Онлайн книга «Испанский гамбит»
|
Что-то весьма напоминавшее скупую улыбку скользнуло по бульдожьему лицу майора. – Вот и чай, – пропел Вейн, торжественно вкатывая сервировочный столик с подносом. – К нему мне удалось раздобыть несколько отличных кексов. Не угодно ли, мистер Флорри? – Нет, благодарю. – Сахару, мистер Флорри? – Один кусочек, пожалуйста. – Вейн, мне, пожалуйста, два. И побольше молока в чай. – Да, сэр. – И пожалуй, кекс. Он свежий? – Очень свежий, сэр. – В таком случае один. Я, между прочим, только что спросил у Флорри, не красный ли он? – Да? – рассеянно обронил Вейн, занятый возней с чаем и кексами. – И что же он вам ответил? – Представьте, ничего. Разозлился. – Молодцом, я бы сказал. Не позволяйте майору себя запугать, мистер Флорри. Иногда он бывает чертовски груб. – Послушайте, Флорри, – снова обратился к нему Холли-Браунинг, – предположим, мы выследили одного парня. Ради эксперимента допустим, что он убежденный большевик. Нет, я не говорю о безвредной салонной болтовне – сплошь пустозвонство и воздушные замки. Или, например, о тех придурках, что любят ораторствовать в Гайд-парке, стоя на ящиках из-под мыла и распугивая прохожих. Нет, давайте представим, что где-нибудь у нас в стране имеется парень, всем сердцем мечтающий, чтобы сюда в самом деле явился дядюшка Джо Сталин, заковал нас всех в кандалы, наводнил страну своими ищейками и заставил детишек учить русский язык. Вы следите за моей мыслью? – К чему вы клоните? – враждебно спросил Флорри. – Мы располагаем информацией, полученной из источника, раскрывать который не вправе, что парень, чей портрет мы в нашей сугубо теоретической беседе только что набросали, и в самом деле существует. И тут Флорри осенило. Эти люди шпионы! Когда он служил в армии, таких называли «политическими», хотя, возможно, этот термин уже устарел. Те, о которых писал Киплинг в своем «Киме», – рыцари большой игры. – Вы улыбаетесь, мистер Флорри? Я сказал что-нибудь смешное? – Нет. – Вам известно «Положение о государственной тайне»? Довольно неприятный юридический документ. Между прочим, введен в действие в тридцать втором. Вполне способен упечь кое-кого в Скрабс [5] лет эдак на семь. Тема нашей беседы вполне подпадает под его действие, мистер Флорри. Так что имейте в виду: ничто из нее не должно просочиться за стены этой комнаты. Понимаете? – Должен признаться, я не совсем улавливаю, чем могу быть вам полезен. – О, ваша помощь может оказаться просто бесценной, мистер Флорри. Прошу выслушать меня внимательно. В тысяча девятьсот тридцать первом году, когда вы наслаждались полной приключений жизнью в Бирме на службе империи, один русский чекист по имени Левицкий завербовал в Кембридже студента – молодого, неглупого, даже талантливого молодого человека со связями, обаянием и широкими возможностями – с целью шпионажа в пользу России. В качестве первого шага для водворения дядюшки Джо и его порядков у нас в стране. – Ну, это никуда не годится, – буркнул Флорри, не совсем понимая, что, собственно, он имеет в виду. – Совершенно согласен, – отозвался майор. – Но какое это имеет отношение ко мне? Я никогда в Кембридже не учился. И не смогу помочь вам разыскать этого типа. – О, в этом нет нужды, мистер Флорри. – Тон вступившего в беседу Вейна был крайне доброжелательным. – Нам, разумеется, прекрасно известно, кто это. Нам требуется другое – как бы это сказать помягче? – его требуется остановить. Скажем так, изолировать. Мистер Флорри, майор не рассказывал вам, что ему однажды тоже довелось присутствовать при повешении? Я не ошибаюсь, сэр? Это было где-то в Восточной Африке незадолго до Первой мировой войны? – В одиннадцатом году, если быть точным, – подтвердил майор. – Отвратительная вещь. Один из тамошних напился во время сафари местного вина и напал на мем-сахиб с пангой. [6] Поранил ей руку, остался шрам. Ну, пришлось его наказать для острастки. Чтоб другим неповадно было. Как бы то ни было, это ужасное зрелище. – Вы сказали, остановить? – спросил Флорри. – Что вы имели в виду? Должен сразу сказать, мне не нравятся такие выражения. – Вы играете в шахматы, мистер Флорри? – Немного. Редко. И вообще неважно. – Не доводилось ли вам читать книгу Э. И. Левицкого «Теория жертв в шахматах»? Она была опубликована на немецком языке в Лейпциге в девятьсот первом году. – Нет, не читал. – Написана молодым русским политэмигрантом, выигравшим как раз тогда один престижный турнир. Я сам тоже не играю, но мне доводилось встречаться с автором, правда, несколько позже и при весьма необычных обстоятельствах. Специалисты утверждают, что умение жертвовать шахматной фигурой – это именно тот прием, который делает гения чемпионом. Тщательно рассчитанная в ходе игры потеря одной из фигур приносит победу. Именно на этом специализировался Левицкий, в этом была сильная сторона его игры. Его даже прозвали Сатана Собственной Персоной, под таким псевдонимом он и выступал в шахматных турнирах в начале столетия. Играл блестяще. Опасный противник. – Майор Холли-Браунинг, я действительно не понимаю… Но майор, подняв толстый палец, призвал его к молчанию. Так, бывало, в Итоне школьный староста останавливал не в меру развеселившегося ученика. – Как сообщает источник, Левицкий провел в нашей стране большую часть тысяча девятьсот тридцать первого года, выполняя некую миссию. В это время он служил главой западноевропейского бюро Коминтерна, являясь одновременно подполковником ГРУ. [7] Так русские называют свой отдел военной разведки. Коминтерн был всего лишь прикрытием для их мировой пропаганды и шпионажа. По нашим данным, в начале тридцать первого года Левицкий познакомился с одним юношей, который стал для него просто находкой, и начал готовить его. Левицкий – хитрый, опытный ловец. Он действовал, можно сказать, как на охоте, безошибочно выбрав склонного к предательству молодого англичанина. Во всяком случае… – Майор Холли-Браунинг, не сомневаюсь, все, что вы говорите, для вас чертовски важно, но я не вполне… – Он как раз переходит к главному, заместитель суперинтендента полиции, – проворковал Вейн. – Да, Флорри, уже заканчиваю. Во всяком случае, этот Левицкий, как сообщает наш источник, несомненно, вошел в контакт с группой неглупых молодых людей, называвших себя – вы, возможно, слышали это название: был такой тайный клуб, модный среди левого толка преподавателей… – называвших себя «Апостолы». |