Онлайн книга «Магия любви»
|
– Ты могла и сама так сделать, между прочим. Ну ладно, не переживай. Зато теперь, когда я знакома с ним лично, то могу вас познакомить. Не переживай, все будет нормально. – Я-то не переживаю. Это тебе теперь нужно переживать, – еле сдерживаю смех. – Ну и как ты себе это представляешь? – Мы подкараулим его после пятого урока на перемене, подойдем к нему поболтать, я представлю вас друг другу, а потом оставлю наедине. Мм? – Это отстой, Нин. Давай, завтра познакомишь? – Да в любое время. Главное, будь пораскованней, иногда пожестче. И не стесняйся. Это он, а не ты, должен смущаться и теряться от твоей уверенности и красоты. Так что оденься завтра нормально, а не как обычно. В этом дворе мы сидим не случайно. Почти два года уже. В доме, окна которого выходят на детскую площадку, на седьмом этаже с прошлого года живет Алишер – бывший парень нашей подруги Насти, которая еще не вернулась с моря. Настя говорит, что хочет с ним встречаться, хотя Алишер ей не очень нравится. Странно. Не знаю, бывает ли так. Не важно. Важно, что раз в неделю мы обязательно приходим сюда и пытаемся выследить его. – Смотри-ка, это не его брат на велике едет? – Нина кивнула в сторону асфальтированной дороги. Под окнами кирпичного дома ехал мальчик. Не старше десяти лет. – Я подойду к нему. – Давай, вали, – вздохнула я. – Не радуйся, я ненадолго. – Посмотрим. Я достала смартфон, чтобы проверить сообщения «Вконтакте». Вдалеке Нина уже остановила младшего брата Алишера и что-то у него выспрашивала. Поболтав пару минут, она взялась за руль велосипеда и неуверенно поехала вдоль дома. Брат взволнованно смотрел ей вслед и чесал голову. Развернулась у соседнего дома и приехала обратно. Передала велосипед хозяину и довольная направилась ко мне. – Это было круто, – сказала она. – Почему у меня нет велосипеда? – Потому что ты дурочка. – Да, это многое объясняет. – А этот малолетка не будет против, если я тоже прокачусь? – Он хороший парень, – кивнула Нина. Я не каталась больше трех лет. Мой старый велосипед стоит в сарае на даче за сто двадцать километров от Москвы. Прокручиваю правую педаль, чтобы была сверху. Нажимаю ногой, сажусь, держу руль, еду. В животе бабочки, на лице улыбка. То же самое я чувствую, когда вижу Игоря в школе. Оглядываюсь назад – Нинка и малолетка, едва достающий ей до плеча, взволнованно смотрят мне вслед. Отворачиваюсь. Навстречу едет машина. Еще далеко, но с каждой секундой все ближе и ближе. Пытаюсь затормозить и быстро отойти в сторону, зайти на тротуар. Кручу педали назад, но велосипед продолжает гнать навстречу машине на той же скорости. – Тормози! – голос Нинки издалека. – Тормоз на руле! – незнакомый детский голос. – Нажми руками! До машины метров пятнадцать. Я резко нажимаю на тормоза, велосипед останавливается у тротуара, и я со всего маху падаю с него на бок. Сильно ударяюсь задницей и левой ладонью о грубый асфальт. Сижу и боюсь подняться на ноги, а рядом со мной лежит чужой велосипед. – Ты как, в порядке? – Нинка и мальчик за минуту оказались рядом. – Встать можешь? Я встала и отряхнулась. – Руку покажи. Я отвернулась, зажмурилась и протянула Нинке ладонь. – Нужно промыть и продезинфицировать, – сказала она, ничуть не испугавшись. – Круто ты ее разодрала. Пойдем ко мне. – Все так плохо? – спросила я, все еще боясь открыть глаза. – Заживет до Нового года, – ответила Нина, а потом задумчиво добавила: – Наверное. Чего ты как маленькая, посмотри уже. Осторожно открываю глаза и смотрю на ладонь. Прямо под большим пальцем. Ошметки кожи, сквозь которые медленно сочится кровь. Песок, мелкие камушки… – Обычная асфальтовая болезнь, – умничала Нина. – Лечится йодом. Но у меня дома только зеленка. – Я должна прыгать от счастья? – Теперь я буду звать тебя Зеленой рукой. Ты ведь не против? * * * Нина резко поставила пузырек зеленки на кухонный стол. Достала пачку ватных дисков, перекись водорода и захлопнула дверцу кухонной полки. Открыла пузырек зубами и взяла мою руку. – Знаешь, что это? – спросила она, пытливо заглядывая в глаза. – Это моя рука, Нин, – ответила я. – Нет, – отмахнулась она. – Вот это. – Показала пальцем на рваную, все еще кровоточащую ссадину на моей ладони. – Спокойно. Сейчас может сильно щипать. Только громко не ори, ладно? Нина взяла меня за руку и притащила к раковине. Одной рукой она держала мою ладонь, а другой лила перекись водорода на ссадину, которая тут же покрылась мелкими белыми пузырями и даже начала тихо шипеть. Боли я не почувствовала. Нина отставила в сторону перекись и подула на ладонь. – Хиромантию знаешь? – Делать мне больше нечего. А что? – Это линия жизни, – сказала Нина, пропитывая ватный диск зеленкой и прикладывая его к ссадине. – Полукруглая. Видишь? – Ну да, вижу. И что? – А это холм Венеры. Между линией жизни и большим пальцем. – А можно как-нибудь более понятно выражаться? – Знаешь, на многих схемах с иностранных сайтов эта часть ладони подписана просто словом «love». Знаешь, как переводится? – Понятия не имею. – Вот поэтому ты ни с кем и не встречаешься. – Стерва, – протянула я. Нинка показала язык и закрыла пузырек зеленки. Моя ладонь была теперь зеленой почти на треть. – Зато теперь, может, узнаешь. – Конечно, ты же познакомишь меня с Игорем. – Познакомлю, – улыбнулась Нинка. – Только ты ладонь себе завтра пластырем заклей, а то испугается еще. – Не волнуйся, заклею. – У тебя сильная ссадина, заживать долго будет, наверное. – Да, блин, – вздохнула я. – След останется. У меня от любой царапины следы остаются. По три месяца держатся. – Да-да, – многозначительно качала головой Нина. – Линии на ладони могут поменяться. – Фигня какая. А это плохо? – Да кто ж его знает. Заживет, увидим. – Больше никаких велосипедов. – Договорились. Из окна кухни был виден школьный двор, гаражи и машины. По школьному стадиону гуляла пара, а вокруг них бегали собаки. Непонятно какой породы. С восьмого этажа плохо видно. Я вышла из подъезда Нинкиного дома, когда уже начинало темнеть. Вышла на улицу Королева. Верхушка Останкинской башни уже светилась желто-оранжевым светом. Я перешла на другую сторону и села на остановке трамвая. |