Онлайн книга «У страха глаза велики»
|
— Да! — Но это наивно. Вы полагаете, он сам не знает, что Холщевников — опасный тип? Ерунда! Он прекрасно отдает себе в этом отчет! — Ну пожалуйста, Алексей Алексеевич! — подняла на него полные слез синие глаза Матильда. Он взглянул на нее и поперхнулся. Она была так трогательна, так хороша в этой своей заботе о шантажисте, что он просто не смог сказать «нет». — Может быть, вы и правы, — задумчиво проговорил он, не отрывая глаз от Матильды. Потом, словно стряхнув с себя оцепенение, спросил: — Но как я объясню ему свою заботу? — Не надо ничего объяснять! Просто скажите ему… — Он меня не поймет! Он решит, что я сам зарюсь на эти деньги. — Но как же быть? А если пострадают невинные люди? Подумайте, если Холщевников подложит бомбу под машину адвоката, а тот сядет в нее с детьми или с женой, а рядом будут идти прохожие… — Ну все, вы меня доконали! — воскликнул Алексей Алексеевич. — Я сейчас позвоню ему! И он быстро набрал номер. — Алло! Борис! Это Алексей, мне необходимо с тобой встретиться… Что? Важный разговор? Хорошо, я потом позвоню. Он положил трубку. — У него какой-то важный разговор! Мотька вдруг побледнела. — Скорее! Едем туда! У него Холщевников, я знаю! Тут уж побледнел Алексей Алексеевич. — Ну ладно, будь по-вашему! — Надо вызвать такси! — крикнула я. — Он далеко живет? — Такси не надо, у меня машина, я взял напрокат! — Вы куда? — выскочили в прихожую Маша и Степанида. — Мы скоро вернемся, у нас важное дело! — быстро сказала я. — Мы с вами! — Нет, — решительно ответил Алексей Алексеевич. — Вы будете сидеть у телефона и ждать наших распоряжений! И без разговоров! Не успели девчонки ответить, как мы уже бежали вниз по лестнице. Маленькая зеленая машина стояла у подъезда. — Где он живет? — спросила я. — Это далеко? — К счастью, нет, на Рю де ла Помп. — Повезло, — обрадовалась я. — Совсем близко! Рю де ла Помп была довольно неказистой улицей, дома в основном старые, довольно обшарпанные. И ни одного деревца. Алексей Алексеевич уже начал тормозить, как вдруг Мотька крикнула: — Смотрите, вот он! Действительно, из подъезда вышел Холщевников и, как-то нервно озираясь, быстро пошел прочь. — За ним! — взвизгнула Мотька. Машина развернулась и медленно поехала вдоль тротуара. Холщевников шел, казалось, ничего не замечая. Дойдя до углового кафе, он сел за столик, и к нему тут же подбежал молоденький официант, гарсон, как их тут называют. — Нервничает! — заметил Алексей Алексеевич. — Мне это не нравится. Ах, черт, позвонить же надо! Он достал трубку и набрал номер… — Борис не отвечает! Вот что, девчонки, я мигом поднимусь к Борису, а вы сидите тут и не высовывайте носа! — А если он уйдет? — Не уйдет, он что-то заказывает! Действительно, Холщевников что-то говорил гарсону, а тот кивал и записывал. Алексей Алексеевич между тем бросился к подъезду, где жил Борис. — Аська, неужели он сейчас жрать будет? — ошеломленно спросила Мотька, увидев, что Холщевникову принесли прибор, салфетку и большую банку пива. — Похоже на то… Я, Мотька, где-то читала про одного человека, который после убийства всегда набрасывался на еду. — Ты думаешь, он убил его? — в ужасе прошептала она. — Не знаю… — Аська, он тут еще долго просидит! — И что? — Асечка, миленькая, давай сбегаем туда, а? — Куда? — Ну, в тот подъезд… А вдруг он его только ранил, вдруг нужна наша помощь? И потом, этот дядя Машкин, кажется, по-французски не говорит, он даже полицию вызвать не сможет без тебя, если что, а этого мы не упустим, вон гляди, какую прорву еды ему принесли! — Но мы же не можем бросить машину! Я пойду одна! — Зачем, он ключи в зажигании оставил, запрем ее, и дело с концом! — Мотька, я боюсь! — Думаешь, я не боюсь? Так боюсь, что поджилки трясутся… — Так, может, не пойдем, а? — Аська, а вдруг Алексею Алексеевичу помощь нужна, вдруг там с ним что-то, а мы будем сидеть и дожидаться незнамо чего? И потом, вместе не так страшно… — Хорошо, — решилась я и вытащила ключи из зажигания. Мы кинулись в подъезд. К счастью, он был не заперт. — Какой этаж? — прошептала я. — Понятия не имею. Было тихо. Мы прислушались. Ни криков, ни шума драки, ничего. Дом был пятиэтажный, без лифта. Мы поднялись на второй этаж. Двери обеих квартир были плотно закрыты. Я поглядела на таблички. Фамилии были французские. Переглянувшись, мы поднялись на третий этаж. И сразу увидели, что одна дверь приоткрыта. Таблички на двери не было. Мы прислушались. Ничего. Потом Мотька не выдержала и открыла дверь. У меня сердце ушло в пятки. Она сделала шаг и вошла в квартиру. Я двинулась за ней. И тут в прихожую выскочил Алексей Алексеевич, белый как полотно. И сразу прижал палец к губам. Потом схватил нас за руки и вытащил на площадку. Когда мы втроем сбежали на первый этаж, я спросила едва слышно: — Что там? — Труп! — Матерь божья! — тихонько воскликнула Мотька и перекрестилась. — Как вы могли бросить машину? — Мы ее заперли, вот ключи, а Холщевников жрет! — Надо вызвать полицию! Ася, ты говоришь по-французски? — Да! — Беги к автомату и позвони в полицию! Скажи, что в квартире одиннадцать произошло убийство. Просто скажи адрес и повесь трубку. — Но почему? — А как ты им объяснишь все? Тебе нужно, чтобы твое имя трепали в газетах и тебя таскали в полицию? — Нет, конечно. Я бросилась к автомату и сообщила, изменив голос, о происшедшем убийстве. Потом бросила трубку. И вернулась к машине. — Вызвала! — Не сказала им ничего лишнего? — Ни слова. Но, Алексей Алексеевич, что… что он с ним… что он с ним сделал? |