Онлайн книга «Где Цезарь кровью истекал»
|
– Дубинка? – Да. Дубинка, обломок молодого деревца. – Ну… я не помню… Ах, да. Вспомнил, конечно. Она была у сарая, мимо которого мы проходили, и я просто… – Где она? – Вы хотите сказать, где она сейчас? В конце концов… – Где вы ее оставили? – Ну… я не… Ах! Конечно. Когда мы дошли до ограды, Клайд пошел дальше, а я повернул назад. Он взял дубинку с собой. – Зачем? Бронсон пожал плечами. Он снова взял себя в руки. – Просто так, наверное. Вот вы ходите с тяжелой тростью. Зачем? – Не за тем, чтобы бить себя до потери сознания. Клайд сам попросил дубинку? Вы ему ее предложили? – Не помню. Это произошло мимоходом. А что, разве его ударили этой дубинкой? Я думал, его убили киркой, согласно вашей… – Вы собирались помогать мне, сударь, а не болтать чушь. Мне нужна правда об этой дубинке. – Вы ее услышали. – Ерунда. Вы явно пришли в замешательство, когда я спросил о дубинке. – Вульф погрозил ему пальцем. – Берегитесь, если не хотите сделать меня своим врагом. Сейчас для вас самая благоприятная возможность рассказать правду – здесь, в сравнительно дружеском частном разговоре. Вы сами отнесли дубинку на ферму к Пратту? – Нет. Я не ходил туда. – Вы так утверждаете? – Это правда. – Я снова предупреждаю вас, берегитесь. Но если мы предположим на мгновенье, что это правда, ответьте мне: зачем Клайд отправился к Пратту? Что он собирался там делать? – Не знаю. – Что он говорил о своих намерениях? – Ничего. Вульф закрыл глаза. Я заметил, что его указательный палец выводит кружки на ручке кресла, и понял, что от ярости он не может произнести ни слова. – Я могу… – прервал паузу Бронсон. – Молчите! – Веки Вульфа вздрогнули, и он открыл глаза. – Вы делаете ошибку. Очень серьезную ошибку. Послушайте меня. Вы требовали немедленного возвращения денег. Будучи не в силах собрать нужную сумму в Нью-Йорке, Клайд приехал просить деньги у отца. Вы так спешили или же так не доверяли ему – или то и другое вместе, – что поехали вместе с ним. Вы не хотели отпускать его от себя. Осгуд-старший отказался дать сыну деньги, поскольку Клайд не хотел говорить, зачем они ему, и вы были готовы рассказать отцу все и получить свой долг у него. Тогда Клайд в отчаянии заключил пари. В случае выигрыша он все равно не мог бы рассчитаться с вами, пока не кончится неделя, а какие гарантии он мог предоставить, что выиграет пари? Заставить вас ждать могло только одно – удовлетворительное объяснение того, как он собирается выиграть пари. И он объяснил вам. Не пытайтесь утверждать, что он этого не сделал, я не такой простак. Вот и расскажите мне об этом. Бронсон покачал головой. – Я могу сказать только, что вы ошибаетесь. Он не говорил… – Фу! Я не ошибаюсь, я знаю, когда я прав. Берегитесь, молодой человек! – Я не могу рассказать о том, чего не знаю. – Говорил ли вам Клайд Осгуд, как он думает выиграть пари? – Нет. – Или что он намеревается делать на ферме Пратта? С кем хотел там встретиться? – Нет. – Не делал ли он каких-нибудь замечаний или намеков, которые позволили бы вам догадаться об этом? – Нет. – Вы допускаете очень большой промах. – Нет. Может быть, это поссорит меня с вами, но я ничего не могу поделать. Бога ради… – Молчите! Вы все-таки оказались дураком. – Вульф повернулся ко мне и приказал: – Арчи, забери у него расписку. Он мог бы предупреждать меня хотя бы взглядом, прежде чем отдавать подобные распоряжения, но когда я жалуюсь ему на это, он отвечает, что у меня прекрасная реакция, и при моей находчивости никаких предупреждений не требуется. В ответ я обычно говорю, что мне нужна не лесть, а простое уважение. В данном случае это, однако, не играло роли. Бронсон был приблизительно моего роста, но в его силе я сомневался. Я протянул руку. – Прошу! Он покачал головой и не спеша поднялся, отпихнув стул ногой и не спуская с меня глаз. – Это глупо, – сказал он. – Чертовски глупо. Не берите меня на пушку. – Вам нужна расписка, мистер Вульф? – спросил я, не поворачивая головы. – Да. – Отлично… Что ж, приятель, мне придется взять ее. – Нет, – улыбнулся он. – Драться я не стану, хотя я не трус. Просто закричу, появится Осгуд и наверняка захочет узнать, из-за чего загорелся весь сыр-бор. – Закричите? – Закричу. – Посмотрим. Если вы закричите, я сделаю из вас отбивную. Предупреждаю – только раскроете рот, и я не остановлюсь до тех пор, пока не приедет «скорая помощь». А когда Осгуд прочтет расписку, он попросит меня начать все сначала, да еще заплатит мне за это. Стойте спокойно. Я протянул руку, и, черт побери, он попытался ударить меня коленом. Я мгновенно уклонился. Портить ему физиономию не было необходимости, но проучить стоило, и я хорошим хуком уложил его на пол. Когда Бронсон начал открывать глаза, я нагнулся над ним. – Не двигаться, – предупредил я. – Я не знаю, в каком кармане расписка. Отдайте ее по-хорошему. Он потянулся к нагрудному карману, но я сунул туда руку раньше и вытащил кожаный бумажник с платиновой, а может, и оловянной монограммой. Он попытался выхватить его. Я оттолкнул его руку, велел ему подняться и сесть, а сам отошел на шаг изучить свой трофей. – Ого! – присвистнул я. – Сколько тут денег! Тысячи две, а то и больше. Можешь не дергаться, я у мерзавцев не ворую. Но я не вижу… Ага, вот. Потайной карманчик. – Я развернул бумагу, пробежал ее глазами и передал Вульфу. – Остальное возвратить? Он кивнул, читая расписку. Я протянул бумажник Бронсону, который уже поднялся на ноги. Он выглядел слегка растрепанным, но спокойно выдержал мой взгляд. Я вынужден был признать, что в Бронсоне что-то есть: обычно тому, кто только что сбил тебя с ног, в глаза не смотрят. – Спрячь, Арчи, – сказал Вульф и протянул мне расписку. Я достал свой коричневый с золотым тиснением бумажник, который Вульф подарил мне на день рождения, и спрятал туда сложенную бумажку. – Мистер Бронсон, – начал Вульф, – я намеревался задать вам и другие вопросы, в частности, о причине вашего похода на ферму Пратта сегодня утром, но это бесполезно. Я начинаю подозревать, что вы готовитесь совершить еще более тяжкую ошибку, чем та, которую сделали сейчас. Что касается расписки, которую у вас взял мистер Гудвин, то я гарантирую – через десять дней вы получите назад либо ее, либо ваши деньги. Не пытайтесь хитрить. Я уже достаточно зол на вас. Спокойной ночи. |