Онлайн книга «Канкан на поминках»
|
Я побрела к метро, с трудом передвигая ставшие отчего-то каменно-тяжелыми ноги. Интересно, почему цыганки, гадающие у вокзалов, и попрошайки, получающие подаяние, мигом вычисляют мой незамужний статус? Уже у входа в метро, толкая огромную деревянную дверь, я неожиданно подумала: «Господи, сколько же раз мне еще будет чудиться Володька?..» …Наталья Константиновна сидела в своем кабинете. Увидев меня, она слегка нахмурилась, но потом мгновенно взяла себя в руки и нацепила улыбку: – О, дорогая, что случилось? Наверное, встреча, происшедшая у метро, сильно задела меня, потому что я плюхнулась без приглашения на стул, вытянула ноги и отчетливо произнесла: – Врунья! – Кто? – оторопела Наташа. – Ты! – Да как ты смеешь… – Запросто, – прервала я ее, – запросто смею. Зачем сбрехала, что муж Ани Веревкиной моряк? – А он кто? – Летчик. И еще ты сказала, якобы она уехала в Североморск… – Ну, точно. – Хватит лгать, Аня живет на Сахалине, и ты об этом великолепно знаешь. – Но с чего ты это взяла? – С того. Она привозила тебе банку красной икры, а ты, когда Анечка помешала тебе совершить самоубийство, в знак благодарности шмякнула сувенир о стенку. Правда, Веревкина сказала, будто это выглядело даже красиво – красные икринки на обоях… Только, наверное, ей все же было обидно. Тащила из такой дали жуткую тяжесть! – Но, – побледнела Наташа, – но откуда… – Нет ничего тайного, что не стало бы явным, – отчеканила я, – знаю все и понимаю, как ты не хочешь моей встречи с твоим супругом, но, увы, она состоится. А ну говори, где он живет? Наташа отвернулась к окну. Повисло молчание. Потом директриса с абсолютно спокойным видом вытащила сигареты и равнодушно обронила: – С Михаилом мы в разводе. Голос ее звучал нейтрально, но на шее у нее быстро-быстро билась голубая жилка, и я поняла, что она с трудом сдерживает волнение. – Где он сейчас живет, точно не знаю. – Опять врешь. Наташа дернулась. – В подобном тоне я больше не стану поддерживать разговор. – Хорошо, – ответила я, вставая, – тогда прощай. Наташа, не ожидавшая столь легкой победы, не сумела сдержать возгласа удивления: – Уходишь? – Да, – спокойно ответила я, – отправляюсь восвояси, но скоро вернусь, правда, не одна. – А с кем? – тихо поинтересовалась Наташа. Я вздохнула. – Конечно, не хочется доставлять тебе неприятности, но у бедного майора Костина, того самого, что обвиняют в убийстве Репниной, есть ближайший друг, почти брат… Криминальный авторитет, из солнцевских. Милый такой мужчина, два метра ростом и двести кило весом. Пусть он с тобой побеседует. Кстати, хочу предупредить: прятаться бесполезно, под землей достанет… Наташа, вертевшая в руках карандаш, невольно сжала кулак, раздался сухой треск. Я пошла к двери. – Погоди, – прозвучало за спиной, – я и впрямь не знаю, где он теперь. – Я это уже слышала… – Но в апреле жил на Болтовской улице, в доме восемь, квартира семьдесят четыре… Вместе со своей матерью. – Спасибо, – вежливо сказала я и вышла. На улице начинался дождь. Собираясь в ГУМ, я не взяла машину. В центре, возле Красной площади, трудно найти место для парковки, а на метро я добираюсь до «Площади Революции» всего за пятнадцать минут. Зато теперь придется весь день пользоваться общественным транспортом, и зонтика нет… Быстрым шагом я пошла к метро. Я хорошо знаю, где Болтовская улица, там находится мастерская по починке струнных инструментов, и в прежние годы, учась в консерватории, я иногда привозила туда свою арфу. Добравшись до «Павелецкой», я прошла по Валовой и нырнула в третью арку. Насколько помню, этот двор проходной, и я сильно сокращу путь. Дом номер восемь высился среди маленьких трехэтажных домов, словно огромный океанский лайнер среди речных трамвайчиков. Серый, с колоннами и эркерами, он выглядел импозантно, несмотря на облупившийся фасад и потемневшие оконные рамы. В просторном подъезде вполне можно было играть в крикет, зато лифт отсутствовал, а семьдесят четвертая квартира оказалась под крышей. Тяжело отдуваясь, я влезла на шестой этаж, поискала глазами нужную дверь, но не нашла ее, и тут за стеной раздался скрип, потом лязг, и в самом дальнем углу площадки открылось нечто, больше всего похожее на лаз в лисью нору. – Ищете кого? – любезно спросила женщина. – Да, – ошарашенно сказала я, – семьдесят четвертую квартиру, думала, она тут, на последнем этаже, но что-то не вижу где. А, простите, там, откуда вы вышли, что? Дама рассмеялась и поставила на пол набитую хозяйственную сумку. – Лифт. – Лифт? Но где же шахта? – Пристроили снаружи, знаете, так иногда делают, стеклянный стакан, в котором ходит кабина. – Но внизу, в подъезде, нет входа в него, там только дверь в одну квартиру… Женщина снова заулыбалась. – Вы первый раз к нам пришли, да? Я кивнула. – В подъемник можно попасть только со двора, на втором и первом этаже в подъезде не сделали двери, а начиная с третьего… Вот смотрите… И она распахнула маленькую дверь, открывавшую нечто, больше всего похожее на вход в подземелье, куда скользнула за кроликом Алиса, чтобы попасть в Страну чудес. – А семьдесят четвертая квартира там, – показала любезная дама на крохотную узкую лестницу, ведущую вверх. – На чердаке? – Ну, в нашем доме такое помещение называется мансарда, – пояснила тетка, – хотя вы, конечно, правы. Чердак он и есть чердак. Потолок у Лариных на голове висит. – У кого? – Ну, у Ольги Петровны, ее фамилия Ларина. Вы что, не знаете, к кому идете?! – Вообще, не к ней… – Да? – удивилась соседка, гремя ключами у квартиры с номером семьдесят три. – А к кому? – К Михаилу. |