Онлайн книга «Золотой шар»
— Только просто так не отдавай, — сказал Бараско, прикладываясь к бутылке с водой. — А что взамен? — Сейчас посмотрим? Эй чукча, вали сюда! — позвал Бараско, едва взглянув наверх. Из-за гребня бархана, мелькнув, как ящерица, скатился волосатый человек, одетый пестро, как американский бомж, но в какой-то разорванной треуголке времен наполеоновских войн, и первым делом, схватив пустую консервную банку, сунул ее за пазуху. — Дай жетон! — протянул он руку. — Дай! — Э-э-э! — замахнулся Бараско. — Положи на место! — Дай, а? Дай! Будь другом! А я тебе такой хабар, такой!.. — человек с ловкостью фокусника извлек из своего тряпья глиняную трубочку. Флейту, что ли? Или свисток? Нет, она больше походила на палочку для ковыряния в носу. — Не-не-не-не… — отказался Бараско. — Зачем нам твоя «фляжка»? — Как зачем? — гримасничал человек. — Шалманить будешь. — Нет! — твердо сказал Бараско. — Мы местное пиво не пьем. Плохое у вас пиво. — И пояснил специально для Кости: — Моча, а не пиво, они какую-то траву жуют, сплевывают в ведро, а потом заливают водой из реки, и все это бродит на солнце. Вот из этой трубочки она и течет хоть всю жизнь, но только исключительно в Дыре. А у нас — бесполезная трубка. Нет! Нет! Ты, чукча, дай нам что-нибудь полезное. — Нема, — развел руками абориген. — А вот у тебя «пометы». — «Пометы» нема, есть только «фляжка». — Ну тогда иди отсюда! — грубо сказал Бараско. — И банку нашу отдай. Из банок они украшения делают, — сказал он, обращаясь к Косте, — и продают туристам втридорога. — На «пометы», на, — согласился абориген. — Но за нее банка и два жетона. — Одним обойдешься, — сказал Бараско. — Отдай ему одну монету. Обмен состоялся, и абориген исчез, оставив им, как показалось Косте, кусочек глины на веревке, чтобы носить на шее. — Что это такое? — Одноразовая шапка-невидимка. Пригодится за пять рублей-то, — произнес Бараско и полез по склону бархана. — А почему они деньги называют жетонами? — Костя лез следом. — Да потому что у них только устанавливается вычислительная система. А деньги им нужны для обозначения количества продуктов. — Дикари, однако, — заметил Костя. — Сейчас увидишь, какие это дикари… — пообещал Бараско и уверенно повел его на северо-восток, где, по его словам, находилось аборигенное поселение Красноводск. — Конечно, это не наш Красноводск, просто мы его так называем, — объяснил он. — Мне там свидание назначено. — Вот для чего я тебе был нужен, — догадался Костя. — Чтобы добраться сюда? — Не совсем. — А для чего? Ты же бывший полицейский. — Я уже был им пять раз. Мне просто некуда деваться. Каждый раз, когда немцы появляются, они заставляют ходить меня с ними по Зоне. Потом меня как бы убивают. И все повторяется заново. — Врешь ты все! — сказал Костя. — Нет, — Бараско сел на землю и загреб жменю песка. — Ты изменил течение времени. Здесь раньше все было стабильно из года в год. Сталкеры занимались своим делом, немцы своим, военные думали, что все контролируют. Никто никому не мешал. Немцы искали свое, мы — свое, потому что не видели друг друга. А теперь все зашевелилось, и время стало течь, как этот песок. Разорван круг зависимостей потому, что тебя выбрал «анцитаур» — в общем-то, постороннего человека, даже не сталкера. Дыра должна открыться. В Дыре есть лекарство для моей дочери. Большего мне и не надо. — Врешь, ну ведь врешь! — закричал Костя. — Наверное, ты думаешь, меня можно так просто облапошить?! — Эх, парень, парень, ничего я не думаю. Я уже устал здесь бродить. Жизнь оказалась слишком сложной. Многое в ней запутано. Порой то, что кажется явным, на самом деле ничего не стоит. Так что не руби с плеча. Впрочем, ты свободен, можешь идти в бронепоезд и катиться в свой коммунизм. — Не-е-е… — разочарованно выдавил из себя Костя. — Я с тобой. — Ну смотри, — равнодушно заметил Бараско, — не пожалей. * * * Между тем, они даже не подозревали, что их жизнь висит на волоске. За девяносто километров к востоку, в густых черниговских лесах генерал Лаптев расправлялся с капитаном Чепухалиным. Сам Чепухалин вряд ли понимал, что с ним происходит, потому что в него вселился дух неизвестного нам существа. Нельзя сказать, что Чепухалин не контролировал события, кое-что он соображал, конечно. Но соображал он как бы с точки зрения этого существа. Кстати, существо это принадлежало к первой группе «камбунов». Всего групп было девять. Стало быть, на встречу с Чепухалиным послали самого грозного и опытного «камбуна» по имени Гайсин. На время Гайсин стал Чепухалиным, а Чепухалин, в свою очередь, стал Гайсином. Это взаимопроникновение принесло страшные плоды, ибо окончательно надорвала и без того измученную фантазированием психику Чепухалина. Особенностью Гайсина было то, что он не мог существовать в относительно слабом магнитном поле Земли. Для него подобное магнитное поле было скорее линейным, чем закрученным. И конечно же, Егора Чепухалина в таком состоянии не застрелили, и не могли застрелить. Впрочем, вначале дело приняло печальный оборот, ибо ни один смертный не может противостоять трем БТР-90. Кроме того, не меньше роты солдат с автоматами, пулеметами и минометами залегли окрест и держали под прицелом все входы и выходы столовой. — Сдавайся, Чепухалин! — кричал, распаляясь, генерал Лаптев. — У меня времени нет возиться с тобой, у меня горячая линия с верховным. — А х… тебе на рыло! — высунулся Чепухалин в окно. Генералу Лаптеву только этого и надо было. — Огонь! — заорал он. Все три БТР-90 ударили из тридцатимиллиметровых пушек по этому окну, а солдаты выпустили туда же не меньше чем по рожку патронов. Когда стих грохот, а пыль еще витала в воздухе, генерал Лаптев спросил в свой матюкальник: — Ну что, сучонок, мало тебе? Капитан Чепухалин не ответил. Он висел под потолком, зацепившись за крюк, и в левом ухе у него сильно звенело, поэтому он ковырялся в нем пальцем. Временно он превратился в человека-паука. Тело его стало сухим и невесомым, как у насекомого. — Эй!.. — обрадовался было генерал Лаптев. — Супостат!.. Живой?.. Генералу действительно с минуту на минуту должен был позвонить сам президент России — Дмитрий Медведев — и санкционировать выполнение или невыполнение плана «Дыра». К этому времени генералу надо было любыми способами разобраться с сумасшедшим Чепухалиным. Его следовало еще три года назад списать за то, что он едва не запустил ракету РС-20 на Вашингтон, думал генерал Лаптев. Сейчас у меня не было бы никаких проблем, и сидел бы я уже давным-давно в Москве. А может быть, надо было сделать так, чтобы он ее все-таки запустил? Генерала Лаптева до сих пор мучили сомнения. |