Онлайн книга «Бешеный Лис»
|
– Знаю. – Вот и будешь писать. И как только наберем ребят в твой десяток, сразу же начнешь учить их грамоте. – Я? – А кто же? – Так я же… – Было невооруженным глазом видно, что Роська ожидал чего угодно, но только не этого. – Ты же сам сказал, что в лошади две ошибки, и Ратное я сам не смог… – Самый лучший способ научиться чему-нибудь – учить того, кто знает это еще хуже тебя. – Мишка изобразил на лице ободряющую улыбку. – Ребята твои будут совсем неграмотными, так что ты, по сравнению с ними, ученый муж. – Да какой я ученый… – Роська безнадежно махнул рукой. – Петька своих тоже будет грамоте учить. Твои должны выучиться быстрее и лучше. – Так он в монастыре учился, за большие деньги! – Хватит препираться, будешь учить! – приказал Мишка командным тоном. – Теперь проверим счет. – Ну это я знаю! – Роська заметно приободрился, видимо, в этой «научной дисциплине» он чувствовал себя увереннее. – Знаешь? Ну что ж, проверим. Три и два? – Пять! – Шесть и три? – Девять! – Семь и восемь? – Пятнадцать! – От шестнадцати отнять девять? – Семь! – Гм, двадцать семь и тридцать шесть? – Э… Шестьдесят три! – Однако! Сколько не хватает до сотни? – Тридцать семь! – Очень прилично, даже не ожидал. – Мишка действительно был приятно удивлен – А умножать можешь? – Если не много. – Три по три? – Девять. – Два по семь? – Четырнадцать. – Четыре по восемь? – Э… Тридцать… тридцать два. – Семь по восемь? – Семь по восемь… не помню. – Все равно очень хорошо! – искренне похвалил Мишка крестника. – Тоже Ходок учил? – Ха! Пока весь товар на ладью погрузишь, да пересчитаешь, да не сойдется, да снова пересчитаешь, а потом выгружать, да не все, и новое грузить, и опять считать… – Понятно-понятно, – прервал Мишка бойкую скороговорку. – По счету у тебя знаний примерно половина от Петькиных, по чтению, пожалуй, десятая часть, по письму… считай, сотая. Придется догнать… и перегнать. – Да он же в монастыре!.. – Помню: за деньги. Нет денег – бери умом и старанием. Я помогу. Запомни: твои ребята должны выучиться быстрее и лучше Петькиных. Тогда тебе и морду ему бить не придется. Понял? – Не-а, не получится… – Отставить! Десятник «Младшей стражи» Василий! Слушай приказ! Приступить к обучению ратников «Младшей стражи» второго десятка по их прибытии в твое распоряжение. Обучать быстро и хорошо. Обогнать в учении ратников первого десятка. Срок – до прибытия ладьи купца Никифора! – Минь… Ой. Слушаюсь, господин старшина! А если не выйдет? – Значит, хреновые мы с тобой, Роська, командиры. – А ты-то тут при чем, Минь? – А я в «Младшей страже» при всем. Старшина. Куда денешься? Снова шипит под полозьями снег, топочет Рыжуха, проплывают мимо деревья. «Повезло мне с Роськой. Вернее, сначала Роське повезло с Ходоком, а я теперь пользуюсь плодами его воспитания. Наверно, любил он парнишку, возился, учил… теперь, поди, тоскует без него. Но отпускал с легкой душой – понимал, что для Роськи так лучше. Дед, скорее всего, прав: Роська – это на всю жизнь. Смогу ли я заменить ему Ходока? Обязан. «Мы в ответе за тех, кого приручили». А Роська даже не приручился, а… и слово-то не подобрать. Сломанный костыль вот мне починил, поднялся, наверно, ни свет ни заря, а я, свинья этакая, даже не поблагодарил как следует, не до того было». * * * Утром Мишку пришли благодарить Лавр с Татьяной. Кланялись, говорили всякие приятные слова. То, что «лечение» удалось, по крайней мере в части «снятия отворота от жены», было видно, что называется, невооруженным глазом – по сияющему виду и припухлым губам Татьяны да по синюшным кругам вокруг глаз Лавра. Поднесли племяннику подарки: синюю шелковую рубаху и воинский пояс с чеканными бляхами. Рубаха вышита серебром – чувствовалась рука матери или по меньшей мере ее наставничество. Подношение было царским, наверно, приготовлено было на свадьбу одному из сыновей, а теперь досталось племяннику. Мишка кланялся в ответ, говорил, что положено, а сам готов был со стыда провалиться сквозь пол. Эту особенность своего характера Мишка, тогда еще Михаил Андреевич Ратников, обнаружил во времена депутатства. Поможешь какой-нибудь бабке оформить копеечную справку, а она благодарит, как будто ты ей жизнь спас. И понятно, что благодарит не за бумажку, а за то, что в вертепе бюрократии нашелся хоть кто-то, кто отнесся по-человечески, а все равно чувствуешь себя, как… Как хрен знает что. Неудобняк голимый. «Вот и тут… Да еще мать с женской половины так и не вышла. Ей-то Татьянина радость… даже думать не хочется. И не помочь было нельзя, хоть стреляйся». Воспоминания оборвал голос Роськи: – Минь, а ты долго учился? – Что? – Я говорю: сколько надо учиться, чтобы, как ты… ну пять тысяч слов знать? – А я и сейчас учусь. – Как это? – Да так. Учиться надо всю жизнь, как только перестаешь, сразу начинаешь потихонечку дуреть. Был когда-то такой император Николай. Николай Второй его звали. Пьяница горький, балбес. Когда его отец помер, он в своем дневнике… Это книжица такая, куда все важные события и мысли записывают. Так вот: когда его отец умер, он в этой книжице написал: «Закончил образование окончательно и навсегда!» Все, мол, папаши нет, больше никто учиться заставлять не будет. И доигрался: довел свою империю до того, что народ взбунтовался. Его самого убили, всю его семью тоже, между собой резались несколько лет. Кучу народа перебили, города и веси порушили. Соседи еще влезли, тоже такого наворотили… И не стало Великой Империи, существовавшей триста лет. «Сорри, сэр, а не за уши ли вы вопрос образования к концу дома Романовых притягиваете? Да нет, пожалуй, – отношение к образованию, как правило, характеризует человека достаточно точно. Нежелание или неспособность усваивать новую информацию означает окончание процесса развития личности, и не только интеллектуального, но и нравственного. Кстати, совместим приятное с полезным – покажем Роське пример, а заодно попробуем получить полезные знания». – Всего, Рось, узнать нельзя, на это просто человеческого века не хватит. Но знания требуется пополнять постоянно, и лишними они не бывают. Я вот вчера обнаружил большой пробел в образовании. Ты случайно не знаешь, что дороже: дирхем или куна? |