Онлайн книга «Черная моль»
|
Он схватил ее за плечи и повернул лицом к себе. Задрожав, она то ли всхлипнула, то ли рассмеялась. И гнев ее исчез так же внезапно, как и появился. – О, да, да! Ты ведь любишь меня, Дикки?.. – Она обвила руками его шею, прижимаясь к нему. – Люблю, и да поможет мне Бог! – простонал он, отталкивая ее. – А ты… тебе нет дела ни до кого, кроме себя! – Нет, нет! – воскликнула она, снова прижимаясь к нему. – Не говори так, Дик. Право, я люблю тебя – но я не могу жить без веселья, ты же знаешь, что не могу! Ах, конечно, я ужасная эгоистка, но такая уж я получилась и перемениться не могу. Я сделала тебе больно – а я не хотела! Я не хотела! – Милая, я знаю, что не хотела, но старайся не быть таким ребенком, молю тебя! Ты так несдержанна, так… – Я так и знала, что ты это скажешь, – произнесла она потухшим голосом. – Ты меня не понимаешь. Ты хочешь, чтобы я была хорошей, и терпеливой, и снисходительной, а я повторяю – это не в моей натуре. – Но, Лавиния, ты же можешь себя сдерживать, – мягко сказал он. – Нет! Не могу! Мы Бельмануары – такими нас создал Бог, такие мы и есть. Он создал нас мотами, весельчаками и сумасшедшими! – Она медленно направилась к двери. – Но ты этого не понимаешь и пытаешься сделать меня степенной и серьезной, хорошей матерью – а я умираю без жизни, без развлечений. Не нужен мне весь этот домашний уклад! – Она медленно открыла дверь. – И теперь у меня болит голова, а ты смотришь печально и говоришь, что это все из-за моей необузданности, лучше бы ты устыдился и был бы на все готов, чтобы утешить меня. Почему ты не можешь отвезти меня в Лондон, ведь ты знаешь, как мне туда хочется?! Ты держишь меня в этом мрачном доме, где мне нечем заняться – только ребенком, да вышиванием! Я так от всего этого устала! Так смертельно устала! Она ушла бы, если бы он не удержал. – Постой, Лавиния! Ты говоришь, что несчастна? Она выпустила дверь и красноречиво взмахнула ручками. – Несчастна? Нет, я скучаю. Я раздражена. Я недовольна. Как угодно, – так что не грусти, Ричард. Я не могу, когда ты такой серьезный. Ах, почему мы ссоримся? С характерной для нее порывистостью она снова подбежала к нему, подняв свое прелестное личико. – Люби меня, Ричард! Увези меня в Лондон и не сердись, что я транжирю твои деньги! Скажи, что это неважно! Скажи, что все пустяки, лишь бы я была счастлива! Почему ты не говоришь этого? Ничто не имеет значения! Не надо быть осмотрительным, Дикки! Будь беззаботным! Будь отчаянным! Будь каким угодно, только не серьезным и старым! – Она умоляюще обняла его. – Отвези меня в Лондон! Карстерз нежно пригладил ее мягкие волосы, но его взгляд оставался озабоченным. – Милая, я отвезу тебя, но немного позже. Здесь столько надо сделать. Если ты немного подождешь… – Ах, если я подожду! Если я буду терпеливой паинькой! Но я не могу! Ах, ты не понимаешь, Дикки – ты не понимаешь! – Извини, дорогая. Я обещаю отвезти тебя, как только смогу – и мы пробудем там, сколько пожелаешь. Она убрала руки. – Я хочу ехать сейчас! – Милая… – Хорошо, хорошо! Мы поедем вскоре. Только не надо меня убеждать. Он встревоженно посмотрел на нее. – Ты переволновалась, дорогая, и устала. – Да, – вяло согласилась она. – О, да. Я сейчас пойду отдохну. Прости меня, Дик! – Она поцеловала кончики своих пальцев и протянула их ему. – Когда-нибудь я буду хорошей. Она повернулась и побежала из комнаты вверх по лестнице, не закрыв за собой дверь. Ричард на минуту задержался, оглядывая следы ее недавнего присутствия. Механически он нагнулся поднять ее вышивку и обрывки платочка. Два цветка сломались, и он их выбросил. Потом он вышел из комнаты на залитую солнцем террасу и стал смотреть в голубую даль, открывавшуюся за прекрасными садами. По газону бежал мальчик лет четырех-пяти, размахивая запачканной ручонкой. – Отец! Ричард посмотрел вниз и улыбнулся: – Да, Джон? Мальчуган вскарабкался по ступеням террасы, на ходу выкладывая новости: – Там дядя Эндрю, сэр! Он приехал повидаться с вами и идет по саду, ищет вас. – Да? Он оставил лошадь в конюшне? – Да, сэр. Вот я и пришел вам сказать. – Правильно сделал. Пойдешь со мной к нему? Розовое личико засияло. – Ой, можно? – воскликнул мальчик и просунул свои пальчики в руку Ричарда. Они вместе спустились по лестнице и пошли по газону. – Я убежал от Бетти! – не без гордости объявил Джон. – Вот дядя Эндрю, сэр! – И он помчался навстречу подходящему к ним человеку. Лорд Эндрю Бельмануар был шурином Ричарда, братом герцога Эндоверского. Он подошел с Джоном на руках и спустил его на землю. – Добрый день, Дик! Ну, что за балованный ребенок! – Да. Он только что сбежал от няньки. – Великолепно! Ну, Джон, пойдем с нами, и обратим в бегство толстую Бетти! – С этими словами он взял Ричарда под руку. – Пойдем, Дик! Мне надо с тобой кое-что обсудить. – И он виновато поморщился. Мальчик побежал к лесу, а за ним – огромный бульмастиф. – Ну, что стряслось? – спросил Ричард, глядя в живое, не слишком свежее лицо. – Настоящая чертовщина, вот что, – ответил его милость, виновато качая головой. – Долги? – Господи, да! Я вчера вечером был у Делаби, и ставки были высокие. Я проиграл почти три тысячи, если считать то, что я должен Кэру. И будь я проклят, если знаю, как расплатиться! Трейси заделался вдруг святошей и клянется, что ни за что не даст мне ни пенни. И, похоже, не шутит. Речь шла о герцоге, и Ричард цинично улыбнулся: он недавно одалживал его милости тысячу гиней для уплаты каких-то «пустячных долгов». – Да, он не шутит. По-моему, ему просто негде взять денег. – Да что ты говоришь? Вот невозможный человек! Трейси был в Лондоне недели две тому назад, и ему чертовски везло. Я сам видел как он однажды встал из-за стола с выигрышем в пять тысяч! А теперь не дает мне какие-то жалкие три! Господи, ну что за брат! И еще делает ангельское лицо, будто сам никогда не проигрывался. И к тому же прочел мне нотацию. Можно подумать, я смошенничал, а не… Дик, прости, ради Бога! Я совершенно забыл про Джона… не соображаю, что говорю. Ну что за дурак! (Он заметил, что Ричарда слегка передернуло.) – Ты не виноват, – ответил тот с деланым смехом. – Оставь извинения и продолжай. Они были уже у мостика и перешли через него, направляясь к лесу. – Да рассказывать почти нечего. Просто надо что-то предпринять, потому что Кэр ждать не станет – да и будь я проклят, если попрошу о чем-нибудь это тощее чучело! Вот я и приехал к тебе, Дик! |