Книга Путешественница. Книга 2. В плену стихий, страница 9 – Диана Гэблдон

Вечером второго дня мы увидели, как вдоль побережья в нашем направлении движутся шестеро всадников на косматых горных пони.

— Первым едет Риберн, — проговорил Джейми, щурясь, чтобы разглядеть их. — Вслед за ним Кеннеди, потом Иннес — у него нет левой руки, видишь? — и Мелдрум, а это Маклеод, они неразлучны. Кто же последний, Гордон или Фергюс?

— Должно быть, Гордон, — сказала я, присмотревшись через его плечо к приближавшимся всадникам, — потому что он слишком толстый, чтобы быть Фергюсом.

— И где же Фергюс, где его черти носят? — спросил Джейми Риберна, когда контрабандистов приветствовали, представили новым товарищам по команде и усадили за стол, где каждого ждали горячий ужин и желанный бокал.

Риберн, торопливо прожевав кусок пирога, пустился в объяснения.

— Ну, он, это, сказал, значит, что у него дело, а мне велел заняться покупкой лошадей да потолковать с Мелдрумом и Маклеодом, когда те, стало быть, прибудут. В ту-то пору их не было, они на лодке в море ходили и вернуться должны были через день-другой…

— Какое дело? — резко перебил его Джейми, но в ответ Риберн лишь пожал плечами.

Джейми буркнул что-то себе под нос по-гэльски, но от дальнейших комментариев воздержался и продолжил ужин.

Теперь команда собралась в полном составе, не считая Фергюса, и наутро начались приготовления к отплытию. Палуба превратилась в сцену какого-то безумного действа: люди сновали туда-сюда, выныривали из люков в совершенно неожиданных местах или сыпались со снастей, как дохлые мухи. Джейми стоял рядом со штурвалом и старался никому не мешать, хотя всякий раз, когда возникала надобность не в умении, а в физической силе, предлагал свою помощь. Однако по большей части он просто стоял, не отрывая глаз от проходившей вдоль берега дороги.

— Нам придется отплыть к середине дня, или мы пропустим прилив, — учтиво, но твердо сказал капитан Рейнс. — Через сутки погода переменится: барометр падает, да и моя шея, — он потер означенную часть тела, — говорит о том же.

Капитан кивком указал на небо, которое с утра успело сменить цвет с оловянного на свинцовый.

— У меня нет желания отплывать в шторм, и если в наши намерения входит добраться до Вест-Индии как можно скорее…

— Я понял, капитан, — перебил его Джейми. — Конечно, поступайте так, как считаете нужным.

Он отступил назад, чтобы дать пройти спешащему по делу матросу, и капитан тоже исчез, вернувшись к своим хлопотам.

День продолжался, Джейми казался собранным, как обычно, но я заметила, что негнущиеся пальцы постукивали по его бедру все чаще и чаще, единственный внешний признак беспокойства. И беспокоиться было отчего: Фергюс пробыл с ним двадцать лет, с того дня, когда Джейми нашел его в парижском борделе и нанял, чтобы перехватывать письма Карла Стюарта.

И более того: Фергюс жил в Лаллиброхе с тех пор, как родился Айен-младший. Для Фергюса этот мальчик стал младшим братом, а Джейми — почти отцом, которого Фергюс никогда не знал. Я не могла представить себе дело столь неотложное, чтобы оно оторвало юношу от Джейми. Не мог представить этого и сам Джейми, и его пальцы бесконечно выбивали нервный ритм по дереву перил.

Потом пришло время, и Джейми нехотя отвернулся, оторвав взгляд от пустынного берега. Люки были задраены, лини свернуты в мотки, и несколько матросов прыгнули на берег, чтобы отдать швартовы — их было шесть, каждый толщиной с мое запястье.

Я сочувственно взяла Джейми за руку и предложила:

— Спускайся вниз. У меня есть спиртовка — заварю тебе горячего имбирного чая, а потом ты…

Звуки приближения галопирующей лошади эхом разнеслись вдоль берега: топот копыт о гравий опережал всадника.

— Вот он, чертов дуралей, — буркнул Джейми, хотя по всему было видно, какое огромное облегчение он испытал.

Повернувшись к капитану Рейнсу, Джейми вопросительно поднял бровь.

— Что, мы не пропустили прилив? Если так, то отчаливаем.

— Отдать швартовы! — гаркнул капитан.

Последний трос, удерживавший нас у причала, был откреплен, втянут на палубу и смотан. Натянулись ванты, взметнулись и развернулись над головой паруса, боцман метался по палубе, выкрикивая приказы голосом, напоминавшим скрежет ржавого железа.

— Он тронулся. Пришел в движенье! Под килем чудится живое напряженье! [4] — восторженно процитировала я пришедшие на память строки, почувствовав, как палуба задрожала под моими ногами.

Корабль ожил: энергия всей команды, преобразованная мощью ловивших ветер парусов, хлынула в неодушевленный корпус.

— О господи! — глухо произнес Джейми, почувствовав то же самое. Он схватился за поручень и закрыл глаза.

— Мистер Уиллоби говорит, что у него есть средство от морской болезни, — сказала я, с сочувствием глядя на него.

— Ха, — отозвался он, открыв глаза. — Я знаю, о чем толкует этот тип, и если он воображает, будто я ему позволю… Что за черт!

Я проследила за его взглядом, желая понять, что побудило его к такому высказыванию, и увидела на палубе Фергюса, как раз в этот миг помогавшего сойти со сходен девушке с развевающимися светлыми волосами. То была дочь Лаогеры — Марсали Маккензи.

Я и рта раскрыть не успела, как Джейми прошел мимо меня и направился к парочке.

— Это что еще за чертовщина, хотел бы я знать? — грозно произнес он, возвышаясь над ними не меньше чем на фут.

Я быстренько переместилась поближе, чтобы беготня и крики команды не мешали смотреть и слушать.

— Мы поженились, — объявил Фергюс, отважно заслонив собой Марсали.

Он выглядел одновременно и напуганным, и возбужденным, лицо под гривой черных волос побелело как мел.

— Поженились!

Руки Джейми сжались в кулаки, и Фергюс непроизвольно шагнул назад, чуть не наступив Марсали на ногу.

— Что значит «поженились»?

Я решила, что это риторический вопрос, но оказалось, что нет: Джейми в оценке ситуации явно опережал меня и сразу ухватил суть.

— Ты с ней спал? — спросил он напрямик.

Стоя сзади, я не могла видеть его лица, но догадалась, что оно выражает, хотя бы по тому, как изменилось лицо Фергюса. Француз сделался на два оттенка бледнее и облизал губы.

— Э… нет, милорд, — сказал он как раз в тот момент, когда Марсали, сверкая глазами, выкрикнула:

— Да, спал!

Джейми окинул быстрым взглядом обоих, громко хмыкнул и отвернулся.

— Мистер Уоррен! — обратился он к корабельному штурману. — Будьте любезны, вернитесь к берегу.

Мистер Уоррен, отдававший очередной приказ, замер с открытым ртом и воззрился сперва на Джейми, потом — весьма пристально — на удалявшийся берег. За то недолгое время, что прошло с появления предполагаемых новобрачных, «Артемида» отошла в море более чем на тысячу ярдов и каменистые утесы проплывали мимо с нарастающей скоростью.