Онлайн книга «Артистка, блин!»
|
— Ладно уж… Ну, а с Гудрун ты уже поговорила? — Нет, завтра! Мамочка, если б ты знала, какой камень ты с моей души сняла! Мне сейчас так легко стало, так хорошо! — Ладно, давай ешь и рассказывай, что в Москве было. Варя, совершенно счастливая, все рассказала матери. — Ну, а как тебе Бурмистров? Такой красавец! — Знаешь, я так испугалась, когда он появился, весь такой роскошный, уверенный в себе — словом, звезда. Но он так по‑доброму ко мне отнесся, помог здорово, если бы не он, не знаю, справилась бы я… — Смотри, не влюбись! — Да нет, мама, это не мое… — А скажи, откуда ты взяла эти норвежские подарки? — со смехом спросила Анна Никитична. — Эммерих слетал в Норвегию! — Ничего себе! Здорово же он тебя любит… И денег за подарки не взял? — Нет, я предложила, а он обиделся. — Вот что значит четвертушка славянской крови! — Мама! — Ладно, я пошутила. А жить где будешь? — Квартиру снимут. — Хорошо. Только смотри, будь осторожна. — В каком смысле? — Во всех! Помни, что, кроме кино, у тебя есть сын и мать. И постарайся не заводить киношных романов. — Мам, ты думаешь, у меня будет время на романы? Да там съемочные дни по двенадцать‑четырнадцать часов, практически без выходных, какие романы! К тому же у меня совсем нет опыта, мне всему надо еще заново учиться, что тут в голову полезет! И потом, Эмми сказал, что намерен работать с какой‑то русской фирмой и будет приезжать… — С ума сойти! Вот увидишь, он на тебе непременно женится, если ты станешь звездой! — Мам, зачем тебе нужен зять Эммерих? — Он хороший малый и, кажется, действительно тебя любит! — Мамочка, но я не хочу замуж! — А я хочу, чтобы ты была замужней женщиной! Но главное, я хочу, чтобы ты запомнила — ни я, ни Никита никогда не вернемся в Россию, никогда! — Мама, я тоже не собираюсь! — Ох, вот в этом я не уверена. Но ничего, будешь жить на две страны, сейчас многие русские так живут, не страшно. Ну, чего ты не ешь? Расслабься, я на твоей стороне! Гудрун рвала и метала. — Ты ненормальная! Зачем тебе это? Думаешь сделать карьеру? Да что это за карьера! Кто знает русских артистов? Я вот, например, ни одного не знаю! И ради этого ты бросаешь хорошую перспективную работу! Ты просто дура! — Гудрун, не кричи! Пойми, это мой шанс! А что меня не будут знать в Европе, так мне плевать! Мне вполне хватит российской аудитории! — Пф! Небось, надеешься, что тебя заметят и позовут в Голливуд? — Даже в мыслях не держала! Какой Голливуд, зачем? — Только не думай, что я опять возьму тебя на работу. Не надейся. Мы, конечно, подруги, но дело прежде всего! — Гудрун, милая, я надеюсь совсем на другое! — Надеешься, что Эммерих на тебе женится? — Нет! Я надеюсь, что в Москве у меня и потом будет работа, вот! Я так изголодалась по такой работе… Я даже во сне иногда видела, что играю на сцене, в кино… И сейчас я так счастлива, что буду играть… Со мной снимаются замечательные артисты, ну, по крайней мере два, с которыми я успела познакомиться. И сценарий такой роскошный! И роль — мечта! — Ладно, что я могу сказать? Езжай! Но поработай, пока я не найду тебе замену. — Конечно, только я должна уехать не позднее восьмого марта. — Я поняла! — сухо ответила Гудрун. Никита был в восторге. — Мама, а ты меня возьмешь на съемки? — До съемок пока далеко! Сперва будет подготовительный период, репетиции, ничего интересного, а дальше посмотрим. — Круто! Я рад за тебя, мамочка! Ты будешь знаменитой! — Еще рано об этом говорить и даже думать. А вдруг я провалюсь? — Ну вот еще! Почему это ты провалишься? — Кто знает… — Мам, ты, что ли, боишься? — Что ли, боюсь! — Странно… Мне казалось, ты такая храбрая. Экстремальным вождением занималась, на лыжах по черным трассам гоняешь… — Это другое, Ника! — Не называй меня Никой, это девчачье имя. Я Ник, или Ники! — Ладно, Ники. Все, пора на боковую! — Мамочка, ты не бойся, я буду все время тебя ругать! — За что? — не поняла Варя. — А бабушка, когда у меня экзамен был, сказала: я буду тебя ругать. Это такая русская примета. — А, поняла! А ты меня ругать будешь по‑русски или по‑немецки? — А как надо? — серьезно спросил Никита. — По‑русски, наверное. — Я буду и так и так, хуже ведь не будет? — Это точно! В Москве Варю опять встречала Надежда Михайловна. — Варюш, квартира освободится только послезавтра, пока поживешь у нас. — Спасибо вам! — Ну как, дома все уладилось? — Да, вполне. — Вот и чудно! Кажется, все складывается неплохо. Но Сеня, как всегда в такие моменты, сходит с ума. Ему все время мерещится, что он ничего не успеет, все сорвется, развалится, он на всех орет, так что не обращай внимания. Он и на тебя может наорать… Вообще, имей в виду, на площадке и он и Борис Аркадьевич постоянно орут. — Кто это, Борис Аркадьевич? — Главный оператор. Тоже крикун, не приведи господь! Так что не принимай эти вопли на свой счет, кстати, Сеня сам просил тебя предупредить… Сказал, она девочка нежная, незакаленная в наших баталиях… — Ничего, как‑нибудь, — с умилением улыбнулась Варя. — И я вовсе не такая мимоза… — Это хорошо, а то у нас тут в кино всякое бывает! Да, Варюш, я хотела спросить, у тебя в Москве наверняка есть какие‑то друзья, родственники? — Ну, есть в общем‑то… — Советую прямо сегодня с ними созвониться, встретиться, ну и завтра еще, а потом уже минутки спокойной не будет. Сеня намерен с тобой работать, как он выражается, «выковыривать артистку»! — Здорово! Мне это просто необходимо — выковыривать! — счастливо засмеялась Варя. — А то на съемках начну тормозить, не дай бог! А сегодня я хочу попробовать найти свою сестру. — Родную? — По матери. Я не знаю, что у них произошло… Мама о ней даже слышать не хочет… И не рассказывает. Но она мне все‑таки сестра, и я хочу понять, что между ними было. Мама все время называет меня единственной дочерью, а это нехорошо, неправильно! — Варя и сама не понимала, отчего вдруг разоткровенничалась с Надеждой Михайловной. |