Онлайн книга «Запасной инстинкт»
|
Не было в трубке никакого Арсения, но она знала, сколько ушей прислушивается сейчас к ней, в том числе, может быть, и уши лютого врага. До сегодняшнего дня она и не подозревала, что у нее есть враги. – А курьеру что делать? Хорошо, передам. Приезжай скорее. Она еще некоторое время подержала трубку в ладони, а потом осторожно опустила ее в пластмассовое углубление и выглянула в распахнутую дверь. – Ждать не нужно, – сообщила она курьеру, – он опаздывает. Мы пришлем договоры с кем-нибудь из наших. Завтра, скорее всего. – Вот спасибо вам, девушка, – прочувствованно сказал курьер и поднялся, и сразу стало видно, что он намного ее ниже. Впрочем, почти все на свете мужики были намного ее ниже, так уж получилось. Надо было идти на подиум и томно шататься под музыку, покачивая костлявыми бедрами, – именно так Полина представляла себе профессию модели, – а она заделалась в компьютерные гении! Кто-то в глубине офиса работал под “Рамштайн”, ритм бил по ушам, раздражал Полину, хотя она умела не слышать, когда не хотела, но сегодня у нее не было на это сил. – Шарон! Молчание, рамштайновский ритм, отдаленное компьютерное гудение. – Шарон! Телефонный звонок, и Гринин голос, произнесший с неповторимым мужским чувством: “Привет, любимая!” Впрочем, любимыми у Грини были все. – Шарон! – А! Ну, наконец-то проснулась! – Сварите мне кофе, пожалуйста. И сообразите чего-нибудь поесть. – А… чего вам поесть? – Ну, не знаю. Яблоко. Булку. А что? Ничего нет? – Нет, – весело ответила юная Шарон. – Еще днем все кончилось. То, что и поесть нечего, доконало Полину Светлову. – Если ничего нет, какого черта вы спрашиваете, что я хочу! Я хочу три бутерброда с колбасой и апельсин! Или яблоко! Яблока тоже нет? – Нет. – Почему вы ничего не купили?! – Так мне не сказал никто! – Кто вам должен говорить?! Вас шеф десять раз предупреждал, чтобы вы покупали кофе и какую-нибудь еду. Для этого даже водитель есть и деньги специальные! Варвара всегда покупала… – Я квалифицированный работник, – неожиданно заявила Шарон Самойленко, которой еще утром мама велела быть самостоятельной, давать отпор домогательствам шефа, которые непременно должны воспоследовать, и ни за что не “прислуживать” остальным. – Я квалифицированный работник, и я не стану покупать вам колбасу! Полина Светлова, дылда в красных очках и джинсах “Эскада”, так удивилась, что дар речи потеряла – вот как ловко ее отбрила феминистка Шарон. Некоторое время дылда еще открывала и закрывала рот, не в силах произнести ни слова, потом повернулась и ушла, и таким образом за Шарон осталась полная победа. – Полька, ты чего орешь? – Я не ору. Я хочу кофе. Я не ела целый день и… – Заходи, – пригласил ее Марат Байсаров. – У меня свой. Шарон Самойленко отчетливо зафырчала за тонкой перегородкой – выразила свое отношение и к дылде, и к Марату. – Тебе сколько ложек? – Чего? – Сколько кофе на чашку? – У тебя что?.. – со священным ужасом вопросила Полина. – Растворимый?.. Растворимый кофе в конторе был только у Феди. “Просвещенный монарх” Троепольский, завидев банку, немедленно изымал ее из оборота и больше не возвращал. – Да нет, – успокоил ее Марат, – у меня кофеварка новая. Идиотизм. Варит по чашке, а больше ни в какую. Сколько тебе ложек? – А какая чашка? Марат показал. – Одну. – Сигарету? – А у тебя какие? – “Честер”. – Давай. – Одну? Полина вскользь ему улыбнулась. Марат покопался в столе, выудил пачку и пустую пластмассовую зажигалку, посмотрел на свет, потряс ею и опять посмотрел, словно от его потряхивания там мог появиться газ. – Да ладно, у меня своя есть. – Как твоя собака? – Кто?.. А, собака! Хорошо, только, по-моему, это никакая не собака. – Как? – удивился Марат, который все и всегда принимал за чистую монету. – А кто тогда?.. – А, по-моему, тролль. – Тролль? – недоверчиво переспросил Марат. Полина кивнула, осторожно отхлебывая огненный кофе. Кофе с сигаретой – вот настоящий рацион настоящего компьютерного гения! Только булки все равно очень хотелось. – Полька, ты чего такая мрачная? Она не любила, когда ее звали Полькой. Это Троепольский придумал, будь он неладен, и прижилось. Теперь, когда ее так называли, ей все время казалось, что он где-то поблизости. – Есть хочу. Дело было не только в этом, но она не могла ничего сказать Марату. Она никому и ничего не могла рассказать. – Да нету у меня ничего! – Ужасно. Я с голодухи всегда… злюсь. – Могу еще кофе сварить. Полина кивнула – в чашке остался один глоток. Впрочем, их и было-то всего два. – Работать будешь? – Буду. Я сегодня полдня ездила и ничем больше не занималась. – А у меня один макет вообще накрылся, представляешь? – Как?! – Черт его знает как. Нету, и все тут. Полина поставила чашку на стол и оглянулась на дверь. Почему-то ей показалась, что там кто-то есть. Она так определенно это почувствовала, что даже шее стало холодно. Она повела плечом и опять оглянулась, будто откидывая волосы назад. Дверь была распахнута – у них в конторе все запирались только в крайних случаях. Когда приезжали клиенты, к примеру. – Какой макет, Марат? – Уралмашевский. – Так его же Федя делает, а не ты! – Ну, Федя, ясное дело. Он меня просил какие-то хвосты за ним подчистить, я стал смотреть, а макета нет. Полина ничего не понимала. – Марат, куда мог пропасть незаконченный макет из компьютера?! Марат пожал плечами: – Убить могли. – Кто?! И кому он нужен? |