Онлайн книга «Куда уходят грешницы, или Гробница Наполеона»
|
– Все. Иду уже. Извини, что напрягаю тебя своим бредом. Просто… С самого утра душа не на месте. Три двери. Три. Прямо словно три карты: тройка, семерка, туз. Как вспомню… Ну да ладно. Все. Артем шагнул к белой двери и стал возиться с замком. – Дай помогу, – вызвался Грушин. И потянулся к ручке. Раздался щелчок, дверь открылась. Валентин Борисюк сидел в слабо освещенной нише на краю овальной ванны. Увидев мужчин на пороге, он поднялся: – За мной? Что там? Полиция приехала? – Поговорить, – сказал Артем и сделал шаг вперед. – Я, Валентин, просто хотел побеседовать с тобой. Грушин остался в коридоре. Борисюк посмотрел на него с ненавистью. – Это он. Он во всем виноват. Подстроил. Его надо убить. – Валентин, успокойся. – Артем сделал еще несколько шагов вперед. – Я, пожалуй, не буду вам мешать, – усмехнулся Грушин. – Даже если вы будете сговариваться против меня. И он прикрыл дверь. – Он нас сейчас запрет! – выкрикнул Валентин. Но щелчка не послышалось. Грушин просто прикрыл дверь, и в коридоре раздались его шаги. Артем тяжело опустился на край ванны. Валентин сел рядом. – Я пришел к тебе, чтобы прояснить ситуацию. Видишь ли, у меня тоже положение непростое. Мне надо знать… надо знать… – Артем вдруг замялся. – Хотите знать, почему я убил Ваню Смирнова? – спросил Борисюк. – Грушин нам все рассказал. О том, что весной ты совершил наезд и скрылся с места происшествия. А пострадавший скончался. В машине вас было трое: ты, Ваня и Инга. Скажи честно: Инга шантажистка? – Я отдавал деньги Ване Смирному. – Что-о?! – Может быть, он делился с Ингой. Не знаю. Ване до такого не додуматься. Я уверен: идея с шантажом не его. Я просто перекладывал деньги из своего конверта с зарплатой в его конверт. А сегодня… У меня нервы сдали. Грушин все подстроил. Он нарочно вызвал Ваню. И весь вечер меня накручивал. Мол, у меня будет возможность разделаться с шантажистом. Когда я увидел Ваню, в голове помутилось. Вот уже полгода он из меня жилы тянет! Сколько можно терпеть? Всю жизнь, что ли? Сначала триста, потом пятьсот. А потом что? Тысяча, две? Мне что, всю жизнь на него ишачить? Я бы все равно не выдержал… Так лучше сейчас. Вот что я подумал. – А следователь? – Не убивал я следователя. Не убивал! – с отчаянием выкрикнул Валентин. – Зачем же ты к нему пошел? – Узнать. Следствие-то приостановлено! Я рассказал историю. Якобы мой приятель совершил наезд. Что ему за это будет? Описал все, как было. А следователь оказался не дурак. Все понял. Мол, не про приятеля я рассказываю. Про себя. И стал намеки делать. Сволочь! – И ты его убил… – Нет! Не убивал! – Но это же логично. Следователь догадался о твоей тайне, либо Грушин его уже посвятил. – Вы думаете? А ведь верно! Грушин-то все знает! Но откуда? – От Вани. И я думаю, что идея с шантажом принадлежит Грушину. Не Инге. Как она себя вела после наезда? – Нормально, – пожал плечами Валентин. – Намекала? Пугала? – Нет. Этого не было. Я сам ее сторонился. – А ты не замечал, что она живет не по средствам? Что у нее вещи дорогие? Украшения? Денег много? – Денег? Да, пожалуй… Она как-то обмолвилась, что собирает на квартиру. Мол, вложила деньги в строящееся жилье, половину требуемой суммы, но надо внести еще половину. Это же огромные деньжищи! Квартира-то в Москве! – Ого! – присвистнул Артем. – А у меня она денег не просила! Столько не просила. Я, конечно, подбрасывал ей, но не очень много. В основном покупал дорогие подарки. И все их видел на ней. То есть Инга подаренные украшения не продавала. Меж тем, чтобы заплатить половину стоимости квартиры в Москве, да с ее зарплаты… Гм-м-м… Откуда же деньги? – Не знаю. – Сколько ты платишь? То есть сколько платил Ване? – Триста баксов. В месяц. Потом пятьсот. – Негусто. Если они делили на двоих, это гроши. Для Инги-то уж точно! Так откуда у нее деньги? А? – Я-то откуда знаю? – А насчет Киры? – Что насчет Киры? – Ты ее убил? – Зачем? – Ну я не знаю, зачем! – До сегодняшнего вечера я понятия не имел, что она существует на свете! Я в этом доме нечастный гость, с соседями никогда не общался. Мы с Кирой жили в разных мирах. У нас не было повода пересекаться. – Информацию о фирме не ты Грушину сливал? Только честно? – Нет! – Слово даешь? – Мне терять нечего. Я вас не шантажировал. Даю слово. – А кто это делал? Знаешь? – Нет. – А есть по этому поводу соображения? – Не знаю. – Валентин, ты парень неглупый. Давай-ка, вместе посчитаем. Грушин загадал нам загадку. Разбейтесь, мол, на пары. Шантажисты и шантажируемые. Мой шантажист… Это кто-то из присутствующих. Так Грушин сказал. – И вы ему верите? – Он клянется, что играет честно. – А гостей осталось не так уж много. Вам выбирать между Сидом, Прасковьей Федоровной и Ингой. – При чем тут Сид? При чем тут известная писательница? Я их в жизни не видел! Как ты говоришь, это люди из других миров. – Ну тогда и выбирать не приходится. – Значит, все-таки Инга? – Сколько у нас шантажируемых? Трое? – Постой… Когда мы сели за стол, Грушин заявил, что пригласил в гости равное количество шантажируемых и шантажистов. За столом нас было семеро, включая его. Но он не гость. Он – хозяин. А сказано было: «пригласил в гости равное количество…» Ты – шантажируемый. Я – шантажируемый. Кто же третий? – Должно быть, писательница. Прасковья Федоровна. У нее деньги, слава. Это дело семейное. Шантажисты – либо Кира, либо Сид. Скорее Кира, раз ее убили. Инга в любом случае шантажистка. – Сид… Гм-м-м… Он точно – шантажист! Стриптизер с сомнительным прошлым. Без принципов, без мозгов… Значит, Инга, Сид и… Кто? – Получается, Кира. – Кого же тогда шантажирует Сид и кого шантажировала Кира? – Нам-то какая разница? Мы про себя знаем. У Инги есть деньги на квартиру. Вы ей такой суммы не давали. Зарплата ее известна. Ну еще прибавка за постельные услуги, которые она вам оказывает. Пардон… Квартиру она снимает, а это деньги немалые, Инга сама говорила, одевается хорошо. Откуда деньги? Вывод один. Инга кого-то шантажирует. Вот вы сколько платите? – спросил нагло Борисюк. |