Онлайн книга «Харбинский экспресс»
— Считайте, предупредили. А как вы сами-то догадались? — Мышь. — Простите?.. — Мышь была у меня в нумере, — пояснил штатский. — Ну, я не барышня, шуму из такого пустяка делать не стал. А тут прихожу — на полу деревянный гостинец с выскочившими шипами, а рядом — дохлая мышь. Я фактики и сопоставил. — Понятно. Ротмистр ждал в коридоре; покосился на саквояж, но ничего не сказал. Уже на лестнице они услышали шум. Остановились: снизу доносились тихие, какие-то черепашьи, шаги. — Господа, нас трое. Прорвемся, — сказал штатский. — За меня не беспокойтесь, — тихо отозвался ротмистр. Доктор спросил: — Но вы, кажется, без оружия? — Я умею и без оружия. А вот вам не мешало бы приготовить ланцетик. Шаги зазвучали громче. Наконец показался поднимавшийся снизу сухонький старичок, совершенно седой, с пышными некогда бакенбардами, сбившимися теперь в войлок. На нем, несмотря на погоду, была шинель, генеральская, сильно изношенная. Одетая на гражданский, мышиного цвета сюртук и полосатые демикотонные брюки. На ногах — башмаки гражданского образца. Обутые, как впоследствии оказалось, на босу ногу. Увидев незнакомцев, старичок замер. — Господа?.. Штатский кашлянул. — Еще один любимец фортуны. Его нельзя тут оставить. Старичок в генеральской шинели подозрительно глянул из-под кустистых бровей и засеменил мимо. Штатский протянул руку, намереваясь ухватить его за плечо. Но тот, видать уже битый жизнью, словно ждал этого — шарахнулся к стене, и в руке его блеснул револьвер. — П-попрошу… Вперед шагнул ротмистр. — Ваше превосходительство! Вам надлежит прибыть к Дмитрию Леонидовичу. Нынче же. Несколько секунд старичок молча смотрел на незнакомого офицера. — По какой такой надобности? — Прямых сведений не имею. Но приватно слышал, что вам намерены предложить должность. Старичок опять замолчал. Должно быть, что-то не складывалось — странен был офицер, и непонятны статские его спутники. — Да вы, сударь, сами-то кто? — Штаб-ротмистр Агранцев. Офицер связи. — Что, при Управлении состоите? — Так точно. — Но, позвольте… На вас решительно чужая форма. Отнюдь не Пограничной стражи… — Ваше превосходительство! Мне ли вам объяснять! — Потрудитесь… — упрямо сказал старик. Ротмистр не смутился. — Я боевой офицер. По ранению эвакуирован. После переворота бежал от красных, попал в Харбин. Недавно выпало счастье вернуться в строй. Эти слова едва ли развеяли сомнения старого генерала. Но… каждый слышит, что он хочет услышать. — Ну, коли так… В котором часу меня ждет генерал Хорват? — Сей же час. — Но в таком виде… — Я все устрою, — сказал ротмистр. — Не беспокойтесь. Он подмигнул штатскому, и в тот же момент, подхватив ветерана под руки, они повлекли его к лестнице. На ходу ротмистр неуловимым движением извлек револьвер из генеральской шинели и опустил в свой карман. Они стремительно миновали два скрипучих лестничных марша. При их появлении китаец поднялся из-за стойки. — Господина снова гулять? Когда приходить? Вместо ответа ротмистр показал ему на ходу кулак. Вышли на улицу. — Куда теперь? — спросил штатский. Ротмистр пожал плечами. — Я, пожалуй, вернусь опять к Дорис. Пережду. Штатский в задумчивости потеребил подбородок: — А это мысль. Составлю-ка вам компанию. — Он огляделся, ища взглядом извозчика. Обернулся по сторонам и постоялец из восемнадцатого. Обнаружилось, что город уже полностью пробудился. Мимо бесприютных обитателей «Метрополя» шел, ехал, а порой так просто бежал самый разнообразный люд. Прогрохотали три подводы с мастеровыми; свежеструганые доски свисали до мостовой. Прокатилась новенькая коляска; молодая симпатичная дама в чем-то бело-розовом, воздушном окинула подозрительным взглядом непонятную компанию на тротуаре и толкнула сложенным зонтиком бородатого кучера — пошел, пошел поскорей! Пересмеиваясь и лопоча на своем птичьем наречии, вывернули из-за угла пятеро китайцев — все как один в широкополых соломенных шляпах, синих куртках и белых штанах из хлопка. Эти явно направлялись на рынок — на концах бамбуковых шестов, положенных через плечо, покачивались плетеные короба. Увидев русских, смеяться они стали потише и даже убрались на мостовую, взбивая сухую пыль черными, не знавшими обуви ступнями. Напротив гостиницы, у подъезда мужского Коммерческого училища, расположились двое лоточников. У одного — петушки из жженого сахара, на палочках, воткнутых в сдобные калачи. А у второго товар поавантажней — оловянные солдатики, модель парусника в прозрачной бутыли, глиняные расписные свистульки. Ничего не скажешь, хитро расположился — с утра поджидает учеников. И ведь знает наверняка, шельма, что товар его для детского сердца совершенно неотразим. Тут же на корточках примостился китаец, разложил вокруг самоделки из дерева и бумаги. Игрушки непростые, с сюрпризом: подергает за веревочку — они и пойдут вертеться, будто юла, или скакать на лягушачий манер. Можно не сомневаться — и у этого дело пойдет. Но у постояльца из восемнадцатого деревянные вещицы вызвали нехорошее чувство — уж очень были похожи на тот сюрприз, что чуть не сгубил его в собственном нумере. — А что же вы, доктор? — спросил ротмистр. — С нами или индивидуальность предпочитаете? — Я не вполне понимаю, куда вы собрались. Офицер и штатский снова переглянулись. — Мы к Дорис, — ответил ротмистр. — Вам это ничего не говорит? — Решительно. — Тогда едем, — сказал штатский. — Объясню по дороге. Понравится, если только вы не монах. — Как знать, — отозвался ротмистр, разглядывая макушку постояльца из восемнадцатого. — Что у вас на голове, доктор? Тонзура? Макушка у доктора впрямь имела вид исключительный. На самом верху — маленький, с пятак, кружок розовой кожи, начисто лишенной растительности. И было это не тривиальной плешью, а чем-то особенным, по виду имевшим скорее искусственное происхождение. — Нет, не тонзура. — Да я сам вижу, — усмехнулся Агранцев. — Похоже на след сабельного удара. Касательного. — То была шашка, — ответил постоялец из восемнадцатого. — Но это не ваше дело. А что до моих планов… Я отправляюсь в полицию. Делу надобно дать законный ход. Чем скорее, тем лучше. |