Книга Победить страх, страница 12 – Кей Хупер

— Да, схема действий у него именно такая, — мрачно заметил Лукас. — Не подскажешь, откуда тебе известны такие детали?

— Подожди, — вмешался в разговор Меткалф. — А ты знаешь, кто станет очередной жертвой? Кто она? Как выглядит?

— Я узнала ее.

— Как? — опешил Лукас.

— На ней была майка с названием местного футбольного клуба. Это помощница тренера, Кэрри Воган. Она живет в двести двадцать первом доме на Хайвей-стрит. Я ходила к ней пару дней назад и пыталась убедить ее принять меры предосторожности, но похоже, она не придала моим словам большого значения.

— Срочно пошли кого-нибудь туда, — проговорил Меткалф, поворачиваясь к Линдси. — Уж лучше выглядеть дураком, чем потом локти кусать.

Линдси кивнула и торопливым шагом направилась к двери.

Лукас снова обратился к Саманте:

— Ответь все-таки, откуда тебе известна схема действий преступника?

— Просто догадалась. — Она криво улыбнулась.

— Не смешно.

— Ошибаешься. Как раз очень смешно. Все, что с нами происходит, — одна жуткая игра, затеянная ради последней минуты, которую нам предстоит увидеть.

— Откуда ты знаешь про его схему действий?

Она долго разглядывала его. Лицо ее было неподвижно, взгляд застыл. Затем она сказала:

— Мы остановились в маленьком мотеле, прямо возле парковки, напротив нашего цирка. Можешь заехать туда…

— А я думал, ваша братия со своими прицепами обычно располагается в кемпингах, — перебил ее Меткалф.

— Как правило — да. Но знаешь, иногда так хочется принять душ и полежать в ванне. Поэтому мы сворачиваем в мотели. Ты не возражаешь?

Шериф пожал плечами:

— Какое мне дело? Я только поинтересовался.

— Места себе мы бронируем заранее, если ты это имеешь в виду.

— Именно. Но я и так бы догадался, без твоего напоминания.

— Перестаньте язвить, — вставил Лукас. — Давайте вернемся к делу. Так что там в твоей комнате, Сэм?

Девушка едва не вздрогнула, услышав свое уменьшительное имя, но все так же неподвижно и прямо сидела на стуле.

— В верхнем ящике тумбочки лежит платок, завернутый в небольшой пластиковый пакет. Он обронил его у нас, возможно, вчера. Я нашла его вчера же, поздним вечером, подняла, и в ту же секунду у меня было видение.

— И что дальше?

— Я уже все вам рассказала.

— Ты хочешь сказать, что видела что-то еще?

— Да. Вспышки. Жертвы. Десять — двенадцать. Мужчины и женщины разных возрастов. Между ними нет ничего общего. Если не считать его. Тогда же и увидела схему его действий. Я поняла, почему он так делает.

— И почему же?

— Ты действительно хочешь это знать, Люк?

— Разумеется.

Саманта поежилась.

— Хорошо, скажу. Я увидела шахматную доску с несколькими фигурами. Это был эндшпиль. За доской сидели два человека. Сначала я видела только их руки, переставлявшие фигуры. Затем я увидела лицо одного из них.

— Кто это был? — спросил Лукас.

— Ты, Люк. Ты понял, о какой шутке я говорила? Ты находишься здесь только потому, что он хочет, чтобы ты здесь находился. Ему безразличны деньги, не ради них он похищает и убивает людей. Для него все его действия — просто ходы, часть игры. С каждым ходом мастерство его совершенствуется, а преимущество растет. Он предлагает тебе сыграть партию. Вызывает тебя на единоборство. Только тебя. И он не остановится, пока ты не признаешь, что он победил.

Меткалф, затаив дыхание, слушал мрачное пророчество цыганки. Затем еле слышно чертыхнулся и громко произнес:

— Если ты думаешь, что я поверил хоть единому твоему слову…

— Я думаю, что ты ничему не поверишь, шериф, — перебил его Лукас.

— Как это? — спросил Меткалф, но Лукас уже отвернулся от него и продолжил разговор с Самантой:

— Зачем ему это нужно? Почему он нацелился именно на меня?

— Потому что ты лучший. За последние годы ты стал знаменитостью, раскрыл несколько похищений. А поскольку такие преступления и выполнить, и раскрыть очень сложно, о тебе много и часто говорили — по телевидению, радио, в прессе. Ты всегда был на виду. Я думаю, он следил за тобой.

— Нет, — возразил Лукас. — Не верю.

— Может быть, ты просто не желаешь верить. — Саманта немного помедлила, затем медленно проговорила: — Зачем, по-твоему, он их убивает?

— Он не всех убивает.

— Да, первую свою жертву он не убил. — Саманта кивнула. — Отпустил ее сразу после получения денег. Показал, какой он милашка. Хотя женщина, его жертва, заявила, что он собирался убить ее. Но он передумал. В дальнейшем он уже не отступал от намеченного плана — он убивал всех.

Лукас молчал.

— Но зачем убивать, Люк? — продолжала гадалка. — Ведь никто из жертв не видел его лица и не смог бы опознать его. Они ничем ему не угрожали. Он почти всегда получал деньги. С какой целью убивать, Люк? Подумай, раз ты такой сильный психолог. В чем причина? Выкуп получен, жертва на свободе и неопасна…

Меткалф непроизвольно повернулся к федеральному агенту и, несмотря на антипатию, смотрел на него даже с некоторым сочувствием.

Не отрывая взгляда от Саманты, Лукас откинулся на спинку стула, с минуту помолчал, затем произнес:

— По официальной версии, он убивает своих жертв из страха быть впоследствии опознанным.

— А по неофициальной? Может быть, у тебя есть какие-то свои идеи на этот счет? Должны быть. Только не уверяй меня, что вы с Бишопом не говорили на эту тему.

— Убедительно.

— Еще как убедительно, особенно с точки зрения психологии. Я психологию не изучала, поэтому меня ты можешь не слушать. Но даже мне совершенно ясно, что поврежденный рассудок работает не так, как нормальный. На то он и поврежденный.

— Поврежденный рассудок, — эхом повторила Джейлин. — Хорошая характеристика.

— Он не стал бы похищать и убивать людей, если бы разум его был в полном порядке.

— Я на это надеюсь, — откликнулся Лукас. — Пока можно сказать, что наша версия основана на том малом, что мы о нем знаем. Он боится быть опознанным и потому убивает своих жертв.

— Но если он знает, что убьет их, зачем он надевает им на глаза повязки?

— Пока у нас нет уверенности, что он всегда так делает.

— А я тебе говорю, что всегда. И снимает он их прямо перед самым моментом убийства.

— Почему я должен тебе верить? — резко спросил Меткалф.

— Я уже говорила тебе, шериф, что даже и не надеюсь, что ты мне поверишь. Но я права, и Люк это знает.