Онлайн книга «Потоп»
|
Рокотов испытывал облегчение, что теперь хоть за нее не нужно бояться. Откровенно говоря, он начинал догадываться, что Марианна изрядно устала от его персоны. Кроме того, ее всегда, с первых дней знакомства, раздражали микробиологические штудии Влада. Она испытывала отвращение к улиткам, слизням, ракам, креветкам и прочим моллюскам. Сам он время от времени тоже испытывал нечто подобное в отношении Марианны — в смысле легкой усталости. Валерку фон Людендорфа откомандировали в какой-то международный или межведомственный отдел, каких было множество, и Влад его больше не видел. Временами он подозревал нехорошие вещи, потому что Валерка имел в свое время неосторожность посочувствовать и исламистам, и американцам. И даже посодействовать им, а это уже пахло жареным. Он, конечно, искупил. Но потенциально двойных агентов, даже доказавших свою преданность Родине-матери, не любят нигде. И, как пишут осведомленные люди, их показательно, на киноэкране, демонстрируют новичкам — сжигают в печах живьем, ибо иного предатели не заслуживают. Эти мысли Рокотов усиленно гнал из головы. Такое делали с теми, кто не раскаялся и кого сослуживцы поймали за руку. И было это давным-давно, в другой стране. Он тешил себя мыслями о том, что Валерка фон Людендорф сейчас выполняет не слишком обременительное задание где-нибудь на Канарах, старательно изображая из себя Джеймса Бонда, благо располагал необходимыми для этого и замашками, и внешними данными. Очень скоро Влад Рокотов вернулся к своим любимым моллюскам и рачкам, по которым был большим специалистом — но уже в далекие, далекие времена. Он, вероятно, безнадежно отстал… Небось наоткрывали новых, а из старых понаделали чудодейственных лекарств. Теперь он научился кое-каким другим вещам, не связанным с моллюсками. Например… например, ношению во рту острых предметов, да и многому прочему. Иногда ему снился дружелюбный, но все равно исключительно опасный Табриз в окружении курдских головорезов, тоже на первый взгляд доброжелательных. Дружба на Востоке — понятие относительное. Иногда — кабина Восточного экспресса. Распростертая туша алкоголика Серпенттегрина. А иногда — укоризненное лицо литовского комиссара Барткуса. Сливавшееся с бесцветными чертами Одиночки и расползающееся в кровавые останки Роксаны. Рокотов просыпался в холодном поту, включал ночник и начинал перелистывать первую попавшуюся под руку книгу с журнального столика. Книги попадались одни и те же. Там описывались мирные существа, некоторые из которых могли причинить нешуточный вред, но не со зла, а по животному неразумию. Вот они, его заброшенные, преданные любимцы: Класс Ракообразные, раки. Систематика класса: Crustacea — Ракообразные, раки. Подкласс: Cirripedia — Усоногие рачки. Подкласс: Malacostraca — Высшие раки, малакостраки. Отряд: Amphipoda — Бокоплавы, разноногие. Отряд: Anaspidacea — Анаспидацеи. Отряд: Cumacea — Кумовые. Отряд: Decapoda Latreille, 1803 — Десятиногие. Отряд: Isopoda — Равноногие. Отряд: Leptostraca — Тонкопанцирные. Отряд: Mysidacea — Мизиды, мизидные. Подкласс: Copepoda — Веслоногие… Рокотов постепенно успокаивался, Табриз с его национально-освободительной бандой таяли в пустынной пыли, их уносило пылевым смерчем вместе со всеми остальными… Саид, закопанный в песок по шею, провожает их взглядом. Товарищ Сухов пытается напоить его из носика… чего? Из носика чайника. Украинский президент принимает присягу? Прочь! Лепрозорий разлетается в белую пыль, насыщенную проказой. Отряд: Anostraca — Жаброноги. Отряд: Cladocera — Ветвистоусые. Отряд: Branchiura — Карповые вши, карпоеды. Подкласс: Branchiopoda — Жаброногие ракообразные. Подотряд Notostraca — Щитни. Семейство Triopsidae — Триопсиды… Вид — Triops cancriformis… Вид — Triops longicaudatus… Веки смежались, Рокотов все глубже проваливался в сон. Но для надежности разыскал еще и моллюсков… Влад предпочитал брюхоногих. Вот они, все перед ним, в цветных вариантах и разных ракурсах. Улитки-прудовики. Бенедикция байкальская. Раковина широкая, с узким устьем… Затворки-мегаловальваты… Megalovalvata piligera и М. Baicalensis… Байкалия килеобразная… Табриза уносит, уносит смерчем… Его жаль. Но уносит смерчем и Одиночку, Краста, Серпенттегрена, Викетц, Крупса и прочих нелюдей… немоллюсков… Байкалия широкоустная… Байкалия Годлевского… Байкалия… генерала Ясеневского. Ибо эго именно он, генерал-лейтенант Ясеневский, безжалостно звонил в дверь, колотил ногой-ножищей и уже переминался на пороге, мгновенно и окончательно пробудивши несчастного Рокотова. Влад понял, что беда все-таки стряслась или вот-вот стрясется, и час его пробил. К нему пришли. Это все равно что «за ним». Пришло новое непосредственное могущественное (так бывало не всегда) начальство, весьма высокое, явилось и предстало самолично, а это означало, что дело окажется не из легких. Более того: шансы на выживание в обозримом будущем таяли на глазах. * * * Пришли за ним, как приходили ночью за другими — иначе и в иную эпоху, но для Влада еще неизвестно, как хуже… Потому что ведомство — то же самое. Может быть, куда легче было бы отправиться в какую-нибудь камеру и растянуться там безмятежно на шконке, зная, что питание и оправка уже больше не зависят от тебя… Вытолкать генерала, именуя его названиями всех недавно припомненных моллюсков, и спокойно дожидаться расстрела. — Прости, что разбудил тебя, товарищ Рокотов, — пророкотал Ясеневский. — Позволишь ли пройти? И прошел — протиснулся, разумеется, ибо рисковал застрять в дверном проеме. Ибо генерал был неимоверно, фантастически тучен, да вдобавок имел обыкновение везде ходить в форме, и та вечно лопалась на нем, хотя бы и сшитая на заказ. Ему не могли помочь никакие магазины «Три толстяка». Это был законченный борец сумо, в каковом виде спорта, кстати сказать, считался не последней фигурой. Влад, например, не рискнул бы сойтись с генералом в спортивном поединке. Вытолкать его, обзывая словами? Не смешно. Рокотов попятился, заранее готовый повалиться на ковер и сдаться. Но чудом сдержался и пригласил генерала к столу: — Чай? Кофе? Легкий ужин? — Какой там ужин, — проворчал Ясеневский, который вообще, как ни странно, ел не слишком много, — Чаю покрепче. Если есть — с лимоном… Два ломтика. — Найдем, — Рокотов преувеличенно бодро отправился на кухню, впечатленный насквозь мокрыми подмышками начальства. Китель генерала был расстегнут. |