Онлайн книга «Артистка, блин!»
|
— Ну, что стряслось, моя радость? — Эмми, меня пригласили в Москву на кинопробы! — Серьезно? Это здорово! Поздравляю! А чем я могу помочь? — Мне нужно алиби! — Алиби? — рассмеялся он. — Ты намерена кого‑то убить? — Эмми, мне не до шуток! — Я тебя внимательно слушаю! Она все ему объяснила. — Без проблем! Обеспечу я тебе алиби! А что скажешь, куда мы едем? — В Италию, например! — Не годится! — Почему? — Потому что в Москву надо брать теплые вещи, куда теплее, чем в Италию, а посему предлагаю Норвегию! — Здорово! Спасибо, Эмми! — Надеюсь, в субботу ты сможешь меня как следует отблагодарить! Послушай, но если дело выгорит, тогда как? — Тогда и буду думать! А сейчас… — Умная девочка! А как у тебя глаза горят… Обалдеть! Выходит, возможно, в дальнейшем у меня будет любовница кинодива? Или для кинодивы я недостаточно хорош? — Это я пока недостаточно хороша для тебя, а вот если стану кинодивой… — А ведь станешь… — вдруг очень серьезно сказал он. — Я уверен! — Спасибо, Эмми! — растроганно проговорила Варя. Он достал из сумки ноутбук. — Давай немедленно закажем билет, я еще постараюсь найти рейс на Осло, подходящий по времени… — Зачем? — Ну мало ли… Вдруг фрау Анне придет в голову проверить? — О, какой ты предусмотрительный! — радостно засмеялась Варя. — А ты как думала? Врать тоже надо уметь, чтоб никого не обидеть, не возбуждать лишних подозрений. Такое вранье — ложь во спасение покоя ближних. Для достоверности я сам отвезу тебя в аэропорт. — Эмми! — растрогалась Варя. — Я хочу спать с кинозвездой! — А тебе еще не приходилось? — Нет, как‑то не случалось. — А вдруг ничего не выйдет, тогда ты меня бросишь? — И не подумаю! Через несколько минут билет в Москву был заказан и Варя позвонила Надежде Михайловне. — Все в порядке, я прилечу девятнадцатого! — Я вас встречу! — Вас это не затруднит? — Да нисколько! Ждем вас с нетерпением! Вы все уладили без особых проблем? — Да‑да, все хорошо! Спасибо вам! — Что это ты так сияешь? — с подозрением спросила Анна Никитична. — Мамочка, мы с Эммерихом летим на три дня в Норвегию! — Зачем? — Мама! — Но почему именно в Норвегию? — Потому что ни он, ни я там еще не были! — Ну что ж, в Норвегию так в Норвегию! — пожала плечами мать. А про себя сказала: все лучше, чем в Москву! Варя заметила, что мать испытала облегчение. Что же будет, если меня утвердят? Ладно, поживем — увидим! Вечером восемнадцатого Анна Никитична спросила: — Эммерих за тобой заедет? — Конечно! — А где вы там будете жить? В отеле? — Нет, Эмми сказал, что какой‑то его друг дает ему ключи от своей квартиры. — В Осло? — Нет, в Бергене! Слава богу, подумала Анна Никитична, она так сияет, я думала ей будет грустно, что ее не взяли в кино. И не похоже, что она притворяется… Вот вышла бы она замуж за Эммериха, я была бы спокойна. Утром девятнадцатого Эммерих и в самом деле заехал за Варей. Одет он был так, как будто и впрямь летел в Норвегию — спортивная куртка, толстый свитер. — О, Эммерих, вам страшно идет спортивный стиль. — Благодарю, фрау Анна! Дорогая, ты готова? Где твой чемодан? Все, поехали! Вчера снегу навалило, можем попасть в пробку! Едем, едем! — Мамочка, пока! Никита вернется, скажи, что я его люблю! — Не стану я говорить такие глупости! Он и так знает, что ты его любишь! Все, езжайте уже! Они сели в машину. — Господи, как же я ненавижу врать! Так тяжело! — Ничего, ты же просто щадишь свои нервы и нервы матери, кстати, тоже. Уже в самолете Варя начала дрожать. Рядом с Эммерихом ей было спокойно и весело, а едва она осталась одна, навалился давящий липкий страх. Куда я лезу, я же все забыла, я растренирована, у меня нет опыта, катастрофически нет опыта, что в моем возрасте совершенно непростительно… Допускаю, что Шилевич сможет сделать из меня то, что ему нужно, но продюсеры‑то увидят меня, так сказать, в первозданном виде… И я не умею работать в кадре… Я вообще ничего не умею… И куда я лезу… Опозорюсь и все тут. Почему‑то ведь меня никуда не брали… наверное, им было виднее… У меня просто нет таланта… Дура! Дурища! Нет, так нельзя… Если уж я полезла в эту авантюру, нельзя себя настраивать на провал… Шилевичу виднее… Он сумел открыть таких артистов! Может, и меня откроет? — Варя! Наконец‑то! — Надежда Михайловна, дорогая, здравствуйте! — Варечка, вы такая бледная, волнуетесь? — Не то слово! — Ничего, все будет хорошо! Сейчас приедем, пообедаем, дам вам сценарий, а завтра утречком поедем на студию. — Ой, мамочки! Я же ничего не умею! — Так, вот этого я больше слушать не желаю! Научитесь! И запомните — как бы вам ни было страшно, вы обязаны завтра сыграть перед продюсерами спокойную уверенность в своих силах, в своем несомненном обаянии, ну, легкое волнение допустимо, но только легкое, понимаете? Сценарий привел Варю в восторг. Какая роль! Как все увлекательно! Она сразу влюбилась в свою героиню Марту. Сколько в ней всего! И женское обаяние, и редкое мужество, и лукавство, и даже некая умудренность — словом, мечта! Но как все это сыграть? И что придется играть завтра на пробах? — Ну как? Прочли? — заглянула к ней Надежда Михайловна. — Это просто чудо! Такая история и такая роль! Но у меня… поджилки трясутся! — Варечка, не боги горшки обжигают! — Нет, Надежда Михайловна, это ведь смотря какие горшки! Некоторые под силу только богам! — О, я польщена, конечно, но мы с Сеней уверены, что вы отлично справитесь! — Спасибо вам! А вы не знаете, что мне завтра надо будет играть? Какую сцену? — Не думаю, что какую‑то определенную… Сеня ничего не говорил, полагаю, завтра вы просто познакомитесь с продюсерами, с оператором, а там уж видно будет. |