Книга Дети Белой Богини, страница 56 – Наталья Андреева

Они вышли на улицу. Майор крепко пожал Александру руку:

- Ну давай, капитан Завьялов. Удачи тебе!

- И ты держись. Жене привет.

- Обязательно!

Улицы города стремительно пустели. Было темно и холодно. Когда бежевые «Жигули» за­тормозили у автобусной остановки, он вздрог­нул от неожиданности и обернулся: кому это так повезло?

- Александр Александрович! - высунулась из тайны Вероника. - Садитесь!

- Какими судьбами? - спросил он, очутившись в теплом салоне.

- Я вас искала, - сказала девушка, трогаясь с места. Машину она водила аккуратно, не лиха­чила. - Вчера звонила вам весь вечер. Хотела се­годня заехать в страховую компанию, но потом подумала, что Это неудобно.

- Да уж! - не удержался он. - Мне и так се­годня досталось! Не хватало еще, чтобы коллеги начали сплетничать обо мне и дочери мэра!

- Дождалась, когда закончится рабочий день, увидела вас на автобусной остановке, но вы по­ехали не на Фабрику.

- Ты что, ехала следом за автобусом?! Завьялов с досадой подумал, что потерял бди­тельность. Не заметал машину Вероники, растяпа!

- Да, - тряхнула она белокурыми локонами

- Опять без шапки? Простудишься

- Я же на машине... Мимо остановки, где вас подобрала, проехала восемь раз. Это был девя­тый. Город-то у нас маленький.

- Но зачем? Что случилось?

- Вы ведь его не предадите?

- Кого? Германа?

- Да.

- Ну раз я этого еще не сделал

- Понимаете, у него много врагов. Это только кажется, что Герман - всеобщий любимец. Не ос­тавляйте его. Вы его единственный друг.

- Ника, ты знаешь, что у Германа есть граж­данская жена? - как можно мягче спросил он -Есть дочь, а на днях родился внук?

- Внук? У Германа?

Кажется, тот факт, что ее любимый мужчина уже дедушка, Веронику поразил.

- Твоя мама права, ты всего-навсего заложни­ца его амбиций.

- Фу ты, как пышно! Фраза точь-в-точь в духе моей матери! - фыркнула Вероника. - А вы ей подпеваете!

- Я переменил свое мнение относительно Аг­лаи Серафимовны, после того как с ней погово­рил. А после визита к Вере Васильевне понял, почему твоя мама против вашего брака с Герма­ном. Она права.

- И почему?

- Видишь ли, у Германа есть тайна. Он ...э-э-э... не совсем здоров.

- То есть?

- Иногда Герман совершает странные поступ­ки, - осторожно сказал Завьялов.

- А другие разве не совершают?

- Я пока не готов об этом говорить. Мне надо проконсультироваться со специалистом. Но лучше бы тебе держаться от Германа подальше.

- Ха-ха! Если бы я вас знала чуть хуже, поду­мала бы, что мама дала вам взятку! Мы почти при­ехали.

Вот и его дом. Вероника замолчала, заезжая на асфальтированный пятачок. Заглушив мотор, повернулась к нему:

- Можно зайти на чашку кофе? Он слегка растерялся:

- Пожалуйста. Но у меня... Я не жду гостей. Гостью. Холостяцкая квартира, моя жена... Сло­вом, я не знаю.

- Как же вы не похожи на Германа! - не удер­жалась Вероника. - Знаете, как в таких случаях ведет себя Горанин?

- Как?

- А вот так!

Вероника приблизилась, обняла за шею и приникла к его губам. Он ответил на поцелуй и подумал, что еще ни разу в жизни не оказывал­ся в такой нелепой ситуации. Прежде чем впер­вые поцеловать Машу, он с неделю просчиты­вал все возможные варианты и приготовил це­лую речь на случай, если ситуация выйдет из-под контроля. То есть, если потребуется продол­жение. Тогда, как честный человек, он сделает предложение и так далее, и тому подобное. Це­ловаться просто так, без серьезных намерений, да еще с девушкой лучшего друга... Черт знает что!

- А после этого Горанин просто поднимает­ся вместе с женщиной в квартиру, не пытаясь выяснить на леетнице, зачем, для чего и как на­долго, — сказала Вероника, оторвавшись от его губ. - Я его за это ненавижу, но тебя, кажется, ненавижу еще больше за то, что ты другой!

Вот тут он растерялся окончательно. Что за цирк? Что ей надо? Ба, у нее истерика!

- Ника, Ника! Да приди ты в себя! - Он по­гладил ее по голове, словно ребенка. - Пойдем ко мне. Тебе надо успокоиться.

- Да-да, - забормотала она. И открыла двер­цу.

Снежная крупа, словно сахарная пудра, мо­ментально осыпала светлые локоны. Его вдруг ох­ватила пронзительная жалость. Ну что же она с собой делает?

«Успокоительное ей, что ли, дать?» - разду­мывал он, поднимаясь на пятый этаж. Вероника всхлипывала и, то и дело спотыкаясь, хваталась за него. - «А вдруг у нее аллергия на лекарства? Надо бы Аглае позвонить...»

- Не надо звонить маме, - сказала Вероника, будто услышав его мысли. - Я сейчас поеду. По­сижу немного и...

Она опять громко всхлипнула. Он кинулся на кухню, плеснул из чайника кипяченой воды в ста­кан. Девушка в это время прошла в комнату. Ког­да он влетел туда со стаканом в руках, она сидела на диване.

- А выпить нет? - спросила Вероника, сделав глоток

- Не надо тебе этого.

- Я расстроилась немного, - пожаловалась она. - Из-за Веры. Я должна была догадаться, что У них есть дети... ребенок... Вы ведь знаете, как это бывает. Мы скрываем от себя наши догадки, бежим от них. Я тянула, сколько могла. И про их Дочь я не хотела знать. И про то, что они могут быть счастливы. Без меня. Или уже счастливы. Вы понимаете? Ты понимаешь? Господи, я никак не определюсь, как тебя называть! И как к тебе относиться!

-Я тоже.

- Мне, наверное, надо идти. Ты извини. За тот поцелуй. Не знаю, что на меня нашло! Вроде бы трезвая, - усмехнулась Вероника.

- Ты тоже извини. Что ответил.

- Еще бы ты меня оттолкнул! Тогда бы у меня уже точно была истерика! Какие вы, мужчины, странные!

- Да уж...

На его взгляд, странными были женщины. Их поведение не поддавалось логике. Непредсказуе­мая реакция - вот что его всегда пугало. Как стро­ить отношения, если вместо «да» слышишь «нет», а вместо «не знаю» уверенное «конечно!»?

Вероника подошла к окну, отодвинула зана­веску и замерла. Он догадывался: смотрит на кот­тедж Германа. Подошел и неожиданно для себя обнял девушку за плечи. Почувствовав запах ее волос, мягко коснулся их губами, словно хотел попробовать на вкус, так они сладко пахли. Про­шептал:

- Ну что? Что такое?

- Нет. Ничего, — также шепотом сказала она. -Ты часто туда смотришь?

- Каждый день.

- И что это? А?

- Не знаю. Может, маленькое безумие?