Онлайн книга «Парижская тайна, или Истина в вине»
|
Подошел к окну, резко раздвинул портьеры. Потом крутанул шпингалет. Подергал за него, пытаясь открыть окно, но тщетно. Таранов тряс раму так, что посыпалась штукатурка, потом, резко повернувшись, спросил: – Видишь? Окно не открывается! Хотя по логике вещей должно бы. Зигмунд сказал, что окна задраили на зиму, на улице, мол, стало холодно. А в доме работает климат-контроль, нет нужды проветривать помещения. Но это чушь собачья! – Зигмунд сказал? Когда? – Я еще вчера пытался открыть окно. Подумал, что со второго этажа удастся поймать сигнал мобильной сети. Дудки! – рассмеялся Таранов. – Единственный выход – подняться на смотровую башню. – Но там охранник! – То-то и оно. Одного я бы снял. – И я бы снял. А дальше? – Есть шанс, что они приедут быстро. – Они? – Моя охрана. – Ну и как они войдут в замок? – То-то и оно, – вздохнул Таранов. – Стрельбы не хочется, зачем внимание привлекать? Да и сама операция по освобождению заложников дело рискованное. Мы-то остаемся в замке. Кто знает, на что еще способен этот маньяк? Тут надо подумать. – Но что случилось с Вороновым? – Помешался на правосудии, – хрипло рассмеялся Таранов. – Вишь ли, не тех посадили! Не смог отомстить за смерть любимой жены. Крыша поехала. А мы крайние. Ну, какая ему разница, кто задушил Бейлис? Она-то ему никто! Так нет: желаю торжества справедливости. А справедливости нет. Ну, нет ее. Ни на земле, ни выше. Дурак он. А лучше сказать, сумасшедший. Нам же надо как-то решать проблему. Придется дождаться темноты, – решительно сказал Таранов. – И выбираться отсюда. – За окном уже темно. – Я имею в виду ночи. Никто не собирается торчать здесь до завтра. Нужно что-то делать. Я ему не кролик. Пусть ставит свои эксперименты над кем-нибудь другим. – Бейлис тебя шантажировала? – Что ты сказал? – прищурился Таранов. – А я думал, ты со мной. Давай, вали отсюда. – Я… – Иди, иди. – И Иван решительно подтолкнул его к двери. – Союзничек. Девчонке скажи, что я ее жду. Да она и сама сообразит. Нам есть о чем поговорить. И с папашей. Я их, наконец, вспомнил! Пусть приходят. Объяснимся. – Но… – Все. Гуляй. Дверь за ним захлопнулась. Он услышал, как задвинулась щеколда. Да, этот до завтрашнего утра ждать не будет. Надо вернуться сюда ночью, вместе они что-нибудь придумают. Таранов в отличной физической форме, да и он подготовлен к боевым действиям. Два бойца, не уступающих охранникам, им бы еще оружие. Хотя бы одно на двоих. Пистолет в подвале, а ключ от железной двери у хозяина замка. Попытаться вскрыть дверь? Попробовать выкрасть ключ? И то и другое рискованно. Он задержался перед дверью в спальню Сивко и прислушался. Тихо. Спит, что ли? Федор Иванович выпил больше всех. И вчера, за ужином, и сегодня. До обеда и потом. Причем мешает вино с водкой. Сколько же в него влезает! Решил вздремнуть перед очередными возлияниями, не иначе. Постучать? После минутного раздумья он пошел дальше, в другое крыло. И остановился перед спальней Елизаветы Петровны. Едва постучал, дверь распахнулась. – Заходи, – велела она. – Я тебя жду. – Ждете? – Забыл, на кого работаешь? Ни на шаг от меня не отходи, слышишь? Дверь за ним закрылась. – А как же ужин? – спросил Михаил. – Ужин? – Воронов приглашал нас всех на ужин. Если и меня не будет, он разозлится. – Чудовище! – с чувством сказала она. – Воронов? – Сказку вспомнила. Мультфильм. «Красавица и чудовище». Оно запирает девушку в заколдованном замке. Ешь-пей, что хочешь, ходи, куда хочешь, кроме западного крыла, – она усмехнулась. – Никто тебе ничего не сделает. Но полюби чудовище, деваться тебе некуда. Финал известен. – Вы смотрите мультфильмы? Похоже, вы эту сказку знаете наизусть. – Дочка смотрит. Засыпает под этот мультфильм, он ее любимый. И все время плачет, когда чудовище превращается в прекрасного принца. – Почему плачет-то? – Ребенок, – пожала плечами она. – Кто ж знает? Я и сама теперь стала плакать, когда чары рассеиваются. К плохому, так же как и к хорошему, быстро привыкаешь. Я уже успела приспособиться к чудовищу. И даже его полюбить. А принц, что принц? Он неинтересен. – Странная логика. Ну, так что с ужином? Я, конечно, могу остаться с вами… – Нет, иди. Я передумала. Будь там. Смотри, слушай. Я хочу знать, о чем вы будете говорить. Все подробности. – Вы уверены? А не боитесь остаться одна? – Я запрусь в своей спальне. – Таранов так и сделал. Елизавета Петровна фыркнула. – А Федор Иванович, похоже, спит, – добавил Михаил. Она молчала. – Можно сесть? – Ах, да, – спохватилась она. – Садись, конечно. Он расположился в кресле, она напротив. Сидела, положив ногу на ногу, покачивая туфелькой. – Вы не хотите отсюда выбраться? – спросил он. – Выбраться? – Все хотят. – Мы не выйдем отсюда, пока Воронов этого не захочет. Неужели непонятно? – Но почему он так поступает? Таранов говорит, что Дмитрий Александрович помешался на правосудии. После трагического случая с его женой. – Да, это так, – кивнула Елизавета Петровна. – Кто же тогда осмелился убить Бейлис? Она вздрогнула. И молчала. – Я полагаю, что Таранов, – нарушил молчание он. – Иван? Может быть. – А вас это не интересует? Вы не на это убийство намекали, когда ехали сюда? Боялись, что вас ночью задушат? Почему? – Да. Боялась. Боялась, что он перепутает. – Что перепутает? Спальни? Но почему же вы поехали, если боялись? Если догадывались, что планируется убийство? – Я ведь ни в чем не виновата, – вздохнула она. – Совесть моя чиста. Я верю в справедливость. – Вы? В справедливость? – Михаил чуть не подпрыгнул. «А справедливости нет. Ни на земле, ни выше». – По-твоему, я тоже чудовище? – По-моему, вы женщина, но… – Что но? – Как-то все это странно. – Странно? Нет, Миша. Я тоже человек. Он позвал – я приехала. Правда, подстраховалась в отличие от остальных, явилась с охраной. Потому что я знаю чуть больше. – Не хотите мне рассказать? Что за преступление? Что за тайна? |