Онлайн книга «Кентурион»
|
И все-таки… Сергий вздохнул. Он бы с удовольствием променял «любовь ввосьмером» на одно свидание с Авидией. Девушки Кадешим были прекрасны, восхитительны, великолепны, желанны, сексуальны и так далее, но Авидия Нигрина была ему родной. Девушки утешили его, с ними ему было очень хорошо, но у любви своя арифметика, хитрая арифметика, и единица там равна восьми… Дюны мельчали, понижаясь, пока не рассыпались грудами затвердевшего, слежавшегося песка. Контуберний и девушки Кадешим пошли по низкому ровному плоскогорью, усыпанному черными россыпями пирамидальных камешков, перекатывавшихся под ногами, по хрустящему грубому песку, по плотным желтым глинам солончаков, изборожденным темными трещинами, пошли, вглядываясь в темнеющую даль, застланную маревом горячего воздуха. Зашло солнце, накал ослабел и бесконечные валы пустыни, днем размытые в сероватой мге перегретого воздуха, стали видны отчетливо. Ночь была безлунной и безветренной, храня мертвенный покой и молчание пустыни, но кончилась и она – на востоке стал виден пильчатый край тассили. Переждав горнило дня в знакомой расселине, напившись до бульканья в животах, люди сделали второй ночной переход, и ранним утром, когда Ра затопил розовым сиянием половину неба, вышли к храму Хатхор. Робкие жрицы были рады неожиданному паломничеству – они накормили изголодавшийся отряд и даже позволили искупаться в храмовом бассейне, где плескалась чистая вода. Проспав до обеда, Сергий скомандовал подъем и себе, и друзьям, и подругам. Натянув выстиранные плащи-покрывала, отряд поплелся к барке. Ахми снова «оторвался от коллектива». – Пойду я… – неуверенно молвил он. Сергий крепко пожал ему руку, и сказал: – Спасибо тебе! И… Погодь минутку! – Он порылся в своей торбе и вынул оттуда шкатулку с бериллами. – Держи! Я сам прибрал эти камешки, так что пусть боги на меня и сердятся. Ты тут ни при чем. Сияя, ливиец принял шкатулку своего пра-пра-пра и отошел, вскидывая руку в жесте прощания. – Прощай! – хором закричали девушки Кадешим. – Удачи! – пожелал Эдик. – Бывай! – прогудел Гефестай. Ахми помахал рукой, медля поворачиваться спиной, и стоял на берегу, пока барка не отчалила и не выгребла за скалистый мыс. – Не страшно возвращаться? – спросил Эдик Сергия. Лобанов подумал. – Страшновато, – пожал он плечами, – а что делать? Другой дороги нет! Попробуем прошмыгнуть, изобразим свиту при великой жрице Неферит, отправившейся на богомолье, а если не получится по-хорошему… Не знаю. Придется, наверное, взять кого-нибудь в заложники… Посмотрим! Дорогу до первой заставы, где стоял глинобитный заборчик, а в скале была вырублена пещерка под святилище, одолели быстро. К удивлению Сергия, легионеров на посту не стояло. Приятное наблюдение тут же зародило в нем неясные подозрения. – Чего это они? – удивился Гефестай. – Изменили режим содержания? – У них сегодня день открытых дверей! – тут же ввернул Эдик. Но Сергию было не до смеха. Он невольно прибавлял шаг, и до «Пер-Исфет» они добрались мигом. – Что за… – начал Гефестай ворчливо, и не закончил. Сергий мрачно обвел котловину взглядом. Полнейшее молчание стыло кругом. Ни от стен каструма, ни от шене не доносилось ни звука. Зато повсюду валялись трупы мере, среди них попадались убитые легионеры. – Мертвая тишина, – пробормотал Эдик, – так это называется… – Это называется бунт, – поправил его Искандер, – бессмысленный и беспощадный! Грифы-стервятники скакали от тела к телу, взмахивая крылами. Скакали лениво, видать, обожрались мертвечиной. – Пошли! – выговорил Сергий, и двинулся мимо шене. Нестерпимая вонь коснулась носа. – Ну и духан… – пробормотал Эдик. – Сейчас проверим источник… – сказал Гефестай, поднимая увесистый камень. Он швырнул его, перебрасывая через обе стены шене, и над работным домом всклубилась черная туча, орущая и хлопающая крыльями, словно легион бесов явился за душами грешными, дабы уволочь их в ад. – Эй, там кто-то живой! – воскликнул Регебал, указывая на шене. Из ворот работного дома выбрался патлатый мужик, кое-как обмотавший тряпьем исхудалые чресла. Он брел, опираясь на палку, одну из тех, которыми орудовали надсмотрщики. – Да это Ахавер! – ахнул Эдик. – Офигеть! Ахавер приблизился, и протянул дрожащую руку. – Поесть бы! – проскулил мере. Неферит поджала губы, но лепешку из торбы вытащила и сунула Ахаверу. – На! Мере с жадностью вцепился в ячменный хлебец, смакуя каждую крошку и урча. – А где все? – спросил Кадмар. Ахавер сперва проглотил, давясь, огрызок лепешки, и лишь потом дал невнятный ответ: – А вы ушли, и тут как затрясется земля! Полстены обвалилось в шене. Отсюда не видно, это с той стороны… Римляне забегали, надсмотрщики примчались, кричат: «Хатиаи убили! Хатиаи убили!» А главный надсмотрщик тут же себя управителем новым объявил. А остальные не захотели, чтоб он, и ну драться! А мы на них кинулись! Римляне пока спохватились, а мы – вот они! Дали им жизни… – Так где все? – терпеливо повторил Кадмар. – Не знаю… – промямлил Ахавер. – Римляне убежали, наших побили… – Ладно, – сказал Сергий, – доедай и проваливай! Римляне как убежали, так и прибегут. Бунта вам никто не простит, спросят по полной! Ахавер покивал и поплелся прочь. – Если бы у рабов соображалка имелась, – пробурчал Роксолан, – они бы еще при Спартаке шороху навели б. А так… Кто в лес, кто по дрова. Дорвались до воли, и ну всех мочить! Погуляли, побезобразничали, а дальше что? – А дальше – распятия, – буркнул Искандер. – Дожили, ребята, – тяжко вздохнул Акун, – соображалки у нас нет, оказывается. Завалили всю посевную… – У вас-то как раз соображалки хватает, – усмехнулся Сергий. – Я вам сколько раз предлагал вольные дать? – А зачем? – хмыкнул Акун. – Нам и так хорошо! – Соображаешь! Потопали быстрей… До Ленточного каньона добирались, обходя котловину карьера по краю. Из-за края тоже несло – десятки тел валялось на камнях, отданные на растерзание шакалам и грифам. Шакалы бродили сытые, валялись в тенечке, брюшками вбок, лениво гоняли стервятников. Те неторопливо отскакивали в сторону, взмахивая крыльями, и бочком, бочком возвращались обратно, драть клювами мертвые тела. – Надо и нам поскорее отсюда сматываться, – сказал Гефестай, – а то явятся римляне, и попадем под разборку! |