Книга Мегрэ и старая дама, страница 21 – Жорж Сименон

— Ничуть.

— Только что на пляже мы провели целый час под солнцем, и нас мучает жажда. Чарли!

Тот дружески подмигнул Мегрэ.

— Что ты пьешь, Тео?

— Виски.

— Терпеть не могу виски. А вы что пьете, комиссар?

Себе я закажу пикон-гренадин.

Вышло так, что и Мегрэ взял себе то же самое. Давно он уже не пробовал этот напиток, и каким-то загадочным образом он сразу же напомнил ему времена отпусков.

— Ты был у Валентины после воскресенья?

— Нет.

У Тео были большие, холеные, бледные руки, поросшие рыжеватыми волосками, на мизинце — большой перстень-печатка. На нем не было ни одной вещи, какую можно приобрести в заурядном магазине. Да, несомненно, он облюбовал для себя определенный внешний облик и следовал ему неизменно. Кто-то в свое время произвел на него неизгладимое впечатление — возможно, какой-нибудь английский аристократ; он изучал его жесты, походку, манеру одеваться, даже мимику. Вот и теперь он время от времени вяло подносит руку ко рту, словно собираясь зевнуть, но не зевает.

— Ты еще долго пробудешь в Этрета?

— Не знаю.

Шарль все старался представить брата в более выгодном свете и объяснял комиссару:

— Презабавный парень. Никогда не знает накануне, что будет делать на следующий день. Без всяких на то причин после ужина у «Фуке» или «Максима» он вдруг может собрать чемодан и улететь в Канн или Шамони, в Лондон или Брюссель. Так ведь, Тео?

Но Мегрэ уже перешел в атаку:

— Позвольте задать вам один вопрос, господин Бессон. Когда в последний раз у вас было свидание с Розой?

Бедняга Шарль оторопело уставился на обоих и раскрыл было рот, чтобы запротестовать. Он, видимо, не сомневался, что старший брат станет решительно опровергать возможность чего-либо подобного.

Но Тео возражать не стал. Он, казалось, был озадачен и, прежде чем поднять глаза на комиссара, несколько мгновений рассматривал дно своего стакана.

— Вы хотите знать точную дату?

— Да, возможно более точную.

— Шарль вам подтвердит, что я никогда не помню чисел и путаю дни недели.

— Больше недели тому назад?

— Примерно неделя.

— В воскресенье?

— Нет. Даже под присягой я дважды подумал бы, прежде чем ответить. Ну а на скорую руку могу сказать, что было это в прошлую среду или четверг.

— Часто вы с ней встречались?

— Не помню точно. Два-три раза.

— Познакомились вы с ней не у вашей мачехи?

— Вам, наверное, говорили, что я не встречаюсь с мачехой. Я не знал, где работает эта девушка, когда с ней познакомился.

— Где это произошло?

— На гулянье в местечке Вокотт.

— Ты стал волочиться за горничными? — пошутил Шарль, давая понять, что это не в привычках старшего брата.

— Я смотрел бег в мешках. Она стояла рядом со мной. Не припомню уж, кто первым заговорил — то ли она, то ли я. Во всяком случае, она сказала, что деревенские праздники похожи друг на друга, что все это глупо и она предпочитает уйти. Я тоже собирался уходить и из вежливости предложил ей место у себя в машине.

— И это все?

— Повторить, Чарли!

Тот, уже не спрашивая позволения, наполнил три стакана, и Мегрэ не стал возражать.

— Она говорила, что много читает, рассказала о книгах, которые не могла понять, но которые волновали ее.

Должен ли я рассматривать это как допрос, господин комиссар? Заметьте, что я готов подчиниться, если это требуется, но согласитесь, что не в таком месте…

— Полно, Тео! — возразил Шарль. — Не забывай, что господин Мегрэ приехал сюда по моей просьбе.

— Из тех, с кем я встречался, вы первый, кто, видимо, немного знает эту девушку, — добавил комиссар. — Во всяком случае, вы первый что-то рассказываете мне о ней.

— Что же еще вы хотите узнать?

— Что вы думаете о ней?

— Это деревенская девушка, но она слишком много читала и поэтому задавала несуразные вопросы.

— О чем?

— Обо всем. О доброте и эгоизме, об отношениях между людьми, о разуме. Разве все упомнишь?

— А о любви?

— Она заявила мне, что не верит в любовь и никогда не опустится до того, чтобы отдаться мужчине.

— Даже выйдя замуж?

— К замужеству она относилась как к чему-то, по ее словам, весьма постыдному.

— Стало быть, между вами ничего не было?

— Абсолютно ничего.

— Никаких вольностей?

— Случалось, что она брала меня за руку, когда мы шли пешком, а когда случалось ехать в автомобиле — слегка опиралась о мое плечо.

— Она никогда не говорила вам о ненависти?

— Нет, ее коньком были эгоизм и высокомерие, последнее слово она произносила с сильным нормандским акцентом. Чарли!

— Короче говоря, — вмешался брат, — ты ради забавы занимался изучением характера?

Тео не стал утруждать себя ответом.

— Это все, господин комиссар?

— До смерти Розы вы были знакомы с Анри?

На этот раз Шарль забеспокоился не на шутку. Откуда Мегрэ, говоривший с ним о пустяках, все это знает? Поведение Тео начинало казаться ему не таким уж естественным, особенно его затянувшееся пребывание в Этрета.

— Я знал его только по имени. Она рассказывала мне обо всех своих родных, которых она не любила, конечно, по той причине, что они якобы не понимали ее.

— А Анри Трошю вы встретили только после ее смерти?

— Он остановил меня на улице, спросил, тот ли я самый человек, кто встречался с его сестрой. Вид у него был такой, что он вот-вот полезет драться. Я обстоятельно объяснил ему все, и он успокоился.

— Вы встречались с ним еще раз?

— Да, вчера вечером.

— Зачем?

— Просто мы встретились, случайно…

— Он зол на ваших родных?

— Особенно на Валентину.

— По какой причине?

— Это уж его дело. Полагаю, что вы сможете его допросить, как допрашиваете меня. Чарли!

Мегрэ вдруг понял, на кого с таким старанием пытался походить Тео: на герцога Виндзорского!

— Еще два-три вопроса, поскольку вы уж так любезны. Когда-нибудь вам приходилось встречаться с Розой в «Гнездышке»?

— Никогда.

— А ждать где-нибудь поблизости от дома Валентины?

— Она сама сюда приходила.