Онлайн книга «Пропавшая улика»
|
— Пожалуйста, не убирайте руку. Это приятное ощущение. Но он смутился и убрал ладонь. Один из фрагментов включал Сару Хамфри и попытки расспросить ее. Джесси без особого интереса слушала шум из хозяйской спальни. Обезумевшая женщина продолжала кричать, что это ее вина, что она убила своего дорогого малыша, что она чудовище, преступница и заслуживает смерти. Мужские голоса сопровождали эту арию самобичевания диссонирующим контрапунктом: голос мужа, то успокаивающий, то умоляющий, походил на скрипку, пиликающую гамму; отрывистые замечания доктора Уикса — на гобой; временами вторгающийся в разговор голос Меррика, человека из бриджпортской прокуратуры, — на тромбон; бас шефа Перла — на тубу, дополняющую партитуру этой безумной фуги. Наконец мужчины вышли — шеф и сотрудник прокуратуры штата — рассерженные на доктора Уикса, и Олтон Хамфри — почти женственный в своем горе и раздражении. — Она не в себе! — восклицал миллионер возбужденным высоким голосом, странно не похожим на тот голос, который знала Джесси. — Вы должны понять, джентльмены... моя жена никогда не была крепкой эмоционально... она сверхчувствительна... а столь страшное потрясение... — Миссис Хамфри находится в угрожающем состоянии предельного эмоционального возбуждения, — заявил доктор Уикс. — Фактически ее расстройство настолько серьезно, что я сомневаюсь, можно ли полагаться на ее суждения. Я говорю это как ее врач, джентльмены. Если вы намерены продолжать в том же духе, вам придется взять на себя всю ответственность. — Я не могу этого позволить, мистер Перл. — Олтон Хамфри взмахнул длинными руками. — Не могу и не хочу, слышите? Эйб Перл посмотрел на Меррика, и тот пожал плечами. — Я знаю, когда должен уступить, — проворчал шеф. — Ладно, доктор, дайте ей снотворное. Доктор Уикс сразу исчез. Джесси слышала его голос из спальни, звучащий как усыпляющая пластинка, и скрип пружин, когда Сара Хамфри плюхнулась на кровать. Вскоре рыдания и вопли смолкли. Позднее они вновь взялись за Джесси. Дом обыскали от полуподвала до чердака, но описанную ею кружевную наволочку с грязным отпечатком руки так и не нашли. Да, ночник в детской был тусклым, но она не могла ошибиться. Света было достаточно, чтобы разглядеть отпечаток. Нет, она не носит очки — у нее отличное зрение. Нет, это не могла быть тень. Это был отпечаток правой руки. — Откуда вы знаете, что именно правой? — Потому что большой палец был с левой стороны. Послышалось нечто среднее между усмешкой и фырканьем, но Джесси это не заботило. — Либо ей это привиделось, либо наволочку сожгли или разрезали на куски и спустили в унитаз. — Чем они пользуются на этом острове — септическими баками? [9] — Нет, обычной городской канализацией. Отходы сбрасываются в залив, как в Тогасе. — В таком случае мы никогда ее не найдем. — Похоже на то. Это были просто голоса. Но один из них показался утешительным. Каждый его звук создавал ощущение безопасности. — Это важная деталь, Эйб, — мягко произнес Ричард Квин. — Если ты не возражаешь, что я вмешиваюсь... — Не будь ослом, Дик. — Это превращает несчастный случай в убийство. На твоем месте я бы не отказывался от поисков наволочки. — Мы даже не уверены, что она существует! — Мисс Шервуд уверена. — Черт возьми, Дик, она могла... — Едва ли, Эйб. Голоса удалились, перейдя в бормотание. «Он защищает меня!» — радостно подумала Джесси. Раньше никто этого не делал — во всяком случае, очень давно. «Как ты глупа! — упрекнула она себя. — Он знает, что я говорю правду, и всего лишь отстаивает свою версию». Радость исчезла, и Джесси овладела дремота. Внезапно ее разбудили голоса. — Как насчет лестницы, Дик? — Она подтверждает теорию убийства. — Вовсе нет. Мистер Хамфри сам поставил ее туда. Мистер Хамфри, не расскажете инспектору Квину, каким образом там оказалась лестница? — Около десяти вечера я услышал стук из детской, — произнес усталый голос миллионера. — С моря подул ветер и сорвал ставень на окне, выходящем на подъездную аллею. Я испугался, что звук разбудит ребенка, убрал сетку, попытался укрепить ставень, но не смог до него дотянуться. Столлингса и Каллама не было — вечер четверга у них выходной, — поэтому мне пришлось достать из сарая лестницу, взобраться на нее и укрепить ставень самому. Потом ребенок проснулся, моя жена занервничала, и к тому времени, как нам удалось укачать его, я напрочь забыл о лестнице. Не понимаю, какое это имеет значение. — Мистер Хамфри прав, Дик. Лестница ровным счетом ничего не значит. — Она никоим образом не опровергает убийство, Эйб. Преступник мог просто проходить мимо и воспользоваться обнаруженной лестницей. А мисс Шервуд так уверена насчет наволочки... — Ради бога, Дик, что ты хочешь, чтобы я сделал? — Искал наволочку, пока не найдешь ее. — Мистер Хамфри, вы видели наволочку с отпечатком руки? — Нет. — А вы, доктор Уикс? — Если бы я видел, то сообщил бы об этом. — Единственной осмысленной фразой миссис Хамфри была та, что она тоже не видела эту наволочку. А ведь она была в той же комнате, Дик. — Миссис Хамфри стояла в дверях, — ответил старик. — Изножье кроватки могло ограничить ее поле зрения. Как насчет слуг, Эйб? Шеф с отвращением фыркнул. — Садовник и шофер вернулись почти в час ночи. Женщины ничего не знают. — Джесси Шервуд — одна против всех. Это был ее собственный голос. Какие забавные слова она произнесла! Джесси услышала смех — пронзительный и нервный, совсем не похожий на ее обычный смех. После этого наступила тишина. Очнувшись, Джесси почувствовала, что лежит на чем-то мягком и доктор Уикс пытается заставить ее проглотить горькое содержимое столовой ложки. Затем все исчезло. * * * Инспектор Квин бродил вдоль берега у самой воды, когда шеф Перл тяжело зашагал по пляжу Хамфри. Небо над морем было перламутровым — рассвет переходил в утро. — Я всюду тебя искал, — сказал Перл. — Что ты тут делаешь? Старик поднял голову: — Ничего особенного, Эйб. Просто проверяю, могла ли лодка пристать здесь прошлой ночью. Эйб Перл уставился на него: |