Онлайн книга «Гарантирую жизнь»
|
Он успел вовремя. «Быки» остановили женщину и не торопились пропускать. – Веселитесь? – негромко сказал он, подходя ближе. Софья вырвалась из рук одного из братьев, с которым боролась молча, не желая кричать (Оленька бегала вокруг и причитала: «Мамочка, тебе помочь?»), и бросилась, вся дрожа, к Тарасову. – Все в порядке, – сказал он, ощущая растущий в душе гнев. – Пойдемте, я вас провожу. «Быки» расступились. – Эй, братан, – сказал первый, – так чего ты там базарил за чтоб мы уехали? – Я сейчас вернусь и объясню, – пообещал он. – Ох ты крутой! – заржал второй «бык». – Ну-ну, будем ждать, – осклабился первый. Глеб взял на руки Оленьку, доверчиво прижавшуюся к нему, проводил Софью до избы Полины Родионовны и оставил. – Укладывай нашу красавицу спать, я сейчас вернусь. – Не ходи к ним! – покачала головой Софья. – Еще покалечат. Это же нелюди! – Не волнуйся, еще не родился человек, способный меня покалечить. Тарасов повернулся и ощутил на плечах ладошки Софьи. – Как ты сказал? – Что? – обернулся он. – Ты сказал: укладывай н а ш у красавицу? – Ну и что? – не понял Глеб. – Ничего. – Она поцеловала его, взяла Олю за руку и повела в дом. – Я тебя жду. Тарасов облизнул губы, на которых остался озоновый след губ женщины, и направился к дому Мотовилихи. Его ждали. С лавки поднялись навстречу две шкафообразные фигуры со смутно видимыми в свете далекого фонаря в конце улицы лицами. – Ну, что, крутой? – заговорил более светловолосый «бык», сжимая огромные кулаки. – Что ты там базарил насчет… – он не закончил. Глеб подошел вплотную и с тугим выплеском энергии толкнул его в квадратное лицо ладонью с растопыренными пальцами, расслабленными до последнего мгновения и ставшими вдруг железными. Охнув, «бык» грохнулся на спину и остался лежать, оглушенный ударом и падением. Его брат недоуменно перевел взгляд на него, посмотрел на Тарасова, продолжавшего подходить к нему, проворно сунул руку в карман широких штанов и достал брусок электроразрядника. – Ах ты, бля! Да я ж тебя зашибу на… – он не договорил. Глеб вошел в темп, обогнул неповоротливого детину слева, перехватил толстую руку (он мог сломать ее одним ударом, но не стал), отобрал электрошокер (надо же, армейский «мангуст»!) и влепил удар локтем в живот, в солнечное сплетение. Тот утробно хрюкнул и осел на враз ослабевших ногах. Тарасов присел рядом на корточки, приблизил лицо к физиономии «быка». – Повторять больше не буду, уроды! Если не уедете из деревни – вас отсюда увезут вперед ногами! Понял? – М-м-м… – промычал заросший волосами детина, не в силах вздохнуть. Глеб дал ему пощечину. – Понял, спрашиваю?! – По-по… – попытался выговорить «бык». – Очень хорошо. – Глеб встал. – Эту штуковину я экспроприирую, она не подлежит передаче в руки гражданских лиц. Даю вам два дня. В понедельник проверю. И не дай бог, чтобы я здесь задержался из-за вас! Не оборачиваясь, он двинулся назад к дому Полины Родионовны и в полусотне метров от места разборки столкнулся с бегущей Софьей. – Господи, живой! – Она бросилась к нему на грудь. – А я ножик вот с собой взяла, на всякий случай… – Защитница моя, – засмеялся Тарасов, обнимая женщину. – Не нужен твой ножик, и так все обошлось. Они обещали завтра уехать. – Правда?! – Посмотрим. Ну что, пойдем гулять? – Нет, – прошептала Софья. – Бабуля ушла к соседке на всю ночь. Мы с тобой будем одни. – А Оленька? – Она спит на веранде. Глеб повернул к себе Софью, заглянул в темные глаза, хотел что-то сказать, но она закрыла ему рот ладошкой. – И ничего не говори, ладно? Тарасов подхватил ее на руки и понес, не стыдясь взглядов из-за заборов и из дворов. Неизвестно, что его разбудило в два часа ночи. Однако проснулся Тарасов мгновенно, прислушался сначала к тишине в доме, потом к самому себе. Интуиция «ощетинилась» и «тихо заворчала». Глеб напрягся и стал видеть слабо светящуюся сетку с ячейками разного размера и формы – это была энергетическая решетка земли, позволявшая ему в моменты наивысшего напряжения по изменениям рисунка подсказывать приближение опасности. Однако в доме и вокруг него сетка светилась равномерно и не плыла, источник тревоги, разбудившей капитана, находился где-то в другом месте. Стараясь не разбудить спящую Софью, Глеб осторожно высвободил руку из-под головы женщины, встал, натянул штаны и вышел из хаты. В деревне царила удивительная, чистая, «не городская» тишина. Над ней раскинулся темно-фиолетовый купол неба, пронизанный лучами ярких, словно омытых недавним дождем, звезд. Сами собой всплыли в памяти строки известного поэта: Открылась бездна, звезд полна. Звездам числа нет, бездне – дна… На них можно было смотреть часами, ловя иногда световые штрихи падающих метеоритов или медленно ползущий светлячок спутника, но Глеб лишь кинул взгляд на небо, подумав, что надо бы как-нибудь разбудить Акулину и показать ей «настоящие» звезды с полосой Млечного Пути. Затем бесшумно зашагал к центру деревни. Дом Мотовилихи был темен и тих. Глеб постоял у забора с минуту, прислушиваясь к тишине внутри избы, и начал красться к дому Евстигнея Палыча, уже з н а я, где сейчас находятся «быки»-рэкетиры. Он обнаружил их возле хаты. Один обливал бензином приоткрытые ворота из канистры, второй возился во дворе у машины Тарасова. Глеб тенью метнулся к первому и рубанул пыхтящего парня ребром ладони по толстой шее. Тот сунулся носом в землю и затих. Но его брат услышал шум падающего тела, насторожился и прошипел: – Алекс? Что там у тебя? Тарасов проскользнул в ворота и неожиданно вырос перед «быком», заставив его шарахнуться назад и стукнуться спиной о багажник машины. – Привет, поджигатель. Не ждал? «Бык» проворно выхватил из-под полы куртки какой-то длинный предмет, оказавшийся при ближайшем рассмотрении помповым ружьем «сайгак», и Глеб разрядил в него прихваченный с собой «мангуст». Три извивающиеся голубые электрические змейки вонзились в грудь бугая, он с тихим взвизгом выронил ружье и упал. Открылась дверь в сени, во двор выглянул Евстигней Палыч в одних трусах. – Это ты, что ли, шумишь, внучек? – Я, – отозвался Тарасов. – Забыл кое-что в машине. Акуля спит? |