Онлайн книга «Обмани меня нежно»
|
– Вы «Новости» смотрите? Я – так каждый день! Только я иногда путаюсь: это программа о событиях дня или сводка криминальных новостей? Там все время люди в форме. И они все так говорят. Давайте, предъявляйте полномочия! – гаркнула Зоя. – Психопатка! – он вскочил. – Я тебя в тюрьму засажу! – Стены какие? – деловито спросила Зоя. – Где? – растерялся он. – В камере. Масло, известь? Оштукатурены или нет? – Зачем тебе... – Черт с ними, со стенами. Плакаты-то надо писать? В красный уголок, а? Я и буквы могу, – улыбнулась Зоя. – Поладим мы с вашим тюремным начальством. – Ты надо мной издеваешься, да? – Это вы издеваетесь. Потому что нет никакой преступной группы. Есть два хороших человека, и есть я. Непонятно что. Мы не только друзья, нет. Мы люди, которые смотрят в одну сторону и замечают одни и те же вещи, а остальные их не замечают. И никакое это не преступление. – Бред, – пробормотал Валерий Сергеевич. – А вот я с твоей матерью побеседую. Ольга Афанасьевна! – крикнул он. – Смотри-ка, и по имени-отчеству узнал! – удивилась Зоя. – Даже маму! Та поднялась на крыльцо. – Ольга Афанасьевна, какие отношения у вашей дочери с Георгием Голицыным? – Ох! – мама без сил опустилась в кресло. – Любит она его! – А он ее бросил! – Мама, он на Кате женится. На Екатерине Алексеевне. На галеристке. – Слава богу! – Вы обе сумасшедшие! – заявил Валерий Сергеевич. Женщины удивленно переглянулись. Не лучшим образом выглядел как раз таки он. Зое не понравилось, как у него подергивается левое веко. – Мне надо позвонить, – сказал Валерий Сергеевич и спустился в сад, доставая из кармана мобильный телефон. – Что случилось-то? – спросила мама. – Это кто? Шафер? – Ага. Шафер. Только ты о Жоре с Катей пока никому не говори. И ему ничего не говори, когда приедет. Мне кажется, они хотят сделать нам сюрприз. – Ага. Понятно, – кивнула Ольга Афанасьевна. – Где ж они познакомились-то? В Питере али в Москве? – Не знаю, мать, – грубо сказала Зоя. – Нам-то с тобой не все равно? И тут она увидела, как Валерий Сергеевич без сил опустился на траву. Да, да! Так и сел на ее аккуратно подстриженный газон! Свалился кулем рядом с клумбой, на которой пышно цвели циннии! И уставился на настурцию так, будто хотел ее съесть. – Эй! Валерий Сергеевич! Мама, неси воды! – скомандовала Зоя. – Видать, сморило. Он быстро пришел в себя, но его лихорадочный взгляд Зое не понравился. Глаза у Валерия Сергеевича были красные, это она заметила сразу. От бессонницы, наверное. Ему бы кофе крепкий, а не чай. И не настурцией закусить, а съесть сытный бифштекс или котлетку. – Будете кофе? – жалостливо спросила Зоя. – Самолет улетел вчера, – бессмысленно сказал Валерий Сергеевич. – Вчера вечером. – Понятно: не будете. А зря. И вдруг он рассмеялся. Он смеялся так, что Зое впервые за это утро стало страшно. Потом отстранил ее руку со стаканом воды и встал на ноги. – Не надо, я сам, – сказал он в пустоту и, пошатываясь, направился к калитке. Зоя машинально выпила воду из стакана, который держала в руке. – Что это с ним, а? – опасливо спросила Ольга Афанасьевна. – Не знаю. Но сдается мне, мать, что это не к добру. А через час опять зазвонил телефон. И это опять был Жора. – У меня были гости, – торопливо начала оправдываться Зоя, – так что ты не обижайся. Меня о тебе расспрашивали. – Зоя, я хотел к тебе сегодня приехать, но не смогу, – взволнованно сказал Жора. – Мне срочно надо в Москву. – Ах, в Москву-у-у... – в ее голосе был явный намек, но он словно не слышал. – Дело срочное. – Я понимаю. Это ж такое дело! – Увидимся через пару дней, – торопливо сказал Жора. – Что ж так скоро? Ты не торопись. Надо же как следует подготовиться. Она имела в виду свадьбу. – Да, я хотел поговорить с тобой насчет своей женитьбы. Но это не по телефону. – Я понимаю. – Ты умница, – обрадовался Жора. – Целую тебя! Пока! – Что дарить-то будем? – деловито спросила мать, когда она дала отбой. – Как что? Картину! Что я еще могу им подарить? – вздохнула Зоя. – Ты уж постарайся, дочка, – взмолилась Ольга Афанасьевна. – Хорошие ведь люди. Грех обидеть. * * * «Почему я вдруг заговорил о женитьбе? – гадал Громов, покидая дачный поселок, где жила Зоя Каретникова. – Сказал ей, что Голицын сделал предложение Семеновой? Что у них скоро свадьба? Мне хотелось сделать Каретниковой как можно больнее. Дожать ее. Я же видел, что она неравнодушна к Голицыну. Он их точно чем-то опаивает, женщин. Или втирает им в кожу какое-то зелье. Каретникова в него влюблена, и я решил вызвать у нее ревность. До сих пор это работало безотказно. А она прореагировала неожиданно. Если бы я сказал, что Голицын с Семеновой друг друга ненавидят, я угадал бы вернее». Но он не угадал. В последнее время он вообще не угадывал. Удача от него отвернулась. Но он был упрям. Он прекрасно знал, что природа не наделила его выдающимися способностями, но зато отметила терпением и усидчивостью. Еще есть шанс выполнить порученное задание. И он опять мчался на вокзал. На этот раз ему срочно надо было вернуться в Москву. Валерий чувствовал, что его силы на исходе, а сам он на пределе. Он смертельно устал, но тем не менее не мог уснуть. Так бывает от чрезмерного нервного напряжения. Когда все мысли только об одном: надо сделать дело. А не выходит. Надо, а не выходит. Не выходит, а надо. И так по кругу. Поэтому он последние два дня не жил, а метался. Сейчас он метнулся в Москву, как будто это могло немедленно исправить положение. Он спешил на поезд, потому что не в состоянии был проходить утомительную процедуру регистрации на рейс, таможенный досмотр, часовое ожидание в зоне вылета, потом ожидание посадки, когда за окном, как на ладони, самолет, готовый подняться в воздух. А автобус все не подают. А самолет готов. А автобус все не... Нет, невыносимо! Он решил ехать «Сапсаном». Самый быстрый поезд, к тому же приходит в центр, на Ленинградский вокзал. Там ему немедленно подадут машину. Водитель включит мигалку, и мимо пробок, мимо всех страждущих и томящихся, слушающих попсу или «Радио Классик», жующих и пьющих, матерящихся и тоскливо молчащих, он помчится к своей цели. Он еще в состоянии все исправить. «Я не могу вернуть тот самолет...» – застонал от бессилия Валя. Вот если бы вчера... Вчера это еще было возможно, а сегодня уже нет. |