Книга Анатомия страха, страница 24 – Джонатан Сантлоуфер

– Пойду разогрею тебе что-нибудь поесть.

Я шагнул в гостиную и сел на диван. Дрожащими руками раскрыл блокнот на последнем рисунке, описывающем сон бабушки. Достал копию рисунка, найденного рядом с убитой Кэролин Спивак, и увеличенный символ на ее поясе.

Ошибки не было. Но как такое возможно? Неужели это просто немыслимое фантастическое совпадение – одинаковые символы на рисунке, найденном на месте преступления, и во сне бабушки?

– Qiiieres algo de tomar, serveza? [26] – крикнула бабушка из кухни.

– Да!

Ладно, пусть придет посмотрит, чем я тут занимаюсь.

Через минуту она появилась с банкой «Короны» и сразу наклонилась над диваном.

– Что такого важного для тебя в этом блокноте?

– Мне просто нужно было кое-что проверить.

– Que? [27]

– С каких это пор ты стала детективом?

– Я всегда им была.

– Вот именно, всегда. – Я улыбнулся и раскрыл блокнот. – Хорошо, смотри.

Она взглянула на рисунок и перекрестилась.

– Я говорила тебе, что в комнате плохой аше.

– Да, помню. Но что означает этот символ?

– Не знаю. Я просто увидела его. – Она села рядом. – А почему ты спрашиваешь?

Я не знал, что ответить. Непонятно, можно ли вообще доверять ее снам, в том смысле, что они что-либо означают.

Я вдруг вспомнил день накануне гибели отца. Мы с Хулио хорошо посидели на крыше, покурили травку и послушали доносящуюся из открытых окон музыку сальса. А когда потом спустились, я увидел, что у бабушки всюду зажжены свечи, а на боведа стоят бокалы с водой. На мой вопрос, зачем это, она отмахнулась.

Сейчас не хотелось бередить старые раны, но я должен был спросить.

– Помнишь, за день до гибели отца ты зажгла свечи и на полнила бокалы на боведа. Зачем?

– Hacemuchotiempo. [28]

– Да, бабушка, это было давно, но мне важно знать.

– Зачем?

Я молчал.

Она тяжело вздохнула.

– Мне приснился сон. Как раз перед тем… как это случилось.

Она начала рассказывать свой сон, и я вспомнил ту ночь двадцать лет назад.

Хулио уговорить не удалось, как я ни старался. Пришлось отправляться на заклание одному. Я вышел из метро и уныло поплелся по безлюдным улицам. Мне встретился лишь один прохожий, да и то сильно пьяный. В нашем доме окна горели только в одной квартире, и мне не нужно было считать этажи, чтобы определить в какой. Значит, родители не спят, ждут меня. Когда отец обнаружил мой тайник, мама была на работе. Но теперь она уже все знает.

Я отправил в рот пластинку жвачки, чтобы отбить запах выпивки и травки. Шагнул в тихий, как склеп, подъезд, поднялся в лифте на свой этаж. Из-под входных дверей нашей квартиры пробивался свет. Готовясь к взбучке, я несколько раз глубоко вздохнул и открыл дверь.

В гостиной стояли два детектива, которые служили с отцом. Мама, увидев меня, начала плакать. Вначале я подумал, что они пришли за мной. Ах, если бы это было так! Нет. Они огорошили меня кошмарным известием: «Твой отец убит при задержании преступника, наркодельца. Он всадил твоему отцу две пули в грудь и одну в голову. – Детектив положил руку мне на плечо. – Твой отец был настоящий герой. Ты можешь им гордиться».

Но они не знали, почему он погиб. Его убил я.

Бабушка призналась, что, увидев этот сон, потом советовалась с богами.

– Надо было предупредить его. Но как? Я же знала: мой сын неверующий и поднимет меня на смех. – В ее глазах мелькнули слезы. – Но все равно надо было попытаться. – Бабушка погладила мою руку и стала рассказывать о призраках, эгунах: – Каждому из нас отпущено определенное количество дней жизни на земле, и те, кто умирает раньше срока – насильственно умерщвленные, – странствуют по этому миру в виде призраков, пока не придет их время. – Она посмотрела на мои рисунки, ее лицо посуровело. – В той комнате было что-то важное. И вот теперь ты пришел снова посмотреть на это. Почему?

– Просто так, бабушка.

– Нато, рог favor, [29] не ври своей бабушке.

– Это связано с расследованием, которое ведет полиция. Не со мной лично.

Бабушка покачала головой:

– Ты должен держаться от этого дела подальше, Нато. Оно опасное.

– Это действительно опасно, бабушка, но не для меня.

– Я видела в той комнате тебя, Нато.

Я насторожился.

– Одного?

Бабушка откинулась на спинку дивана и закрыла глаза.

– Нет. Там находился еще человек.

– Какой?

– Noloveo. [30] Но по-прежнему чувствую. После того сна миновало много времени.

Я попросил ее расслабиться. Она опустила плечи, ее лицо разгладилось. Прошла минута.

– Ты помнишь, в той комнате было las flamas? [31]

– Конечно, помню. Но попробуй описать мне человека.

Бабушка зажмурилась.

– У него темное лицо. Он в маске.

Я похолодел.

– В этой маске есть дырки для глаз и носа. И для рта тоже. – Не открывая глаз, она показала на своем лице. – Я вижу его глаза, они светлые.

Я попросил ее посмотреть на рисунок человека в длинном пальто.

– Господи! – Она перекрестилась и что-то пробормотала.

– В этой комнате есть что-нибудь еще? – спросил я, чувствуя себя персонажем триллера «Омен». Я не верил ни в какие паранормальные явления. Но сейчас отмахнуться от этого было невозможно.