Книга Ловушка для падающей звезды, страница 55 – Наталья Андреева

— Что будет? — с тоской спросил он мать. — Мама, что будет?

— Да уж в нашу квартирку все не поместятся, — по-своему поняла та. — Сегодня-то поздно уже, только самые близкие пойдут. Тетя Шура, дядя Гена, Олеся с мужем. А уж завтра, Коленька, мэр обещал весь клуб нам отдать. Может, ты им чего споешь?

— Я не могу сегодня остаться один?

— Как же, Коленька? — испуганно заморгала мать. — Что люди-то скажут?

— Я устал, понимаешь?

На самом деле он только-только начинал отходить от бешеной пятисоткилометровой гонки. И никто, кроме него, не знал, что в городе находится Марсель, профессиональный убийца, который должен выполнить задание: убить человека, похожего на Николая Краснова. Надо на всякий случай осторожнее ходить по улицам родного города.

Популярный певец развернулся лицом к родственникам и своим многочисленным фанатам:

— Господа, я завтра буду рад всех вас видеть. Но завтра. А сейчас мне надо… репетировать.

Толпа взволнованно загудела.

— Ой, что, концерт будет? — взвизгнула одна из девчонок.

— Как же! Родных-то уважит!

— Репетировать! Вот человек! Ночь на дворе, а он репетировать!

— Силен, Колька!

Они все остались на улице. В квартиру вслед за Колей Красновым прошла одна только мать. Он отметил, что та надулась.

— Мама, что?

— Нехорошо это, Николай.

— Да что нехорошо-то?!

— Как ты их: «Господа»! Это у вас в столицах господа, а здесь, Коля, люди. Между прочим, не чужие тебе.

— Мы с тобой давно уже говорим на разных языках. Ты же не можешь понять, какая у меня жизнь. Как и все они. Я живу словно под каким-то прессом. Он на меня давит и давит и с каждым днем все сильнее и сильнее. Я не хочу больше принадлежать им, понимаешь? Хоть когда-нибудь — себе.

Мать не поняла. Пошла на кухню, загремела кастрюлями, он же направился в большую комнату. Стол был весь заставлен тарелками с едой. И когда только успела, поезд шел всего-то десять часов! Прошелся по комнате. Все, как и прежде, в его детстве. Только на стене вместо портрета пятно на обоях. Еще год назад он там был: молодая мать с высокой прической улыбалась с фотографического черно-белого портрета, а рядом ней, будто в ответ, улыбался отец. Сразу после отъезда сына в столицу он ушел из семьи, переехал в другой город, и даже когда Николай Краснов стал знаменитостью, вестей о себе так и не подал. Значит, не нужен ему сын — ни безвестный, ни знаменитый. А портрет, значит, мать сняла. Год ждала, что муж вернется, а теперь перестала. Надо бы осторожно спросить: может, что известно об отце?

Скоро в родном городе будет шоу с участием Николая Краснова, папа мог бы и погордиться сыном. Шоу, шоу… И тут он вспомнил: Шантель!

— Есть что будешь? — выглянула из кухни мать.

— Чуть попозже. Мне позвонить надо.

Открыл было дверь в маленькую комнату, но поймал ее обиженный взгляд:

— Мама?

— От родной матери секреты. Где уж нам вас понять!

Хлопнула входной дверью. «Потом», — подумал он. Набрал номер мобильного телефона Левы Шантеля.

— Слушаю вас.

— Лева, это я.

— Галюша, погоди! — раздалось в трубке. — Иди посмотри телевизор.

«Опять!»

— Лева, ты на даче, что ли? От бывшей жены прячешься?

— Просто отдыхаю.

— А ну-ка объясни мне, что вообще происходит?

— А что происходит?

— Ты ваньку-то не валяй! Я приезжаю в родной город, а здесь все обклеено плакатами. Догадываешься, какими?

— Ну и?…

— Ты звонил в администрацию?

— Допустим.

— Значит, ты поднял весь этот шум? Мы больше вместе не работаем, Лева.

— Погоди! Ты думаешь, это я? Да, я звонил. Но, между прочим, это все твоя бывшая жена. И, как я понимаю, будущая.

— Что-что?

— Мне в обед позвонила Ева, вот что. Пожаловалась, что ты уехал в родной город, а она хочет быть вместе с тобой.

— И ты дал ей ценный совет, — усмехнулся Коля. — Выступить в моем родном городе. На пару со мной. Фонарин в курсе?

— Да, он поддержал нашу идею. У тебя хорошие друзья, Коля. Ведь я знаю, во что ты вляпался.

Солист «Игры воображения» замолчал. Между прочим, Лева Шантель и в самом деле был бы здесь весьма кстати. Сейчас надо иметь рядом надежного друга, на которого можно рассчитывать. Шантель хоть и скупердяй, но зато своей собственностью дорожит. Он не допустит, чтобы с Николаем Красновым что-то случилось.

— Я передумал, — сказал Коля Краснов. — Давай, устраивай свое шоу. Но почему здесь, в моем родном городе?

— А где? Людей надо обкатать. Потом — реклама хорошая. Надо быть ближе к народу. Тебя всегда любили за то, что ты простой хороший парень, свой в доску.

— Когда ты приедешь?

— Почему я? Мы.

— Кто это вы?

— Ева приедет. Еще несколько ребят, которые хотят участвовать в шоу. Фонарин назначил первую премию в десять тысяч у.е.

— Он что, с ума сошел?! Весь город сбежится!

— А нам это и надо.

«Чем больше будет вокруг меня толпы, тем лучше. И Марселя надо запутать. Главное — продержаться неделю. Потом заказ аннулируется».

— Так когда ты выезжаешь? Вы?…

— Завтра утром. К вечеру будем там. Гостиницу я заказал. А Ева с тобой будет жить?

— Нет. То есть я тоже, возможно, перееду в гостиницу.

Шантель деликатно промолчал.

— Телевидение будет? — спросил Коля Краснов. — И пресса?

— Организуем.

— Лева, я песню новую написал.

— Вот видишь, как хорошо! — обрадовался Шантель. — Ну что, отбой? До завтра?

— Кстати, как Ирэн? — не удержался и съязвил Коля. — Не беспокоит?

— Ирэн? — кисло переспросил Шантель. — Должно быть, придется дать ей денег. От этой стервы трудно отвязаться.

— Давай, снова лезь в подвал, — рассмеялся Коля. — Там ты прячешь свой бронированный сейф?

— Спокойной ночи, — довольно холодно сказал Лев Антонович и отключился.

Коля Краснов потянулся: завтра приедет Ева! Хочется быть с ней вместе, но не сюда же ее приводить! Мать начиталась газет, она давно уже считает, что эта дурная женщина сыну не пара. Хотя и про него много всякой дряни пишут. Но то, что про сына — это наглая ложь, а про ненавистную сноху — святая правда. Разводу обрадовалась, как окончанию Великого поста. Теперь можно и радостью разговеться.

Ах, мама, мама! Куда же она пошла? Ведь всех в городе знает либо сама, либо через родственников и общих знакомых. Надо бы спросить о семье своего преследователя. Как-то надо заставить того, другого Николая Краснова вернуться к прежнему занятию. Обещал ведь посвятить свою жизнь знаменитому однофамильцу! В друзья ему, что ли, навязаться? Коля Краснов усмехнулся.