Онлайн книга «Два маленьких обмана»
|
Куин предостерегающе поднял руку: – Вивиана, подожди. Я никогда не обвинял тебя в нечестности. – Но именно это ты и сказал. Ты не представляешь, Куинтин, как было унизительно для меня просить тебя об этом. Понимал ли ты, как оскорбил меня своим взглядом и своими словами? А теперь заявляешь, что сожалеешь, что я угрозами не принудила тебя согласиться. Куин слегка побледнел. – Я только жалею, Виви, что ты не была честной со мной, – сказал он. – Я только жалею, что ты мне не сказала определенно, что было поставлено на карту. – О, si, ты хотел бы, чтобы я умоляла тебя! Ведь так? И какого бы мужа, Куинтин, я получила? Мужа, который просыпался бы каждое утро, кипя от злости? Мужа, который чувствовал бы, что его заманили в ловушку или лестью принудили к браку? Да я бы лучше умерла. Вивиана повернулась, намереваясь уйти, но Куин удержал ее: – Ну подожди же минуту, Вивиана. – Andare all#39;inferno! – прошипела она. Куин грубо сжал ее руку и повернул лицом к себе. – Будь я проклят, если я буду стоять здесь, в саду, где любой может услышать, как мы ссоримся наподобие базарных торговок, – проворчал он, оттаскивая Вивиану в сторону. – Что это там впереди? Оранжерея? – Откуда я знаю? – возмущенно ответила Вивиана. – Отпусти мою руку, высокомерный осел! – Замолчи, Виви. Я думаю, мы, ты и я, разберемся в этом раз и навсегда. И мне не нужны свидетели моего унижения. – Твоего унижения! – Вивиана перестала вырываться, чувствуя бесполезность этого. – Да ты не знаешь, что значит это слово. Куин открыл тяжелую деревянную дверь и втолкнул Вивиану внутрь, где царили сумрак и приятное тепло. Она прищурила глаза и огляделась. В воздухе стоял запах влажной земли. Они вошли в большое, с низким потолком помещение. А за ним под выпуклой стеклянной крышей виднелись ряды деревянных рамок, где на грядках густо росла пышная сочная зелень. – Слава Богу. – Куин отпустил Вивиану и снял пальто и перчатки. – По крайней мере здесь тепло. Вивиана уперлась рукой в бок и сердито смотрела на него. Но, даже охваченная волнением, она видела, что, хотя Куин продолжал сердиться, воинственный дух его ослабел. Он с видимым отвращением швырнул шляпу на стол, где уже лежали его пальто и перчатки, и запустил руку в свои длинные волосы. – Почему так, Виви, почему ты по-прежнему так действуешь на меня? – с отчаянием спросил он. – Почему, после всех этих лет, ты все еще можешь веревки из меня вить, и я снова чувствую себя тем же зеленым, как трава, юнцом? Вивиана не совсем поняла его. – Я не имею никакого желания связывать тебя веревками или превращать в траву, – с чувством собственного достоинства произнесла она. – И я определенно не имею желания ссориться, Куинтин. Я думала... я думала, что мы покончили с этим делом еще два дня назад. В коттедже. Не понимаю, чего ты теперь от меня хочешь. Будь любезен, объясни, per favore, и позволь мне уйти. – Я только хотел узнать... – Слова, казалось, застряли у него в горле. – Что? – Я хотел узнать, Виви, почему ты оставила меня. К Куину вернулась юношеская неуверенность. Вивиана смотрела на него и не отвечала, борясь с почти непреодолимым желанием подойти и обнять его. – Я оставила тебя, саго mio, потому что пришло время, – наконец с грустью в голосе ответила она. – Настало время вернуться туда, откуда я приехала в Англию. У меня был отец, которого я любила всем сердцем. Я скорее бы умерла, чем позволила бы ему увидеть, кем я стала. Любовницей богатого человека. Мне не хотелось расставаться с тобой, Куин. Нет. Но пришла пора делать выбор. И я его сделала. Неужели ты не можешь понять? Куин закрыл глаза и до боли сдавил пальцами переносицу. – А если бы я тогда сказал «да», Виви, ты вышла бы за меня замуж? – тихо спросил он. – Не побоялась бы гнева моей семьи? А что, если бы мой отец лишил меня наследства и нам пришлось бы голодать? Ты бы тоже прошла через это вместе со мной? – Я... я не знаю, – солгала Вивиана. – Все, что я знаю, саго, – это что лучше выйти за человека, которого не любишь, чем за того, который не любит тебя. Куин опустил руки и попытался улыбнуться. После долгого молчания он наконец сказал: – Ладно, все это в прошлом. Думаю, сейчас нет смысла обсуждать его. Вивиана покачала головой: – Никакого. Заложив руки за спину, Куин ходил взад и вперед по каменному полу оранжереи. Среди грубо сколоченных столов и полок с садовыми инструментами он напоминал заключенного в клетку зверя. Вивиане следовало бы воспользоваться случаем, извиниться и уйти, но почему-то она этого не сделала. – Он был добр к тебе, Виви? – не поворачиваясь, неожиданно спросил Куин. – Он был тебе хорошим мужем, этот Бергонци? Ты была счастлива? – Брак как брак, – ответила Вивиана. – Мы уживались. Куин повернулся и окинул ее холодным взглядом: – Но я думаю, Вивиана, что большинство браков счастливые. Или по крайней мере должны быть. Неужели я единственный человек на свете, кто верит этому? Или я просто... безнадежно наивен? Вивиана сжала руки. – Не знаю о большинстве браков. Знаю только, что пыталась сделать все, чтобы он выглядел таким. – Он, должно быть, любил тебя, – продолжил Куин. – И очень гордился тобой. Вивиана неопределенно пожала плечами: – Может быть. Куин не сводил взгляда с ее лица. – Иначе зачем человеку с его богатством и положением позволять жене петь для публики? – спросил он. – Потому жали его пальто и перчатки, и запустил руку в свои длинные волосы. – Почему так, Виви, почему ты по-прежнему так действуешь на меня? – с отчаянием спросил он. – Почему, после всех этих лет, ты все еще можешь веревки из меня вить, и я снова чувствую себя тем же зеленым, как трава, юнцом? Вивиана не совсем поняла его. – Я не имею никакого желания связывать тебя веревками или превращать в траву, – с чувством собственного достоинства произнесла она. – И я определенно не имею желания ссориться, Куинтин. Я думала... я думала, что мы покончили с этим делом еще два дня назад. В коттедже. Не понимаю, чего ты теперь от меня хочешь. Будь любезен, объясни, per favore, и позволь мне уйти. – Я только хотел узнать... – Слова, казалось, застряли у него в горле. – Что? – Я хотел узнать, Виви, почему ты оставила меня. К Куину вернулась юношеская неуверенность. Вивиана смотрела на него и не отвечала, борясь с почти непреодолимым желанием подойти и обнять его. |