Онлайн книга «Моя мужская правда»
— Убей меня, убей, — донеслось с пола сквозь всхлипывания. Комната заполнилась зловонием. Что такое? Боже правый, Морин наложила в штаны. Го есть в трусы. Кал высовывался наружу со всех сторон. Ну и запашок! — Убей меня, убей меня как следует. Убей меня! — Морин, вставай. Морин, поднимайся сейчас же. Она повернула ко мне лицо. На губах играла какая-то загадочная улыбка. Сошла с ума, что ли? Сошла с ума и остаток жизни проведет в дурдоме. За мой счет. Десять тысяч в год, а то и больше. Она открыла глаза. А вдруг она окончательно помешалась, пронеслось в моей голове, и проведет всю оставшуюся жизнь в лечебнице — причем за мой счет. Да это же больше, чем десять тысяч баксов в год! Мне конец! — Морин! Морин! Ты что, не чувствуешь? Не понимаешь? Ты умудрилась обделаться! — Это ты опять обделался, — ответила она. — Не вали с дурной головы на здоровую! — Ты так и не смог сделать этого. — Чего — этого? — Струсил. А ведь обещал. Дутый храбрец. Герой с дырой. — Ладно, Морин, вставай и иди мыться. — Жалкий трус. — Иди мыться! Она оперлась на локти, попыталась встать — безуспешно. Я протянул руку, чтобы помочь ей подняться, но отступил, не в силах переносить вонь. — Мне надо позвонить, — всхлипнула она. — Успеется. — Срочно позвонить! — Морин, сидя на изгаженной циновке, провела ладонями вдоль тела и, словно только что осознав происходящее, произнесла испуганно и возмущенно: — Ты избил меня! Тут кругом кровь! Исколошматил, как гарлемскую проститутку! Я отошел еще на шаг. Зловоние, казалось, еще усилилось. Слезы рекой хлынули из глаз. Морин встала на колени. — Где телефон? — Кому ты собираешься звонить? — Кому надо! Ты, грязная свинья, избил меня! Один удар кочергой, все еще сжатой в правой руке, и со всеми звонками будет покончено навсегда. Но я не решился. Она наконец поднялась на ноги и, пошатываясь, поплелась в спальню. — Нет, иди в ванную! — Мне надо позвонить. — Святые угодники, весь пол в дерьме. — Тоже мне, проблема. Циновочку в стиле «Дом и сад» замарали! Скажите пожалуйста, какой удар по буржуазным ценностям! Разве сравнишь с твоими — по мне? — ИДИ МЫТЬСЯ! — ФИГ ТЕБЕ! Из спальни донесся скрип матрацных пружин. Морин бросилась на кровать так, словно прыгнула в реку с моста Джорджа Вашингтона. Скрежетнул наборный диск телефона. Послышался плач. — Алло! Мэри? Это Морин. Он избил меня, Мэри, он… Алло! Не Мэри? — С горловым всхлипом она швырнула трубку на рычаги. Новый набор. Внимательный, такой медленный, что в перерывах между цифрами мне представлялась Морин, заснувшая на моей кровати. — Алло! Алло, квартира Игенов? 201-236-2890? Нет? — Трубка вновь брошена. — Мне надо поговорить с Дэном Игеном! Я хочу говорить с Дэном! — Трубка снята-брошена. Брошена-снята. Я застыл с кочергой в дверях спальни. — Ты-то какого черта ревешь? Избили меня, а рыдаешь ты. И это называется мужчина! Сделай что-нибудь! — Что сделать? Что? — Набери хотя бы номер Игенов! Ты сломал мне пальцы! Я не чувствую пальцев! — До пальцев я не дотрагивался. — Так почему же я их не чувствую? ПРЕКРАТИ СВОИ ИДИОТСКИЙ ПЛАЧ ХОТЯ БЫ НА ПЯТЬ МИНУТ И НАБЕРИ НОМЕР! И знаете, что случилось? Я так и сделал! Жена велела — муж повиновался. 201-236-2890. Длинные гудки. — Алло! — прозвучал в трубке женский голос. — Алло! — откликнулся я. — Это Мэри Иген? — Да. С кем я говорю? — Одну секунду! С вами хочет соединиться Морин Тернопол. — Я протянул трубку, не оборачиваясь, чтобы опять не попасть в эпицентр вони. — Мэри? — произнесла Морин жалобно и беспомощно. — Дэн дома? Мне надо поговорить с ним. Мэри, меня избили до полусмерти. Как — кто? Разумеется, Питер, кто же… Я стоял и слушал. Кому еще прикажут позвонить? В полицию, чтобы меня захомутали? Сэлу Валдуччи — пусть даст в «Дейли ньюс» репортаж с места происшествия? Она осталась в спальне, а я, наполнив водой ведро и вооружившись щеткой, принялся очищать циновку от крови и кала. В ход пошли и бумажные полотенца, штук пятнадцать, а то и все двадцать. Кочерга лежала рядом — на этот раз для самозащиты. В разгар работы из спальни вышла Морин. — О, какой хозяйственный у нас маленький мальчик! — Кто-то ведь должен прибрать за тобой. — Это теперь не самая большая твоя забота, Питер. — Какая же больше? — осведомился я небрежно, понимая, что для легкомысленного тона нет с моей стороны ни малейших оснований. Морин права. Я влип. Мне стало страшно. Только бы не наложить в штаны, как она. — У тебя, Питер, большие неприятности. Не хотела бы я оказаться на твоем месте, когда Дэн вернется. — Будем ждать. — Отважное решение. Лучше бы ты смылся — и подальше. — Переадресовываю рекомендацию тебе. Только сначала не забудь принять душ. — Не выпить ли нам по чуть-чуть? — Что за бред? От тебя несет, как в зоопарке! — ДАЙ МНЕ ЧЕГО-НИБУДЬ ВЫПИТЬ, НЕУДАЧЛИВЫЙ УБИЙЦА! — ТЫ ВСЯ В ДЕРЬМЕ! — БЕРУ ПРИМЕР С ТЕБЯ. — УМЫВАЙСЯ И СМЫВАЙСЯ! — И НЕ ПОДУМАЮ! Я принес бутылку виски и плеснул нам обоим по большой порции. Прежде чем успело прозвучать мое отчаянное «Нет!», Морин со всем своим дерьмом плюхнулась (конечно, нарочно) на индийский плед, покрывавший кушетку. Подарок Сьюзен, между прочим. — Ну и сука же ты. — Простирнешь, — хмыкнула она и залпом выпила содержимое стакана. — Ты только что обзывала меня маленьким мальчиком. А сама — как младенец в загаженных пеленках. Ждешь, когда я тебя перепеленаю? — Чего от тебя ждать? Ничего я не жду. — Она протянула пустой стакан. — Плесни-ка еще. — Морин, — попросил я, закрыв глаза, чтобы не видеть ее (никогда, о если бы никогда!), — исчезни из моей жизни, пожалуйста! Это же чистой воды безумие. Если не жалеешь меня — себя пожалей. — Ты десять минут назад мог одним ударом кочерги разрубить гордиев узел. Но струсил. — Так ты сознательно хотела довести дело до убийства? — Я много лет хочу сделать из тебя мужчину, Питер. Только и всего. — Не надо ничего из меня делать. Только оставь в покое! Для тебя важно одержать победу? Слушай же: ты одержала победу! Поздравляю. |