Онлайн книга «Мегрэ и осведомитель»
|
Глава 1
Телефонный звонок разбудил Мегрэ, и он недовольно заворчал, даже не понимая спросонок, который теперь час, но не стал смотреть на будильник. Он медленно выбирался из тяжелого сна, и его не покидало какое-то давящее ощущение в груди. Босиком, неуверенной походкой лунатика он направился к аппарату. — Алло… Мегрэ даже не заметил, что не он, а его жена зажгла ночник. — Это вы, шеф? Он не сразу узнал голос. — Говорит Люка… Я дежурю сегодня ночью… Только что звонили из XVIII округа… — Ну и что там? — На авеню Жюно на тротуаре найден труп мужчины… Эта улица находилась на самом верху холма Монмартр, неподалеку от площади Тертр. — Я звоню вам по поводу опознания трупа… Им оказался Морис Марсиа, владелец «Сардины»… «Сардина» — типично французский ресторан на улице Фонтен. — Что он делал на авеню Жюно? — Похоже, убили его не там. Создается впечатление, что тело привезли туда и положили на тротуар. — Сейчас еду… — Прислать за вами машину? — Да… Мадам Мегрэ, лежа в постели, все время наблюдала за мужем и, услышав последние слова, поднялась, пытаясь нашарить комнатные туфли. — Сейчас приготовлю тебе чашечку кофе. Как неудачно, что это случилось именно сегодня вечером. Впрочем, сам вечер прошел на редкость приятно. Была очередь супругов Мегрэ принимать у себя чету Пардон. Между ними существовало укрепившееся с годами молчаливое соглашение. Раз в месяц Мегрэ с женой ужинали у Пардонов на бульваре Вольтера. Через две недели наступал их черед принимать у себя на бульваре Ришар-Ленуар чету Пардон. Женщины каждый раз старались приготовить роскошное угощение и обменивались рецептами, а мужчины мирно беседовали, потягивая сливовую или малиновую наливку из Эльзаса. Сегодня ужин особенно удался. Мадам Мегрэ зажарила молодых цесарок, а комиссар принес из погреба одну из последних бутылок Шато-дю-Пап — однажды удалось купить на распродаже целый ящик. Вино было отменное, и они осушили бутылку до дна. Сколько рюмок сливянки выпили они затем? Во всяком случае, разбуженный среди ночи Мегрэ чувствовал себя явно не в форме. Он хорошо знал Мориса Марсиа. Его знал весь Париж. Когда Мегрэ начинал работать в полиции, ему случалось допрашивать Марсиа в своем кабинете. Правда, Марсиа в те времена еще не был такой важной птицей. Позже комиссар изредка ужинал с женой в ресторане на улице Фонтен, который славился превосходной кухней. Когда мадам Мегрэ принесла ему чашку кофе, он был уже почти одет. — Что-нибудь серьезное? — Эта история может наделать много шума. — Я его знаю? — Месье Морис, так его называют все. Точнее, Морис Марсиа. — Из «Сардины»? Комиссар утвердительно кивнул. — Его убили? — Как будто… Пойду-ка взгляну сам. Он медленно допил кофе, набил трубку, потом приоткрыл окно — взглянуть, какая погода. Дождь шел по-прежнему, но такой мелкий и редкий, что его капли мерцали в бликах фонарей. — Наденешь плащ? — Не стоит… Очень тепло… Стоял май, чудесный май, но вот прошла гроза, и погода испортилась, весь день напролет моросил дождь. — До скорого… — Знаешь, цесарки были восхитительны… — И все-таки это, наверное, не слишком легкая пища… Он предпочел промолчать, так как сегодняшний ужин до сих пор напоминал о себе тяжестью в желудке. Маленькая черная машина стояла у подъезда. — Авеню Жюно… — Номер? — Там наверняка толпа… Улицы казались черными. Движения уже почти не было, потому они добрались до Монмартра всего за несколько минут. Зато по самому Монмартру двигаться оказалось труднее — там всю ночь открыты кафе и в любое время бродят толпы туристов. Авеню Жюно находилось вне этой шумной зоны, его окаймляли невысокие дома, где жили художники. Справа на тротуаре толпился народ. Несмотря на поздний час, в окнах горел свет. Приехавший раньше Мегрэ комиссар этого округа — невысокий, худой и застенчивый — подошел к Мегрэ. — Рад, что вижу вас здесь, господин дивизионный комиссар… Это дело вызовет много шума… — Вы уверены в подлинности личности? — Вот его бумажник из черной крокодиловой кожи, в котором лежали только удостоверение личности, водительские права и вырванный листок из блокнота, где были записаны несколько номеров телефона. — Деньги? — Пачка ассигнаций, три или четыре тысячи франков, я не считал, в заднем кармане брюк. — Оружие? — Пистолет «смит-и-вессон», которым давно не пользовались. Мегрэ наклонился над телом, и ему показалось странным, что он смотрит на месье Мориса сверху вниз. Убитый, как всегда в вечерние часы, был в смокинге, а на манишке расплылось пятно крови. — Никаких следов на тротуаре? — Нет. — Кто обнаружил тело? — Я… — послышался за его спиной тихий голос. Это произнес старик. Седые волосы образовывали сверху на его голове подобие нимба. Мегрэ узнал довольно знаменитого художника, но не мог вспомнить его имя… — Я живу в доме напротив… Ночью иногда просыпаюсь, а снова заснуть трудно… На нем была пижама, сверху — старый дождевик. На ногах — красные комнатные туфли. — Когда не спится, я подхожу к окну. Авеню Жюно — спокойная, безлюдная улица… Машины ходят редко… Я очень удивился, когда заметил, что на тротуаре лежит что-то черно-белое, и спустился посмотреть… Я позвонил в комиссариат… Эти господа явились на машине под рев сирены, и в окнах сразу же появились зеваки. Кроме официальных лиц, стояло еще человек двадцать — прохожие, соседи в ночных рубашках и пижамах. Местный врач заявил: — Мне здесь больше нечего делать… Я не сомневаюсь в том, что он действительно мертв… Остальное уже дело судебного медика. — Я ему позвонил, — заметил комиссар полиции, — и предупредил прокуратуру. Как раз при этих словах подъехал и вышел из машины помощник прокурора с секретарем. Он удивился, увидев Мегрэ: |