Книга Единственный, кто знает, страница 2 – Патрик Бовен

Марион нетерпеливо ерзала на заднем сиденье такси. Дождь хлестал в стекла, громко барабанил по крыше. В нескольких метрах впереди сквозь сверкающую завесу воды виднелся вход в больницу. Кажется, госпиталь Неккера…

— Марион, вы меня слышите?

Высокие мрачные стены заставляли думать о придонной волне, незаметно растущей под безмятежной гладью моря. Волне, готовой вот-вот тебя поглотить…

— Марион?

Мир внезапно стал сплошь серым и черным, — за исключением красной неоновой вывески над отделением скорой помощи.

— МАРИОН! Вы там оглохли или что?..

Голос, все громче раздающийся из мобильника, вывел ее из оцепенения. Она поднесла телефон к уху:

— Извините, мадам Борман.

— Где вы, черт возьми?

— В такси.

— Я вас жду уже двадцать минут!

— Простите… на улицах такие пробки…

— Мой доклад у вас с собой?

Марион порылась в портфеле, лежащем у нее на коленях. Папки, статьи, сколотые скрепками листки… Часть документов высыпалась на пол. Таксист с подозрением наблюдал за ней в зеркало заднего вида. Марион сделала вид, что этого не замечает, и вытряхнула все остальное содержимое портфеля на сиденье.

— Ну что? — нетерпеливо спросил голос в телефоне.

Наконец она нашла то, что искала:

— Да-да, он у меня.

— Хорошо. Подвезите его ко входу в ресторан.

— Да, мадам. Простите, что я…

Но собеседница уже завершила соединение.

Марион торопливо собрала рассыпанные документы.

Иногда спрашиваешь себя, зачем тебе эта работа ассистента, которая заключается преимущественно в том, чтобы служить громоотводом для плохого настроения начальницы.

Ответ всегда один и тот же: затем, что она оплачивает тебе жилье.

Вторая причина: ничего лучшего у тебя все равно нет.

Шофер с трудом продвигался к перекрестку в потоке плотного движения, то и дело чертыхаясь вполголоса. Марион наблюдала за скоплением машин и людей. Попытаться проехать через центр Парижа в тот час, когда освобождается большинство офисных работников, — совершенно безумное предприятие. Она совершила большую ошибку, понадеявшись на то, что в этот раз ей удастся добраться до места быстрее, чем обычно, и теперь кусала локти. Гораздо лучше было бы поехать на метро.

Таксист, видимо уже привычный к такому положению дел, продолжал свой опасный слалом вдоль бульвара, выставив локоть в окно и беспрестанно проклиная подростков на скутерах, женщин за рулем, стариков, норовящих попасть под колеса, фургончики, развозящие товары с доставкой на дом, и новые автобусные маршруты — все это, по его мнению, служило причиной растущего количества аварий на дорогах.

Наконец, резко затормозив, он остановил машину в нижней части Елисейских Полей:

— Приехали.

Марион нахмурилась: до ресторана, возле которого у нее назначена встреча, оставалось еще метров сто.

— Вы не довезете меня до места?

— Вся улица забита. С вас девятнадцать евро.

— Но дождь как из ведра…

Таксист резко обернулся к ней:

— Теперь — девятнадцать евро и двадцать сантимов. Ну, вы выходите или нет?

Марион швырнула ему в лицо купюру и резко хлопнула дверцей. Теперь еще пришлось стоять на переходе, ожидая, пока загорится зеленый, под проливным дождем… Звук клаксона, поток ледяных брызг из-под колес… Наконец она добралась до противоположного тротуара. Ресторан «Фуке», который был ей нужен, виднелся в ста метрах впереди.

Стараясь идти не слишком быстро, чтобы не поскользнуться и не упасть — только этого не хватало для полного счастья! — она наконец приблизилась к толпе в смокингах и вечерних платьях, собравшейся на террасе у входа в ресторан под целым лесом раскрытых зонтиков.

Марион украдкой взглянула на себя в карманное зеркальце. С намокшими волосами-сосульками и потеками туши на щеках, она выглядела не лучше бродячей собаки, попавшей под дождь.

Ну что ж, тем хуже. В конце концов, ее ведь не пригласили на праздник.

Она пересекла кордон охраны, прошла мимо собравшихся на красной дорожке гостей и направилась к двери, стараясь придать себе как можно более уверенный вид.

Но тут путь ей преградил швейцар, мощный как скала.

Марион пришлось запрокинуть голову, чтобы его рассмотреть: ливрея пятьдесят шестого размера, черная борода, вьющиеся волосы, взгляд наемного убийцы. Что-то среднее между эстрадным певцом и чемпионом по американской борьбе.

— Что вам угодно? — спросил швейцар.

— Я ассистент Катрин Борман, продюсера «Франс телевизьон», — ответила Марион.

— У вас есть приглашение?

— Это она устраивает вечеринку.

— Мне нужно приглашение.

— У меня его нет.

— Тогда извините.

Швейцар переключил внимание на вновь прибывших гостей, больше в упор не замечая Марион, словно та внезапно растворилась в воздухе.

Она вынула из портфеля распечатку с докладом:

— Я должна передать ей вот это.

Швейцар слегка повернул голову, видимо удивленный тем, что назойливая посетительница еще здесь:

— Простите?

— Это доклад мадам Борман, я должна передать его ей лично в руки.

— Это невозможно.

— Но она меня ждет.

— Я же вам только что сказал: это невозможно.

— Скажите, есть какая-то спецшкола, где учат так разговаривать с людьми?

Он пропустил этот вопрос мимо ушей.

Марион сменила тактику:

— У вас за спиной рекламный плакат. Прочтите его.

— С какой стати?

— Там написано: Международный аудиовидеофестиваль. И ниже: Вступительная конференция.

— И что?

Марион сунула листки ему под нос:

— Это вступительный доклад мадам Борман. Если я его не передам, она не сможет произнести речь на открытии фестиваля.

Глаза гиганта в ливрее превратились в лазерные лучи.

— Послушайте, мадам. Сюда пытаются проникнуть десятки людей под десятками самых разных предлогов. Но если у вас нет приглашения, я вас не пропущу. Кажется, это не сложно понять?

Марион, взглянув на него в упор, спросила:

— У вас, часом, нет кузена-таксиста?

— Что?

— Так, ничего. Не обращайте внимания.

Она вынула из кармана мобильный, набрала номер патронессы. Однако услышала автоответчик.