Книга Прах к праху, страница 64 – Элизабет Джордж

— Не совсем, — сказал Моллисон. — Закрой дверь, милая, чтобы мы тебя не беспокоили..

В ответ они услышали шаги, но вместо того, чтобы закрыться, Эллисон вошла в комнату с пачкой бумаг в руке, другой рукой она держалась за поясницу. Живот у нее был огромный, но вопреки словам мужа, больной она не казалась. Более того, ее, видимо, застали в разгар работы — очки сдвинуты на макушку, авторучка прицеплена к вырезу халата.

— Заканчивай свою сводку, — сказал муж. — Ты нам здесь не нужна. — И бросил встревоженный взгляд на Линли: — Не нужна?

Не успел Линли ответить, как Эллисон сказала:

— Чепуха, прекрати обращаться со мной как с больной, Гай. Очень бы тебя просила. — Она положила бумаги на стеклянный обеденный стол, размещавшийся между уголком-гостиной и кухней, сняла очки и отцепила ручку. — Хотите чего-нибудь? — спросила она у Линли и Хейверс. — Может быть, кофе?

— Элли. Господи! Ты же знаешь, что тебе нельзя… Она вздохнула.

— Сама я и не собиралась пить. Моллисон состроил гримасу:

— Извини, не хотел. Как же я буду рад, когда все закончится.

— Ты не одинок в своем желании. — И Эллисон повторила свой вопрос, обращаясь к Линли и Хейверс.

— Мне воды, пожалуйста, — сказала Хейверс.

— Мне — ничего, — ответил Линли.

— Гай?

Моллисон попросил пива и проследил за женой взглядом. Она вернулась с банкой «Хайнекена» и стаканом воды, в котором плавали два кусочка льда. Поставив напитки на кофейный столик, она опустилась в кресло. Линли и Хейверс сели на диван.

Не обращая внимания на пиво, которое он попросил, Моллисон остался стоять.

— Ты что-то раскраснелась, Элли. Душновато здесь, да?

— Все нормально. Я прекрасно себя чувствую. Все отлично. Пей свое пиво.

— Хорошо.

Но он не присоединился к ним, а присел на корточки рядом с открытой стеклянной дверью, где перед двумя пальмами в кадках стояла плетеная корзина. Моллисон достал из нее три крикетных мяча. Можно было подумать, он сейчас начнет ими жонглировать.

— Кто заменит Кена Флеминга в команде? — спросил Линли.

Моллисон мигнул:

— Это при условии, что Кена снова выбрали бы играть за Англию.

— А его не выбрали бы?

— Какое это имеет значение?

—В настоящий момент я не могу ответить на этот вопрос. — Линли припомнил дополнительные сведения, сообщенные ему Сент-Джеймсом. — Флеминг заменил парня по фамилии Рейкрофт, так? Это произошло как раз перед зимним туром? Два года назад?

— Рейкрофт сломал локоть.

— И Флеминг занял его место.

— Если вы настаиваете на такой формулировке.

— Больше Рейкрофт за Англию не играл.

— Он так и не восстановил форму. Он вообще больше не играет.

— Вы вместе учились в Хэрроу и Кембридже, не так ли? Вы с Рейкрофтом?

— Какое отношение к Флемингу имеет моя дружба с Рейкрофтом? Я знаю его с тринадцати лет. Мы вместе учились в школе. Вместе играли в крикет. Были шаферами на свадьбах друг у друга. Мы друзья.

— Если не ошибаюсь, вы выступали и в роли его защитника.

— Когда он мог играть, да. Но теперь играть он не может, и я не выступаю за него. Точка. — Моллисон выпрямился, держа в одной руке два мяча, в другой — один. Добрых тридцать секунд он ловко жонглировал ими и из-за этой завесы сказал: — А что? Вы думаете, я избавился от Флеминга, чтобы вернуть Брента в английскую команду? Отвратительное предположение. Сейчас есть сотня игроков лучше Брента. Он это знает. И я это знаю. И те, кто набирает команду.

— Вы знали, что в среду вечером Флеминг собирался в Кент?

Он покачал головой, сосредоточившись на летающих в воздухе мячах.

— Насколько мне было известно, он собирался на отдых вместе с сыном.

— Он не говорил, что отменил поездку? Или перенес ее?

— Даже и речи не было. — Моллисон подался вперед и мяч упал у него за спиной. Приземлившись у самого края ковра цвета морской пены, покрывавшего пол в той части гостиной, где они сидели, мяч подкатился к сержанту Хейверс. Она подобрала его и аккуратно положила рядом с собой на диван.

По крайней мере, жена Моллисона все поняла.

— Сядь, Гай, — попросила она.

— Не могу, — ответил он с мальчишеской улыбкой. — Я завелся. Прорва энергии. Нужно дать ей выход.

— Что ты так нервничаешь? — спросила его жена. И с легким стоном изменив позу, повернулась к Линли. — Вечером в среду Гай был здесь, со мной, инспектор. Вы поэтому приехали поговорить с ним? Проверить его алиби? Если мы сразу же перейдем к фактам, то сможем разрешить все сомнения. — Она положила ладонь на живот, словно подчеркивая свое положение. — Я теперь плохо сплю. Так, дремлю, когда удается. Большую часть ночи я не спала. Гай был здесь. Если бы он уходил, я бы знала. И если каким-то чудом я бы проспала его отсутствие, ночной дежурный не проспал бы. Вы ведь уже видели ночного дежурного?

— Эллисон, ну что ты. — Моллисон наконец-то забросил мячи обратно в плетеную корзину, сел в кресло и открыл пиво. — Он не думает, что я убил Кена. Да и зачем мне? Я просто молол чушь.

— Из-за чего вы поссорились? — спросил Линли и не дожидаясь деланно недоуменных возражений Моллисона, продолжал: — Мириам Уайтлоу слышала начало вашего разговора с Флемингом. Она вспомила, что вы упомянули о ссоре, сказали что-то вроде: «Давай забудем о ссоре и все уладим».

— На прошлой неделе во время четырехдневного матча в «Лордзе» мы немного погорячились. Обстановка со счетом была напряженная. На третий день — мы были тогда на автостоянке — я позволил себе замечание в адрес одного из игроков-пакистанцев, имея в виду не конкретного человека, а игру в целом, но Кен посчитал это расизмом. Ну и покатилось.

— Они подрались, — спокойно уточнила Элли-сон. — Там же, на стоянке. Гаю досталось больше. Два ушиба ребер, синяк под глазом.

— Странно, что это не попало в газеты, — заметила Хейверс. — При наших-то таблоидах.

— Было поздно, — сказал Моллисон. — Рядом никого не было.

— Значит, вы были только вдвоем?

— Точно. — Моллисон глотнул пива.

— А после вы никому не сказали, что подрались с Флемингом? Почему?

— Потому что это было глупо. Мы слишком много выпили. Вели себя как два идиота. Нам совсем не хотелось, чтобы это стало известно.

— И потом вы с ним помирились?

— Не сразу. Но в среду я позвонил. Я понял, что его выберут в английскую сборную на это лето. Меня тоже. Как вы понимаете, нам не обязательно было пылать друг к другу любовью, чтобы нормально играть, когда приедут австралийцы, но надо хотя бьт спокойно общаться. Все началось с моего замечания. Так что я решил, что первым должен сделать и шаг к примирению.