Онлайн книга «Доктор Данилов в реанимации, поликлинике и Склифе»
|
«Твою мать! – выругался про себя Данилов. – Что мне теперь, диплом с трудовой книжкой с собой носить?» Даже в первый год работы на «скорой помощи» никто не приставал к нему с подобными расспросами. Или на участке так положено? – Если у вас вызывает сомнения моя компетенция, то вы вправе пригласить другого врача, – терпеливо ответил Данилов. – Если вам кажется, что перед вами самозванец, то позвоните в поликлинику и поинтересуйтесь – действительно ли врач Данилов Владимир Александрович там работает... – Нет, нет, ну что вы?! – замахал руками отец. – Это я просто спросил. Зачитав вслух свои рекомендации, Данилов поинтересовался, все ли понятно. – Все-все! – заверил отец. – Тогда всего хорошего. Справка пока на пять дней. Завтра к вам зайдет кто-либо из врачей, посмотреть, как дела. Не исключено, что это буду я. Ангину положено наблюдать на дому в течение трех дней с момента обращения, чтобы не пропустить осложнений. Вызов врач записывает себе сам, и такой вызов называется «активным». В прихожей Данилову задали очередной нескромный вопрос: – А вы, простите мое любопытство, какой вуз заканчивали? – Разве это имеет значение? – поинтересовался Данилов. – Конечно, имеет, – подтвердил Машенькин отец. – Но вы, если честно, на московского врача не похожи... – Совершенно верно, – кивнул Данилов. – Я учился в Средней Азии, в городе Учкудуке. Про него еще песня такая была... – «Учкудук – три колодца». – Верно, три колодца и один медицинский институт. – Так вы же там небось ни одной ангины не видели за все время учебы! Там же зимы нет! – Совершенно верно – ангинами там не болеют. Все больше дизентерией да сальмонеллезом. Всего доброго! Не дожидаясь ответа, Данилов вышел на лестничную площадку. Его терпение почти иссякло и на следующий вопрос, касающийся профессиональной компетенции, он мог дать нецензурный ответ. Честно говоря, Данилову не хотелось начинать работу на участке со скандала. – В жизни попадаются совершенно уникальные человеческие экземпляры, – пожаловался Данилов кошке, сидевшей на перилах. Кошка ничего не ответила. Не наши, мол, кошачьи, это проблемы. Разбирайтесь сами. Следующий вызов был в доме напротив, тоже на втором этаже. Женщина, двадцать пять лет, температура, кашель. – У вас двусторонняя пневмония, – сказал Данилов, выслушав влажные хрипы в нижних долях обоих легких. – Я и чувствую, что дышать тяжело, – призналась пациентка. – Надеялась на ногах переболеть, но вот как оно вышло... От госпитализации она отказалась наотрез. Данилов оформил письменный отказ и пометил себе, что здесь тоже следует записать «актив» на завтра. – Сейчас позвоню мужу, он купит лекарства, а уколы мне будет делать соседка. – Если состояние будет ухудшаться – вызывайте «скорую» и поезжайте в больницу. – Хорошо, доктор, так и сделаю. На прощанье пациентка попыталась засунуть в карман даниловской куртки тысячерублевую купюру, но Данилов мягко отвел ее руку в сторону и посоветовал: – Лишние деньги лучше потратить на мед и лимоны. Малиновое варенье тоже пригодится. Пациентка сделала вывод, что доктор недоволен суммой, и достала из кармана махрового халата еще одну тысячерублевку. Данилов покачал головой. – Тогда, может, хотя бы кофе выпьете? – предложила сознательная девушка. – Спасибо, в другой раз, – ответил Данилов и ушел на следующий вызов к женщине семидесяти трех лет с ухудшением общего самочувствия. Сверившись с атласом, Данилов решил, что ближе будет пройти дворами, но на полпути уперся в сплошную сетчатую ограду, на карте, разумеется, не обозначенную. Пришлось топать по улице, в обход. Оно бы и ничего, только вот погода испортилась – повалил мелкий, колючий снежок. «На машине, конечно, мотаться по городу сподручнее, – заключил Данилов и, верный привычке рассматривать любое явление всесторонне, добавил: – Зато на участке в пробках стоять не приходится». Женщина семидесяти трех лет сначала долго не пускала Данилова в квартиру, а потом столь же долго искала удостоверение инвалида второй группы. Во время осмотра дважды высказывала недовольство тем, что к ней пришел «кто-то с улицы», а не «своя» участковый терапевт Малярчук. – Анна Дмитриевна, она все мои болячки наизусть знает, а вам всего сразу и не расскажешь. – Так вы же вызвали только для того, чтобы выписать циннаризин и эналаприл! – не выдержал Данилов. – Какая разница – кто вам их выпишет, я или она? – Так-то оно так, но если по правде, то совсем не эдак, – поджала губы старуха. «Хорошее выражение, надо будет запомнить», – подумал Данилов. На следующем вызове даже раздеваться не пришлось. – Вот, я молилась, чтобы мужчина пришел, и бог меня услышал! – обрадовалась неопрятная девица в тесном и коротком халате, открыв Данилову дверь. Лицо у девицы было припухшим, а еще от нее крепко пахло спиртным. – Какая разница? – Данилов вошел в прихожую и расстегнул молнию на куртке. – Денег у меня нет, – девица развела руками, – но за больничный готова отработать натурой без всякой халтуры. Она потянула за свободный конец пояса, которым был подвязан халат. – Всего хорошего, – Данилов повернул вертушку замка и распахнул дверь, намереваясь уйти. – Доктор, а ведь я куда захочешь согласная! – девица попыталась схватить Данилова за руку, но он увернулся и, не отвечая на соблазнительное предложение, вышел на лестничную площадку. – Одни импотенты кругом! Дверь с оглушительным шумом захлопнулась. Данилов представил себе, какого удовольствия он лишился, и рассмеялся. Да, что-что, а скучать на участке не приходится. На следующем вызове Данилова попытались втянуть в дискуссию о преимуществе пояса из собачьей шерсти и барсучьего жира перед антибиотиками. – Я в этом вопросе некомпетентен, – честно признался Данилов. – Решайте сами. Рецепты и схему лечения я вам оставил. Звонок в поликлинику принес богатый урожай – еще семь вызовов. Народ успел окончательно проснуться и требовал внимания. На следующем вызове Данилова ждал симулянт – студент академии управления. – У меня с утра насморк, слабость, потливость и голова кружится. Температуру сбил аспирином, была за тридцать восемь... Из носа у парня действительно подтекало, и довольно сильно. Данилов внимательно осмотрел его, не забыв ни про лимфоузлы, ни про горло, и, невзначай так, спросил: |