Онлайн книга «Только через мой труп»
|
– Я хочу, чтобы вы вернули мне эту бумагу. – Я знаю, мисс Лофхен. Но я даже обсуждать ничего не собираюсь и предоставлю вам самим разбираться со своими делами, пока вы, детки, не сядете не свои места и не станете вести себя прилично. Чтобы больше не было подпрыгиваний и кошачьего визга; я этого не выношу; да и, кроме того, ваши стенания вам не помогут. Сядьте! Девушки повиновались. – Вот так-то лучше. Я упомянул о том документе, только чтобы на деле показать вам, как я догадался, что вы лжете, говоря, что не выполняете в этой стране политической миссии – а кстати, полиции вы, наверно, тоже солгали? Ну конечно, как же иначе. Теперь, раз уж речь зашла о том документе, – мисс Лофхен, расскажите, как он попал к вам? – Я… – Карла перебирала складки юбки. – Просто попал, и все. – Где и каким образом? Это ваш документ? – Я его украла. – Нет! – резко оборвала её Нийя. – Это я украла его! Вульф пожал плечами. – Поделите эту сомнительную честь пополам. У кого вы его украли? – У особы, которой он принадлежал. – У княгини Владанки Доневич? – Не скажу. – Хорошо. Это все же лучше, чем пытаться меня обмануть. Княгиня сейчас тоже в Нью-Йорке? – Я ничего не расскажу вам об этом документе. – Берегитесь. Вы рискуете жизнью. Единственное, что защищает вас от обвинения в убийстве, это неподтвержденное алиби, представленное Фабером. Вы хотите, чтобы я уберег вас от этой опасности? – Да. Какое-то мгновение казалось, что она вот-вот улыбнется, но этого не случилось. – Да, хочу, – повторила она. – Вы готовы заплатить мне обычный гонорар, который я требую в таких случаях? Например, несколько тысяч долларов? – О Боже, нет. – Она взглянула на Карлу и снова на него. – Но… я попробую. – А когда вы посылали ко мне мисс Лофхен, вы что, рассчитывали, что я помогу вам просто потому, что вы моя приемная дочь? Она кивнула: – Я подумала, что вы, может быть, почувствуете что-то… – Ну, знаете ли, моя жировая прослойка подобно носорожьей шкуре защищает меня от окружающей среды. Из-за моих сантиментов мне пару раз слишком сильно досталось, и с тех пор я с чувствами покончил. Останься я, как раньше, тощим и прытким, я бы уже давным-давно протянул ноги. Вы знаете, что у меня нет никаких доказательств, что вы моя дочь. Мисс Лофхен, которую вы подослали ко мне, передала мне свидетельство об удочерении, подписанное моей рукой. Вот и ещё один документ. Его вы тоже украли? Карла издала негодующее восклицание. Нийя снова вскочила, глаза её сверкали. – Если вы можете так думать, то дальше нет смысла… – Я вовсе так не думаю. Просто я ничего не знаю. Я же попросил вас, чтобы вы перестали вскакивать с места. Пожалуйста, сядьте, мисс Тормик. Спасибо. Я всегда был романтичен до идиотизма. Я и сейчас таким остался, только научился держать в узде свои порывы. Когда я был двадцатипятилетним мальчишкой, мне казалось романтичным стать секретным агентом австрийского правительства. Мое возмужание, а заодно и накопление жизненного опыта, было прервано мировой войной. Мировая война – не самый лучший способ узнать жизнь: она просто выдерживает вас в крепком рассоле слез страха и отвращения. Пф! После войны я ещё был тощий и прыткий. В Черногории я принял на себя ответственность за средства к существованию, а также физическое здоровье и нравственное воспитание трехлетней осиротевшей девочки – я удочерил её. Я сделал ещё кое-что, что позволило мне окончательно избавиться от юношеской восторженности, но это уже с вами не связано. Когда я впервые увидел ту девочку, она была похожа на живой скелетик… Из-за других своих дел мне пришлось расстаться с Черногорией, я оставил девочку, как полагал, в хороших руках и вернулся в Америку. Вульф откинулся в кресле и чуть прищурился. – А дальше, пожалуйста, продолжайте вы. – Вы оставили меня в Загребе с Перо Бровником и его женой, – сказала Нийя. – Верно. Как вас тогда звали? – Анна. Мне было восемь лет, когда их арестовали и расстреляли как бунтовщиков. Я не очень хорошо это помню, но знаю обо всем досконально. – Понятно, – мрачно отозвался Вульф. – И те три года, что я продолжал посылать деньги в Загреб, их кто-то попросту прикарманивал, прикрываясь именем Бровника. У меня зародились подозрения и я решил в этом разобраться – хотя я тогда уже был далеко не тощим, – но ничего выяснить мне не удалось. Мне так и не удалось разыскать ту девочку. Я угодил в тюрьму, откуда меня вызволил американский консул, и в течение десяти часов должен был покинуть страну. – Вульф скривился. – С тех пор я больше не был в Европе, да и в тюрьме тоже. Где же вы скрывались? – Мне тогда было одиннадцать лет. – Да. Но все же – где вы были? Прежде чем ответить, она некоторое время изучала его взглядом. – Я не могу вам этого сказать. – Либо вы мне все расскажете, либо – уходите отсюда и больше не возвращайтесь. А бумага, которую вы украли и которую ваша подруга спрятала в моей книге, останется у меня. Только не поднимайте снова кошачий визг. – Расскажи ему, Нийя, – велела Карла. – Но, Карла, тогда он узнает… – Расскажи, я говорю! – И расскажите правду, – посоветовал Вульф, – я все равно её узнаю, если отправлю телеграмму в Европу. Нийя сказала: – Когда Бровников арестовали, меня отправили в интернат. Год спустя меня забрала оттуда женщина по имени миссис Кэмпбелл. – Кто это? – Англичанка, секретарь князя Петера Доневича. – Что ей от вас было нужно? – Она посетила наш интернат, и я ей как будто понравилась. Тогда я уже не была скелетиком. Она хотела удочерить меня, но не могла этого сделать, из-за вас. – Почему она не связалась со мной? – Из-за… князя Доневича. Они были друзьями, почти как вы и Бровники. Они знали, что из-за вас у них могут быть неприятности, и потому связываться с американцем им не очень-то улыбалось. – Разумеется. Вряд ли бы удалось вызвать американца и потом расстрелять его. Значит, она просто украла деньги, которые я посылал в течение трех лет. – Об этом я ничего не знаю. – А сейчас она где? – Она умерла четыре года назад. – Где вы были после этого? – Я продолжала жить там же, где и раньше. – У Доневичей? – В их доме. – Молодой князь Стефан тоже там жил? – Да, и он, и его сестры. |