Книга Танцы теней, страница 36 – Дмитрий Черкасов

— К Волану не пускают, я заезжал. Приедешь из Коломны — вместе сходим.

Вспомнив о Диме Арцеулове, оба посерьезнели.

Молодые, красивые, сильные, они стояли молча и смотрели друг другу в глаза в зеркале. Черемисов на голову возвышался над Лехельтом.

— Клякса — мужик! — гордо сказал Морзик, выпятив могучую бочкообразную грудь.

— Костик — старая гвардия разведки. — определил Андрей, пощипывая плоский нос. — Нас с Гатчины сняли...

Какая-то грусть и чувство вины прозвучали в его голосе.

— Вот морда пройдет — я туда съезжу, разберусь с мусорами! — решительно заявил Морзик.

— Зимородок намылит шею.

— Не узнает! Я по-тихому… Если, конечно, добрый друг не настучит… Шучу, шучу. Но мне тоже охота разобраться!

— Ты, вон, уже наразбирался! Не лицо, а цветик-семицветик! Клякса не верит, что шпана машину вскрыла... Думает, ты сам на них нарвался.

— В протоколе записано! — возмутился Черемисов. — Пусть почитает! Там даже их добровольные признания есть! Вот зануда, блин!..

Он уже забыл, что только что восхищался Зимородком.

— Как же они тебе рожу-то разукрасили, чемпион? — сочувственно спросил Лехельт, глядя на спортивные трофеи хозяина квартиры.

— Бывает… Они тоже не лопухи… с одним я даже дрался когда-то… на городе, кажется. Главное, конечный результат. Трое в КПЗ, только один сбежал. Который в машину влез…

— Значит эти пойдут по хулиганству. Зря старался. Даже сидеть не будут — теперь только по решению суда можно в камере держать...

Морзик огорченно присвистнул, скривился. Разбитые изнутри губы болели.

— Черт с ними! В другой раз никуда не потащу — отметелю прямо на улице, чтобы неповадно было. Им же хуже будет.

— Превышение полномочий.

— А я как частное лицо буду бить!

— Как частное — можно. А это как?

— А вот так!

Черемисов надул щеки, выпучил глаза и скорчил глупую смешную рожу, долженствующую изображать «частное лицо»

— Х-а! Х-а! — он провел короткую серию резких ударов. — И мой коронный — правый боковой — х-а!

— Красиво…, — печально сказал Лехельт и вздохнул. — Только не забывай щеки надувать. Чтобы было понятно, что ты бьешь как частное лицо, а не как сотрудник ФСБ. А то эффект будет не тот.

— У меня эффект всегда тот! А куда нас теперь?

— Клякса обещает выхлопотать шпионаж. Для разрядки. По дипломатам поработаем… Там Кобра накопала кое-что… Да, Кубика похитили!

— Брось! Кому это дерьмо понадобилось?!

Оживившись, Лехельт пересказал несколько приукрашенную историю с похищением, но, закончив рассказ, снова потух.

— Что-то ты, брат, не нравишься мне. — озабоченно сказал Вовка, взяв Лехельта сверху за плечи. — В глаза мне смотреть! В чем дело? Маринка твоя чудит?

Признавая за Андрюхой первенство в интеллектуальных вопросах и в работе, хитрый и житейски пронырливый Морзик опекал его в делах бытовых и сердечных.

— Да так…, — уклонился от расспросов Лехельт. — А что ты делал, когда я позвонил? Что у тебя с пальцем?

— А во! — Морзик показал широкий тяжелый метательный нож. — Учусь! Скоро в Питере будет первенство «Универсальный боец». Хочу выступить — а там в программе ножеметание.

— Ну, и как?

— Да пока не очень… Я если такой штукой между глаз засвечу, убью наповал хоть как, даже рукояткой. Только это же не засчитают.

— Не засчитают. — согласился Лехельт. — Надо, чтобы воткнулся.

— С этим хуже. Я на дверь фанеру повесил — и кидаю. Так он, гад, как отскочит — чуть в пузо мне не впоролся! Еле успел рукой отмахнуть — вот палец и порезал. Чего ты лыбишься?! Сам возьми попробуй!

Лехельт взял нож в ладонь, полюбовался, примерился.

Морзик предусмотрительно спрятался за кухонной дверью.

Андрей положил оружие серединой на указательный палец так, что оно, покачавшись, замерло в неустойчивом равновесии.

— Это ты чего делаешь? — уважительно спросил Морзик, выглянув из-за двери.

— Центр тяжести определяю. — важно ответил Дональд.

Ухватив нож в выбранном месте, он поплевал на лезвие и растер пальцами.

— Для скольжения!

Морзик глядел во все глаза.

Лехельт принялся осторожно раскачивать руку, постепенно увеличивая амплитуду.

— Блин! — нетерпеливо сказал Вовка. — Если так долго готовиться, так самого зарежут сто раз!

Бац!

Нож глубоко вонзился в самую середину фанеры и загудел, вибрируя.

— Теперь ты. — скромно улыбнулся Лехельт, сделав приглашающий жест.

Ошарашенный Черемисов, почесываясь, вышел из-за кухонной двери, пошатал пальцем дрожащую рукоять.

— Однако… — он решительно выдернул нож из фанеры. — Значит, так. Сначала — центр тяжести. Правильно? Потом — поплевать. Так. Потом — размазать для скольжения… раз-два-три-и-эх!

Нож стукнулся плашмя и упал на коврик у двери.

— Э, блин!

— Наверное, поплевал неправильно. — совершенно серьезно сказал Андрей, подходя и подбирая нож с коврика. — Слюна должна быть в меру жидкая, в меру густая. У тебя какая была?

— Да хрен ее знает! — огорченно сказал Морзик. — Я ее что — спиртомером должен проверять? А без этого всего никак нельзя?

— Можно. — осклабился Лехельт. — Только эффект будет не тот.

— А как?

— Да очень просто. Вот так!

И, развернувшись вполоборота, он быстро бросил нож от дальней стены комнаты — точно в центр, как и в первый раз.

— Эй! — возмущенно вскричал Владимир. — А поплевать? А центр тяжести?!

— Да фиг с ним!

Поняв, что его просто водили за нос, Черемисов схватился за голову.

— А я, дурак, поверил!

— Я их с детства кидаю. — пояснил Лехельт. — Хобби. Я же фехтовальщик, питаю страсть к холодному оружию... Такой, как у тебя, кидать — одно удовольствие. Где взял?

— Мулат подарил, — Черемисов назвал позывной своего приятеля из РССН. — У него этих ножей целая куча... Слушай, а, может, ты выступишь как универсальный боец?

— Не хочу. — отказался Андрей. — Боец из меня хреновый.

— Там призовой фонд есть! Тысяча баксов! Выигрыш пополам!

Но Лехельт отказался решительно.

Забава с ножом развлекла его ненадолго, он снова понурился от своих невеселых мыслей. Черемисов пошел в ванную бриться, а Дональд принялся разглядывать афиши и плакаты, украшавшие стены комнаты.