Онлайн книга «Куда уходят грешницы, или Гробница Наполеона»
|
Но… Сегодня пятница. И вчера было подозрительно тихо. А к вечеру… Жена вошла в комнату и с придыханием сказала: – Сид… – М-м-м… – Ты меня слышишь? – Угу… – Отвлекись на минуту. – М-м-м… – Я кому сказала?! – повысила она голос. – Угу… – Мальчишка! Прасковья Федоровна решительно схватилась за пульт. Сид понял, что сейчас источник его жизненной энергии угаснет, и повернул голову: – Ну чего тебе? – Ты мне изменяешь. – Еще чего! – Нет, ты врешь! Я уверена: ты мне изменяешь! – Была охота, – буркнул Сид и покосился на экран. С минуты на минуту тот узкоглазый замочит лысого бугая. Вот же принесла нелегкая! – Где ты был вчера? – В городе, я же сказал. – Я для чего купила тебе новую машину? – Чтобы я на ней ездил. – Надо сосредоточиться и отвечать на заданные вопросы правильно и конкретно. Черт с ним, с лысым. Своя шкура дороже. – Но ты ездишь по девкам! – Доказательства? – Я их найду! – Вот когда найдешь, тогда и… – Кира! – отчаянно закричала жена. – Кира! Унылое существо неопределенного возраста, одетое в темный балахон, появилось в дверях гостиной. Лучшая подруга безмолвно застыла на пороге. На ее лице была написана обреченность: надо жить, и в этот день тоже. – Кира, ты обитаешь в этом доме. Со стороны виднее. Скажи: Сид мне изменяет? – Я… не знаю. – И поймав выразительный взгляд молодого мужа, Кира тихо добавила: – Должно быть, нет. – Вы сговорились! Я поняла: вы заодно! – Паша, успокойся, – без всякой надежды попросила Кира. – Вы живете на мои деньги, я вас кормлю, одеваю, и вы же надо мной издеваетесь! О, как я несчастна! – Ну разумеется, – хором сказали Кира и Сид. И быть бы настоящей грозе с битьем посуды и попыткой убежать из дома, чтобы подобно Анне Карениной броситься под поезд на маленькой железнодорожной станции, до которой было не меньше пяти километров лесом, и нестись бы модной писательнице по елкам, но вдруг зазвонил телефон. Прасковья Федоровна проворно схватила трубку. Она ждала вестей из издательства. – Да! – Паша? То есть Злата? – Кто это? Але? – Сосед. – А! Данечка… – протянула писательница несколько разочарованно. – Как дела? – Хотел до вас дойти, но подумал: а вдруг вы заняты? – Под «заняты» подразумевался скандал, свидетелем которого Даниил Грушин быть не хотел. И, упаси боже, участником! – Нет, что ты! – поспешно сказала Прасковья Федоровна. – Заходи когда угодно! – Я насчет планов на завтра. На вечер. Вы будете дома? – Ну… – Принимать гостей ей не хотелось. Хлопотно. Да и накладно. Писательница была скуповата. Для всех, кроме Сида. – Я хотел пригласить вас на вечеринку. Будет кое-что интересное. – Да? Что именно? – Сюрприз. Помнишь, ты мне кое-что рассказала? Насчет Сида и… – Это шутка, – поспешно сказала она. Надо же так распустить язык! Но Даня очень красив, а она немного выпила… Словом, хотелось его заинтриговать. Ну почему такой мужчина давно и прочно занят? Ольге она не соперница. И возраст, и ребенок, и деньги, которых у той (увы!) больше. Такие мужчины, как Даня, очень дорого обходятся. Мысленно Прасковья Федоровна сделала калькуляцию и вздохнула. Безнадежно! Придется довольствоваться Сидом. Класс у щенка не тот, конечно, что у Дани, да еще и изменяет! Но ничего. Она ему покажет! – Приходите завтра. Ты, Кира и Сид. Часиков в семь. На улице осень, холодно, уныло. Растопим камин, домработница приготовит роскошный ужин… (Да! Они могут позволить себе прислугу!) Твое любимое вино, помнишь? О! Этот божественный нектар! Французское вино! Но безумно дорого! У них есть, у миллионеров Грушиных… Прасковья Федоровна прикрыла глаза, словно ощутив во рту божественный вкус, и сказала: – Хорошо. Мы придем. Так, по-соседски. И в самом деле. Чего в субботний вечер дома-то сидеть? Еще она подумала об ужине. Сид любит вкусно поесть. А она не умеет готовить. Совсем. От Киры тоже немного толку. Неумеха! Поехать в ресторан? Абы куда нельзя, ее лицо слишком известно, чтобы появляться в дешевых забегаловках. Тамошняя публика бесцеремонна. Будут тыкать пальцем, как в зоопарке, непременно подбегут за автографом, а молодые девчонки начнут напропалую кокетничать с Сидом. Его фотографии постоянно появляются в светской хронике! Глядя на юных поклонниц мужа, она вновь почувствует себя старухой. Как же он молод! Просто неприлично молод для нее! Нет, в места, доступные простым смертным, нельзя. А дорогие рестораны – это слишком больно бьет по карману! Деньги ей достаются нелегким трудом, с неба не сыплются. Не на Парнасе родилась, и до того как пришла слава, горя и нищеты хлебнула с избытком. – Так я вас жду, – со значением сказал сосед. – Уверяю: не разочаруешься. Положив трубку, она легонько вздохнула, представив его красивое лицо. Образ, неоднократно эксплуатируемый ею в любовных романах. Она презентовала их Дане с кокетливыми дарственными надписями, но он… Так привязан к Ольге! Вот в нем чувствуется порода! Эта красота не для стрипклуба, а для эстетов. Прасковья невольно покосилась на Сида. Лоб гладкий, без единой морщинки, глаза пустые. Лицо без всяких признаков интеллекта. Книжку бы, что ли, почитал. Хотя бы для приличия. Как-никак с писательницей живет. – Кто это? – спросила Кира. – Из издательства? – Нет. Сосед звонил. Приглашает на ужин. Завтра в семь. – Давай не пойдем, – поспешно сказала Кира. – Да ты что? У них роскошная кухня! А вино какое? На халяву-то, – не удержалась она от вульгарного словечка. – Мне не нравится этот человек. Очень. – И Кира поежилась, плотнее запахнувшись в темный балахон. – Он какой-то… мрачный. – Глупости! – Я не пойду. Он… Он маньяк! – Сказала тоже! Ты видела когда-нибудь маньяков? Ничего общего с Даней! Он такой милый, такой… Ах, – и писательница тихонько вздохнула. – Пойдешь. – Мне не хочется. – Кира, что это с тобой? – Она пристально посмотрела на подругу. Та всегда выглядела не лучшим образом, а сегодня просто смерть ходячая! Тридцать два года, а смотрятся они почти как ровесницы. У Киры сухая кожа, глаза запавшие, под ними темные круги. И взгляд… Как у загнанной лошади! Точно! – Ничего. Ну хорошо. Я пойду! – с отчаянием сказала Кира. – Только пеняй потом на себя! |