мне поверить. Я бы никогда на это не пошел, если бы не та информация, которой он меня снабжал… Она была очень важной. Она спасла… — О чем же они беседовали? — спросила Дэнс вполне дружеским тоном. Никогда нельзя быть грубым с допрашиваемым, который признает свою вину. В данный момент он ваш самый лучший друг. — Да о всякой ерунде. О деньгах, к примеру. — Ну а если конкретнее? — Пелл спросил, какую сумму она накопила, и она ответила: девяносто две сотни баксов. А он: «И это все?» «Да, суммы крупноваты для секса по телефону», — с мрачным сарказмом подумала Дэнс. — Потом она спросила, может ли навестить его и когда, а он ответил, что навещать его не надо. Значит, он не хотел, чтобы она приходила. Следовательно, не будет и никаких сведений об их встрече. — Какие-нибудь предположения относительно того, откуда она могла ему звонить? — Он упоминал о Бейкерсфилде. И даже, кажется, особо подчеркнул, говоря о чем-то: «В Бейкерсфилд». |