Онлайн книга «Артистка, блин!»
|
— Куда? — Ну, я не знаю. Только тут ее нет! — Она что, спятила? — Я и этого не знаю, возможно, и спятила. А вы не будете так любезны отойти от двери? Я устала и хочу спать. — Со мной? — Да боже сохрани! — Почему это? Со мной знаешь, сколько баб спать хотят? А меня тошнит… — Послушайте, это ваши личные проблемы, мне до них нет дела, я просто хочу попасть домой! — Мои личные проблемы? Знаешь, сколько у меня этих личных проблем? Чертова уйма, это я еще при дамах так выражаюсь, а вообще‑то… А, я понял, ты меня презираешь? — С какой стати мне вас презирать? Я вас первый раз в жизни вижу! — Так уж и первый! — Конечно, первый. — То есть ты хочешь сказать, что не знаешь, кто я? — Да понятия не имею! Пожалуйста, очень вас прошу, пропустите меня. — Я Стас Симбирцев! — А почему я должна вас знать? — Потому что я охренительно популярный артист! И охренительно популярный персонаж желтой прессы. Стас Симбирцев набил морду такому‑то! Стас Симбирцев устроил дебош в вагоне! Ну и все в таком роде, неужели не читала? — Простите, но я приехала из другой страны… — Правда, что ль? — Истинная правда! — А в тебе что‑то есть… — Он икнул. — Ох, прости, я выпил лишнего… — Хотите, я вызову вам такси? — Хочу! Нет, не стоит, потом скажут, что я заблевал такси… — Вы собираетесь тут блевать? — А я вообще не блюю, я умею пить. Слушай, а чего мы тут стоим? Пригласи меня в гости, дай супчику, я протрезвею и уйду, или лучше посплю, хоть на коврике! В этот момент открылась дверь соседней квартиры и появился пожилой мужчина в халате. — Стас, имей совесть! — Ой, дядя Женя! — Пропусти девушку и идем ко мне, я позвоню твоим, и отец за тобой приедет. — Дядя Женя, вы человек! А рюмочку нальете, совсем маленькую, с наперсточек? — Он забыл о Варе и шагнул в соседнюю квартиру. Она с облегчением вздохнула и вставила ключ в замочную скважину. — Девушка, как вас зовут? — донеслось до нее. — Иди уже, иди, звезда, у меня не позвездишь. И дверь за ними захлопнулась. — Фу, — сказала Варя, войдя к себе. Надо ж так надраться! Странно, что‑то я о таком артисте не слыхала… Он, наверное, в сериалах снимается… Семен Романович объявил, что сегодня у них с Надеждой Михайловной серебряная свадьба. Варя огорчилась. — Семен Романович, что ж вы раньше не сказали? — Веришь, забыл! Начисто! Такая стыдоба! Мне Надюха сегодня утром напомнила… Что делать, а? — Вы собираетесь как‑то это отметить? — Только символически, в самом узком кругу. Надька позвала самых наиближайших, и тебя велела позвать! Наверное, надо какой‑то подарок купить, а? — Хорошо бы… — Но что это может быть, ты не в курсе? — Я думаю, что‑то серебряное… — Серебряное? А что, колечко? Это как‑то жидко: на такую дату серебряное колечко… — Нет, я думаю, какую‑то серебряную штучку для дома, может, ложки или вазочку… — Ложки — это пошло! А вазочку… Да, но где это покупают? В ювелирном? — Скорее уж в антикварном. — Да? Варежка, поехали со мной, поможешь, я в таких делах ни хрена не смыслю. — Но я совершенно уже не знаю московских магазинов, тем более антикварных… — О, я, кажется, придумал, сейчас позвоню. Хотя нет, нельзя, а то эта баба захочет припереться в гости, а Надюха не велела… Черт побери, кто это придумал, какие‑то бездельники! Какая, хрен, разница, почему нельзя подарить просто золотое колечко или часики, почему непременно серебро? — А вы посмотрите в Интернете. — Что посмотреть? — Московские магазины, торгующие старинным серебром. — Черт, почему мне это в голову не пришло? Во втором по счету антикварном магазине была куплена прелестная сахарница в виде шкатулочки на ножках‑шариках и с малюсенькой замочной скважиной. Семен Романович сиял. — Варюха, ты человек! И вкус у тебя отличный! Знаешь что, давай зарулим в какую‑нибудь кафешку, мне необходимо выпить кофейку! Согласна? — С удовольствием! У меня сегодня отменилось айкидо. — А как успехи, кстати? — Говорят, я способная. — Отлично! В кафе Варя спросила: — Семен Романыч, скажите, вы знаете такого артиста Симбирцева? — Стаса? Кто ж его не знает! А что? — Да ничего, просто вчера кто‑то о нем упомянул, а я не знала… — Ей не хотелось рассказывать о не слишком красивой сцене. — Правда, не знаешь? Потрясающе талантливый парень! Сумасшедше талантливый и сумасшедше обаятельный. Одна беда — пьет как сволочь! И допьется… Вечно во что‑то влипает, весь уже поломанный… Боюсь, долго не проживет, типично русский артист… — Западные артисты тоже пьют как лошади или на наркотиках сидят… — Кстати, я пригласил его в наш фильм, роль второго плана, но это именно то, что надо! Так что имеешь шанс лично познакомиться… — А кого он будет играть? — удивилась Варя. — Никитина. — Да? — удивилась она еще больше. — Представь себе! Он все может играть. Ну, или почти все. Кстати, смотри, не влюбись в него! — Господи, зачем мне русский пьяница? — засмеялась Варя. — Да, только ведь любовь такая штука… Впрочем, если охота придет втюриться, лучше в Димку. Он, конечно, тоже пьет, но все же не так безбожно… Кстати, у наших прохиндеев… — Каких прохиндеев? — не поняла Варя. — У продюсеров. У них есть мысль запустить поближе к концу съемок уточку, якобы у вас с Димкой роман… — Для рекламы? — Конечно! И тебе это на пользу пойдет, так что… — Да пусть, мне не жалко! — рассмеялась Варя. — Ну вот, попила кофейку, посидела как человек — и сразу расцвела, аки розан! — Семен Романович, миленький, я тут на днях посмотрела на себя в зеркало. |